Молчи и лечи (СИ)

Гаррет нырнул под журнальный стол, куда Андерс кинул пакет, и достал вторую. Поставил, чтобы пена улеглась, и снова вперился Андерсу в глаза. Вообще Фримен эту его привычку тихо ненавидел: сверлит тут, пялится в самый мозг, а самому взгляд отводить тоже не комильфо. Как будто сдаёшься.

— А откуда ты это узнал-то? — поинтересовался Гаррет. Карвер тем временем выключил конфорку, вывалил еду в большую миску, плюхнул её на стол и убрался в свой угол. — Что, карту читал на досуге?

— Ерунды не говори, — Андерс не выдержал и вскрыл вторую банку. Пиво зашипело. — Кто бы мне в карте написал про личные мотивы?

— Логично, — признал Гаррет. — Тогда как?

— Ну, — Андерс уставился в пол. — Мы встретились случайно, слово за слово, сначала он шлем забрал, потом я его подвёз до дома, ну и спросил…

— А он возьми и ответь, — понимающе покивал Гаррет. — Ты хоть не стал ему втирать, что не все врачи…

— Не стал, — вздохнул Андерс. — Я сказал, что про «не всех врачей» он и без меня знает, а ещё — что мне не на чем его обмануть с его закрытым переломом.

— А он? — Хоук подался вперёд. Вот эту черту Андерс в нём любил и уважал: когда Гаррет Хоук говорил с тобой, он был поглощен только тобой и только темой вашей беседы.

— А он… воспринял, кажется, — Андерс отставил банку. Почему-то сейчас всё произошедшее с Фенрисом уже не выбивало почву из-под ног настолько, что хотелось порвать диплом и уйти к чертям из медицины.

— Ну и хорошо, — Хоук кивнул. — А теперь вот послушай, Андерс, что я тебе скажу. Ты говоришь, что когда узнаёшь про такие мерзости, у тебя руки опускаются, да? Так вот: это в корне неправильно. Ты, наоборот, должен — да, именно должен — делать так, чтобы этих мерзостей… ну, не стало меньше, конечно. А так, чтобы они ни на что не влияли. Чтобы, мать твою, в мире было одним честным и нормальным врачом больше, понимаешь?

— Понимаю, — Андерс уныло кивнул. — Но всё равно гадко, Хоук. Как будто и я перед Фе… перед ним виноват.

Гаррет покачал головой и встал.

— Это пройдёт. Когда ты вылечишь ему перелом, когда назначишь ему ЛФК и когда будешь с матюками и бессильной яростью гонять его на приём, чтобы проверять, как идёт процесс — это пройдёт. И ты будешь адски гордиться тем, что для него сделал. И он ещё будет тебе благодарен, как пить дать. Просто делай своё дело хорошо, Андерс. Глядишь, и снизишь градус его ненависти.

Он помаялся между дверями комнат — своей и Карвера — и ни с того, ни с сего бросил:

— Отец вообще проклинал тот день, когда решил стать медиком. И очень не хотел, чтобы мы шли по его стопам. Думаю, мы с Бетани были для него очень большим разочарованием.

— Не говори так! — резко вскинулся Карвер. — Не неси хуйни, старшенький. Папа вами гордился. И гордится… наверное.

— Гордость — это одно, — тяжело уронил Гаррет. — А вот чего он для нас хотел — другое.

И скрылся у себя.

— Придурок, — процедил Карвер. Захлопнул ноут, вскочил и нажал на ручку Гарретовой двери. Напоследок обернулся к Андерсу и кинул через плечо: — Не хандри. И ещё хуже будет.

Дверь открылась и закрылась.

— Обнадёжил, — пробурчал Андерс, подхватывая пакет и открытую банку.

Едва он зашёл в свою комнату и упал на постель, как у него затрезвонил мобильный. Ланселап, дёрнув ухом, неодобрительно фыркнул (очень похоже… что за бред!), лёг лапами и головой Андерсу на грудь и выжидательно уставился хозяину в лицо. Как будто это ему звонят.

Номер Андерсу был незнаком. Он сдвинул значок сигнала.

— Да?

В трубке кто-то деловито сопел. Андерс чуть нахмурился.

— Алло, я вас слушаю.

— Кхм, — Андерс узнал голос и едва не выронил трубку. Меньше всего он ожидал услышать Фенриса. — Извини.

— Что? — голос почему-то внезапно сел. — За что?

Фенрис ещё какое-то время посопел. Но потом выдохнул:

— Я сорвался.

Ланселап ткнулся мордой в телефон. Подслушивает, зараза.

— Да всё нормально, — мягко пробормотал Андерс. — Я же сам тебя спросил.

— А, — произнёс Либер. — Тогда… Тогда хорошо.

Он сейчас повесит трубку.

Внезапно от этой мысли Андерса захлестнула такая волна паники, что своё «Фенрис!» он едва не выкрикнул. Но — получилось позвать почти спокойно. Почти. Хорошо, да.

— Что? — помедлив, поинтересовался собеседник. Андерс зажмурился. Страшно было до чёртиков:

— Не хочешь завтра выпить кофе?

И прикусил язык. Но было уже поздно.

В трубке внезапно рассмеялись:

— Ты просто так зовёшь меня на кофе, врач? А не отравишь?

Андерс улыбнулся. Почти против воли.

— Ни за что тебя не отравлю, если ты сам этого не захочешь, — ляпнул он. — Ну так что?

Фенрис помолчал, явно решая, к какому разряду отнести это безумное предложение. Но потом сварливо вздохнул:

— Пойдём. Всё равно нечего делать. В паре кварталов от меня — хорошая кофейня. Когда заедешь?

Наступила очередь Андерса молчать. Он не ожидал не то, что согласия, но даже вежливого отказа.

— Завтра к четырём, — отмер он наконец, сообразив, что и дальше сидеть, язык проглотив — глупо и неприлично. — Нормально?

— Отлично, — теперь голос Фенриса невесть с чего был сухим. — Как раз высплюсь. Тогда до завтра.

Короткие гудки неожиданно показались лучшим на свете успокоительным.

Комментарий к Часть 5. Мы хотим об этом поговорить

*Литературный перевод латинского имени. Тот же «Люциус», к примеру — не совсем верный перевод ))

========== Часть 6. Как правильно пить кофе ==========

— Надень приличный свитер, Эльф! И умойся по-человечески! И прибери бардак на голове, на тебя смотреть страшно!

Варрик был невыносим. Нет, Фенрис сам виноват. Ну кто тянул его за язык честно отвечать на вопрос друга, какие у него, Фенриса, планы! Никто не тянул. Тем не менее, он ответил прямо: «Пойду с Фрименом в кофейню». И теперь имел то, что имел.

— Гном, я не на свидание иду, — в сотый раз за час безнадёжно огрызнулся Фенрис. Варрик привычно отмахнулся:

— Неважно! И вообще: это, может, ты думаешь, что не на свидание, а вот что там успел придумать врач, ты не знаешь! Так что слушай мои мудрые советы, Кислятина: живо переоделся, причесался…

— Тетрас, ну заткнись уже, а? Если он позвал меня, чтоб его, на свидание, то обломается: ты лучше всех знаешь, что связываться с врачами в этом плане я точно не собираюсь, — Фенрис кое-как затянул шнурок. — Всё. Отпугну — тем лучше.

— А ну стоять, — Варрик уцепил его за локоть. — Эльф, а с какого перепуга ты вообще на это согласился?

Фенрис на секунду зажмурился. Знать бы самому…

— Мне скучно, — выдал он наиболее нейтральный ответ. — Всё, Варрик. Меня ждут, а у тебя статья.

— Удачи! — наглый Гном отпрыгнул на безопасное расстояние, послал Фенрису воздушный поцелуй и умчался к себе, аж пятки засверкали. Фенрис со вздохом покачал головой и вышел из дома.

Часы показывали три сорок семь, но Андерсова машина уже стояла у бордюра. Фенрис прищурился и пошёл вперёд.

— Здравствуй, — врач протянул ему руку. Левую. Предусмотрительный, чтоб ему… Фенрис пожал. А что, в самом деле…

У Андерса были тёплые руки. Встретить врача с такими Фенрис никак не ожидал.

И прикосновение оказалось приятным. Своей обыденностью и отсутствием знаковости.

— Здравствуй, — пауза затягивалась, надо было что-то отвечать. — Можешь оставить тут машину. Пешком тоже недалеко.

— По-твоему, погода располагает к прогулкам? — Андерс глянул в хмурое небо через лобовое стекло. Фенрис повёл плечом:

— Мне-то без разницы. Хочешь — езжай. Я покажу, как.

Фримен посмотрел на него с явным удивлением. Что, ожидал спора?

Фенрис пристегнулся. Врач завёл мотор.

— Только не спрашивай меня, как рука, — зачем-то попросил Фенрис. — Я не хочу о медицине.

Андерс покладисто кивнул:

— Я и не собирался. И кстати, я тоже хочу извиниться. За то, что тебя расспрашивал.

Фенрис сморщился. Никаких напоминаний ему не хотелось.