Лицо и сердце (СИ)

— Ненавижу, ненавижу магию, ненавижу все это! — Алекс продолжал злиться на весь мир и метаться по поляне.

Вдруг он остановился и развернулся лицом к все так же сидящему на бревне созерцателю.

— Не верю тебе!

— Смотри, сканируй меня, — Тони поднялся и развел руки, открываясь жестом и душой.

Алекс решился изменить восприятие. Поле Тони взрывалось болью, полыхало любовью и обидой. От него к Алексу тянулись тонкие нити образовывавшейся между ними связи. И еще оно просто завораживало и манило к себе. Ни с одним человеком Алекс не ощущал такого раньше. Внезапно охотник осознал, что он уже на расстоянии вытянутой руки от друга и вот-вот сожмет его в объятиях, не в силах противиться гипнотическому влиянию этой энергии. Это вернуло его внимание в обычный режим восприятия, и все его страхи воспряли с новой силой. Разрываемый противоречивыми чувствами, он поддался гневу и со всего маху врезал Тони под дых, вымещая на нем свою обиду за такую подлую со стороны мироздания «несправедливость».

Тони сложился пополам, глаза затуманились от боли и бешенства.

«Хорошо, что я еще не ел, а то рвота бы испортила весь пафос», — подумал он.

Кулаки тоже сжались, тело напряглось в преддверии прыжка. Но созерцатель сдержался. Только глаза выдавали его, прожигая, казалось, насквозь стоящего очень близко от него такого внезапно родного человека.

— Я… не буду тебя… бить в ответ, — наконец сказал он, выпрямившись.

Алекс тоже немного остыл.

— Что же мне делать?

— Хочешь — уходи. Я тебя не держу, — ответил Тони, — найдешь другую работу и будешь счастлив с кем-то другим, вернее, с другой. Если тебя так уж сильно волнует твоя «правильная» ориентация, — не удержался от сарказма в голосе созерцатель.

Алекс отступил на шаг, пытаясь уйти.

— Я не могу, — боль исказила его лицо, — не могу и не хочу уходить от тебя… Что же делать?.. — совсем растерянно, тихо спросил он.

— Просто жить дальше, — Тони пожал плечами. — Я не буду тебя домогаться, пока ты сам этого не захочешь. Я смог сдержаться глубоко в сновидении, смогу и наяву.

Тони собрался с силами, улыбнулся и подал руку. Алекс, избегая смотреть в глаза другу, пожал её.

Без прежнего энтузиазма Тони положил в миску еды и попытался поесть. Его затошнило, живот протестовал. Пересиливая себя, созерцатель проглотил пару ложек безвкусной каши и решил, что остальное пусть достанется птицам. Алекс, притихший и смущенный, сидел рядом и пил растворимый кофе.

Молча они закончили столь неоднозначно начатый завтрак.

— Через два часа будь готов к погружению в сновидение. Будем исследовать деревню, — сказал созерцатель.

Не дожидаясь ответа, он собрал грязную посуду и отправился мыть ее к ручью. Когда вернулся, Алекса возле костра уже не было. Он снова опустился на бревно, ссутулился и уставился на огонь. Тони устал от эмоций и позволил пламени поглотить остатки отбушевавшей душевной грозы.

Ровно через два часа вернулся Алекс. Созерцатель сидел у костра, не мигая вперившись в одну точку.

— Ты сказал вернуться через два часа, — тихо проговорил охотник.

Тони не отвечал.

— Тони, — позвал его Алекс громче, — Тони, ты же работать хотел.

Созерцатель вздрогнул, поднял голову и с некоторым трудом сфокусировал глаза на Алексе.

— Доставай коврик и садись у того же дерева, что и вчера, — хрипло сказал он и полез в палатку за своим.

Пока Алекс возился, пытаясь устроиться поудобнее, Тони, покопавшись в рюкзаке, вытащил палочки и поджег пару.

— С ними сейчас будет легче, — объяснил он, вкапывая подставку примерно посередине между ними.

Алекс закрыл глаза и вызвал состояние безмолвия, сосредоточенно смотря перед собой. Очень скоро он услышал голос за спиной.

— Открой глаза.

Когда у охотника это получилось, он заметил Тони, уже стоящего напротив в паре метров от него. Как и ночью, неслышный и неосязаемый ветер овевал его.

— Встань и дай мне руку, — услышал Алекс.

Непонятно как он внезапно обнаружил себя стоящим на том месте, где мгновение назад видел Тони. Но тот уже был на расстоянии вытянутой руки от него. Охотник, почувствовав неведомый прежде азарт, мгновенно переместился прямо к Тони, но созерцатель оказался быстрее.

— Какой ты прыткий, хороший мой, — улыбался он, — не догонишь.

Это еще больше распалило охотничью страсть Алекса, и он опять в одно мгновение был на месте Тони.

— Не трать силы зря, — послышался голос Тони, — нам надо работать.

— Не хочу, — уперся Алекс.

Он почувствовал, как созерцатель сжал его правую руку.

— Надо. Летим, — скомандовал Тони и оторвал их обоих от земли.

Деревня быстро приближалась. Тони уцепился за ближайшую линию мира, и они зависли над селом, паря, как воздушные змеи, метрах в тридцати над землей.

— Слушай меня внимательно, — голос Тони помогал концентрировать непослушное внимание Алекса, — смотри короткими взглядами на дома и ищи что-то необычное. Что-то, что выбивается из общей картины реальности.

— Там. Черное, — отрывисто произнес наконец охотник. — Не такое, как все.

Он дернулся, пытаясь переместиться к тому, что увидел, но Тони удержал его на прежнем месте.

— Вижу. Молодец, — похвалил он коллегу. — Ищи дальше. И запоминай дома, у которых ты это заметил.

Они нашли еще девять таких следов. А это значило, что таинственный гость еще один раз посетил деревню с того времени, как Тедди собрал сведения.

— Просыпайся, — скомандовал наконец Тони.

Алекса рывком вбросило в физическое тело, и он открыл глаза. Тони смотрел на него, как и в прошлый раз приложив палец к губам в жесте, призывающем молчать.

Они поднялись, размяли затекшие ноги, взяли полотенца и молча спустились к реке.

В этот раз Алекс не позволил себя притопить. Он каким-то неведомым, окончательно пробужденным чувством охотника уловил присутствие коллеги за спиной и нырнул, обдав того фонтаном брызг.

Тони, казалось, не особо расстроился. Что, впрочем, неудивительно. Удовольствие от наблюдения соблазнительно обтягиваемой плавками пятой точки охотника, мелькнувшей у него прямо перед глазами, было достойной заменой предыдущему развлечению. Он тоже нырнул, и пару минут спустя они уже растирались полотенцами. Дрожа от холода, все так же молча, помчались к лагерю.

— Завтра пойдем в деревню опрашивать свидетелей. Заодно запишем новый случай, — Тони потряс головой, избавляясь от воды, попавшей в уши.

Он вел себя как ни в чем не бывало, спокойно и рассудительно.

Алексу не сиделось на месте, и он решил побродить по округе. Обсуждать увиденное он не решался, помня о вчерашнем запрете.

«Почему во сне все так просто и увлекательно, а наяву такая двусмысленность?» — думал Алекс.

Он разлегся на лугу, заложив руки за голову, и неторопливо жевал сладкий стебель травы.

По небу плыли облака, вокруг деловито жужжали пчелы, пахло сеном от стога неподалеку. Он вспомнил свой странный азарт и подумал, что это, наверное, его темперамент охотника так проявляется. Вот только объект охоты его сильно беспокоил. Кровь ударила в голову, когда Алекс вспомнил, как он разглядывал Тони в поезде. Разница в восприятии во сне и наяву смущала и раздражала его. А Тони, помешивая кашу в котелке, думал о том, получится ли у него мысленно связаться с Алексом. Он предположил, что сильные эмоции являются своего рода проводником, и решил проверить свою гипотезу. Сосредоточился на тонких линиях их связи и потянулся к другу.

Внезапно его взору предстала картина, в которой Алекс безмятежно лежал в высокой траве, жуя травинку и созерцая облака. Вид разметавшихся влажных волос, умиротворенного лица и сильного тела, расслабленного и разомлевшего от жары, сладким трепетом отозвался внутри, и созерцатель чуть было не потерял концентрацию. В паху заныло, ушибленное солнечное сплетение сильно болело. Усилием воли отогнав возбуждение, он послал мысленное сообщение: «Обед готов».

Алекс вскочил, озираясь. Повертев головой и никого не обнаружив вокруг, он подхватил расстеленную в траве куртку, на которой лежал, и помчался к их лагерю.