Deux Ex Machina/Slow (СИ)

О небольшом личном послании Мэттью вспомнил только в десять часов вечера, когда принял свой вечерний душ и пару раз прыснул на шею любимой парфюмерной композицией, которая всегда ослабляла нервную хватку, скорее по привычке, и была несравненно мягкой. То, что надо.

Он достал бумагу из кармана, проверил остальные и аккуратно сложил свой любимый костюм-тройку на корзину для белья, обещая заняться им вечером следующего дня, а затем остался наедине с этой белой бумагой. Чтобы развернуть согнутый пополам лист ему понадобилось ещё полчаса и две сигареты в тишине гостиной.

Дорогой мой.

Ты ещё помнишь, что обещал зайти? Так вот, я прознал, что ты приезжал со старым добрым Стивом. Я так понимаю, вы сошлись, и это радует меня невероятно. Я совсем погряз в делах, но всё ещё немного обижен на такой жест пренебрежения. Мне всё ещё не терпится узреть своими глазами изменения, произошедшие в тебе, по словам мистера Коннола.

Хотя я никогда не сомневался в твоих внутренне непоколебимых интеллектуальных принципах. Если ты думаешь, что я забыл про тебя, то это не так. Насквозь и навыворот, помнишь? Я знаю, ты именно так и думал «он наверное и не вспомнит меня». Это самая великая глупость, которую такой умный человек, как ты, просто не должен себе позволять.

Мой способный студент совсем уже встал на ноги. Как приятно слышать о тебе, просто не представляешь. Та бумага? Приглашение, да. Немного злоупотребил служебным положением, ты знаешь, я люблю своевольничать. Но не надо думать, что это только в эгоистических порывах. Эти юные умы заслуживают послушать тебя. Кто угодно должен быть благодарен за твою помощь.

Спасибо за поздравления, ты, в отличие от меня, всегда оставался джентльменом. Вынужден слёзно молить тебя приехать, потому как я уже очень давно жду этого и надеюсь, но всё время бываю отвлекаем кем-то или чем-то. Тебе ли не знать, как у методистов много работы. Напиши мне, если совершенно не хочешь видеть меня, я уже стал тем противным стариканом, о котором тебе рассказывал.

Au revoir, mon plus qu’intelligent [***], жду с нетерпением.

От мелкого почерка знакомо болели глаза, а воспоминания и остатки чего-то, отдалённо напоминающего чувства, которых он опасался, так и не посетили его после прочтения ни в малейшей степени. Только пустота внутри.

Но не чувств нужно было опасаться.

Мыслей.

Он закурил, наблюдая за сизым от косого света фонаря дымом, поднимающимся к потолку, откинул голову на спинку дивана и пресёк в себе всякое желание выпить. Он думал о себе. Он думал о Доминике.

Они не были похожи, совершенно не были, но судьба имела дивную и в то же время ужасную способность скручивать события спиралями и повторять их без конца, пока ей не надоест. Судьба для него всегда была чем-то одухотворённым, и он не раз уповал на неё, злился и игнорировал, в конце понимая – без толку. Он раздумывал, мог ли позволить себе, после всего произошедшего (картинка вдруг предстала перед глазами явно, и явилась она ужасающей), поехать на семинар. Смотреть на Джейми теми же глазами. Надеяться, что он сам заведёт разговор о том, что мучило его уже пять лет.

Молодец, Мэттью, нужно было осознать всю несуразность ситуации ещё на пару лет позже.

Он склонился над столом. Эдвард смотрел на него теми же глазами и знал это. Доминик смотрел на него теми же глазами и не знал этого. Мэттью действительно запаниковал. Он осознал, спустя столь долгое время, что изначально не имел ни на что права. Ни на те взгляды, ни на восхищение, пусть и тайное, в отличие от некоторых, ни на какие бы то ни было мечтания по отношению к собственному… преподавателю.

Чушь, мыльная опера, сопливая драма.

Вот во что он превратил свою жизнь. И себя. В одинокого мужчину тридцати двух лет, который игнорировал неугодные ему, обращённые к нему, чувства, просто потому, что не мог с ними справиться. Он хотел бы разобраться для начала с собой, но и это не представлялось возможным. Может, Джейми и смог бы подсказать ему выход и распутать клубок его мыслей, как он делал это все десять лет их знакомства, но для этого пришлось бы признать все совершённые прегрешения и поползновения в ту непозволительную и вопиющую сторону, в его сторону. Мэттью потратил столько усилий, чтобы не сдать себя, столько ночей, чтобы оправдать ожидания своего преподавателя, столько месяцев, ожидая, что мистер Крамп чудесным способом догадается обо всём сам и отправит его куда подальше.

Но Мэттью Беллами, в конце концов, сбежал. Трусливо, не считаясь ни с кем, молча.

Окаменев от охватившего чувства сожаления, он бесчестно опустился до самых низов. Он жалел себя.

Спустя ещё половину пачки и пару стаканов воды, чтобы одолеть пустынную сухость во рту, он набрал номер и тут же его сбросил, коря себя за вмешательство в чужую жизнь. К тому же, он уже спал, как и любой нормальный человек.

Но телефон зазвонил прямо у него в руке всего спустя пару секунд.

– Мэтт? Что-то случилось? – хрипло сказал мужчина, в трубке раздался какой-то шелест, и снова стало тихо.

– Том, – тяжело выдохнул Мэттью. – Неужели обязательно что-то должно случиться, чтобы я позвонил тебе?

– Я знаю тебя уже двадцать лет, – усмехнулся Кирк, – я имею право утверждать. Рассказывай.

___________________________________________________________________________________________

[*]Пожалуйста, не надо, не надо, мистер Беллами

[**] Аглая была маленькой-маленькой мышкой, младшей в мышиной семье. С самых малых лет она лелеяла необычную мечту: однажды она станет слоном

[***] мой умный-преумный

========== О спиралях судьбы ==========

– Напиши ему ответ. Письмом.

– С отказом, – спохватился Мэттью. – Точно. Ты гений.

– Не стоит воспеваний, но, – Том помолчал, в трубку с тихим шумом выдохнули дым, – я имел в виду, что ты должен поехать.

Помолчав с минуту, поглощённый ощущением всеобъемлющего раздражения, он сказал:

– Я ничего никому не должен.

– Я не буду говорить, то, что ты уже знаешь, вроде того, что давно пора выяснить отношения, – невозмутимо начал перечислять Кирк, – вести себя по-взрослому, перестать бояться от…

– Садист чёртов, – Мэттью тоже закурил, выслушивая в очередной раз продолжения списка. Но ему это надо было.

– Думай, – отрезал Том. – И спи больше, а то опять лица на тебе не будет. И приеду я уже с цветочками в место куда более мрачное, чем твой дом.

– Спасибо, – Мэттью хмыкнул. Завещание оставлять было ещё рановато. Слегка. – Ты спи, а я подумаю. Хоть это у меня получается лучше.

Кирк тоже попрощался смешком, и Беллами лёг поперёк дивана, буквально утопая в нём. Должно было отпустить. Просто обязано было.

Он проснулся от панического ощущения и боли в пояснице. Проспал?

Ухватив телефон с пола, он глянул на время – пять утра. Пятница. Выходной.

Перебравшись в постель, Мэттью плотнее укутался в одеяло, накрыл пледом ноги и тут же погрузился в глубокий сон, который продлился до очередного жужжания телефона. Он тыкал в экран раз пять, пока не понял, что это входящий звонок. Прочистив горло и повернувшись на спину, он поднял трубку, прикрывая глаза: