Монастырь (СИ)

Руки короля касались нежностью волос, плеч Луиса, чертили дорожки ласк по запястьям, ладоням.

И не хотелось, чтобы полет заканчивался, чтобы вдруг все это только приснилось. сейчас... распахнуть в испуге глаза, очнуться от сладкого рая и понять, что находился в каком-то видении. Довериться и забыть, не требовать ничего... Просто отдавать себя – всего без остатка. Кристиан стянул с ног непослушную ткань и сместившись в изножье постели, стал осыпать поцелуями ноги Луиса, постепенно поднимаясь от ступней к бедрам, не пропуская ни единого чувствительного места. Он слегка согнул ноги Луиса в коленях, осторожно развел в стороны. Судорожный вздох послужил ответом, призывом, разрешением. Пусть гладит, трогает... немного выше... еще... Луис страстно поцеловал Фернандо, потянулся рукой вниз, чтобы закопаться пальцами в волосах Кристиана. Его тело вспыхивало огоньками вожделения. Ловкий и горячий язык Кристиана пощекотал мошонку, губы иногда прихватывали нежную кожу, иногда захватывали целиком и тогда Легрэ словно играл языком с тем, что пряталось под ней, все время пытаясь ускользнуть от его извращенной ласки. Ладони легли на колени юноши, развели их еще шире и слегка царапая кожу на внутренней стороне бедер, пальцы заскользили к ягодицам. Луис выгнулся ему навстречу, приподнимаясь на пяточках вверх. Это было невыносимым наказанием – тело, которое желает слишком много. Губы короля накрывали рот, руки его бережно рисовали все новые огоньки на коже... Хочу... Знаете... еще... Движения тела юноши показывали все настолько откровенно, что последние сомнения рассеивались полностью. Фернандо переместился лаской чуть ниже, бережно огибая все, что могло потревожить мальчика. Губы скользили бабочками, прозрачными крыльями страсти еще больше возбуждали мальчика. И каждый поцелуй отзывался внутри новыми и новыми яркими ответами: кровь побежала быстрее, желание согревало низ живота, разогревалось ласками Кристиана. Хотелось поцелуев, хотелось целовать. Луис приподнялся, чтобы ответить королю. Коснулся губами его плеча. Легрэ подхватил юношу под колени и приподнял его бедра, полностью раскрывая для ласк, влажный язык пробежал вокруг ануса, ловкой змейкой немного протиснулся внутрь. Кристиан прикрыл глаза, следуя ощущениям, запоминая вкус его тела и его тепло. Дрожь пробежала по ногам герцога. Сердце гулкими ударами, казалось, ударялось о ребра. Слишком откровенно... Кровь бросилась в лицо. Но вместо того, чтобы сбежать, Луис позволил Легрэ продолжить и сам все целовал Фернандо, не сдерживая стонов. Не прекращая тягучих, сводящих с ума поцелуев, король накрыл рукой плоть юноши и начал также медленно ласкать. Поцелуй углубляется – рука скользит вверх, поцелуй почти прекращается, дразня, маня за собой – рука скользит вниз. Второй рукой он придерживал мальчика за голову, не давая ему прервать ласковую пытку. Уже вскоре герцога выкручивало желание, хотелось биться в сильных руках, настойчивых поцелуях и волнительно-сумасшедшей нежности, перерастающей в беснующийся пожар плоти. Луис не знал, что это должно быть так сильно. Каждый раз все невыносимее... Что его накроет волной подчинения... Он забывал себя и сдавался... Опять... Вскрик... – Не могу... пожалуйста... ахх... Язык Легрэ сменили влажные пальцы – вначале один, затем два – они осторожно проникали внутрь, сантиметр за сантиметром, пока не нащупали небольшое уплотнение. Кристиан слегка надавил на него, потом еще раз, и взглянул на короля. – Фернандо, – шепнул он, – помоги ему. Король оторвался от губ мальчика, коротко взглянул на Легрэ и склонился к члену юноши. Прошелся языком вдоль него, оглаживая со всех сторон, лизнул головку. Услышав сдавленный стон Луиса, аккуратно, губами, стал сдвигать крайнюю плоть, продолжая ласкать языком, пить капельки выделяющегося сока. Минуты превратились в сладкую пытку. Герцог отдавался волшебству новых ощущений, становившихся все более невыносимыми и сладострастными. Пока не упал в бездну и не закричал, изливаясь ярким оргазмом. Кристиан покрывал бедра мальчика поцелуями, вбирая эту сладкую дрожь, продолжая еще какое-то время двигать пальцами внутри горячего тела, потом лизнул мошонку, провел языком вверх по стволу, коснулся им вскользь губ Фернандо. Король с наслаждением собирал последние свидетельства страсти мальчика, когда почувствовал провокацию Легрэ. То, что это была именно провокация, мужчина не сомневался. Внутри опять полыхнуло бешенство – неужели хоть сейчас этот болван не мог сдержаться? Хочет выставить перед Луисом в невыгодном свете именно тогда, когда мальчик готов сорваться? Фернандо поднял голову и холодно посмотрел на барона. Мышцы просто скручивало яростью. Хотелось разбить его наглое лицо в кровь о колено, тем более это так просто сейчас сделать. А потом уже поцеловать, глядя в эти ненавистные синие глаза. Взгляд Легрэ тоже заледенел, губы подернулись насмешливой ухмылкой, и Кристиан выпрямился, как ни в чем не бывало переключая внимание на Луиса. Легрэ знал, что разозлил Фернандо, и знал зачем. Он склонился к юноше и с нежной улыбкой поцеловал в губы. – Ты прекрасен, – сказал он, собирая с раскрасневшихся щек горячий стыд, свидетельство блаженства и стеснения. – Не покидай нас... никогда. Пообещай мне. Луис плыл в тумане... Он гневался. Но сейчас его мысли были еще далеки от того, чтобы дать отпор Легрэ или Фернандо. И поцелуи делали юношу слабым, ищущим новой ласки. Но герцог не ответил на просьбу мужчины, отвернулся, утопая в искорках изумленной разрядки, когда кожа еще горит страстью. Король покосился на Кристиана. Игра? Прекрасно... Дьявол довольно облизнулся. Хоть что-то интересное будет от родственничка, свалившегося на его голову и принесшего столько проблем. А вот то, что он только что сказал было большой глупостью... Фернандо довольно улыбнулся и просто лег рядом с мальчиком. – Спи, милый, – при взгляде на Луиса сердце опять подернулось нежностью и он легко поцеловал мальчика в висок. – Отдыхай. Юноша приоткрыл глаза: лежа между ними, он не чувствовал себя в безопасности. Его беспокойство пряталось глубоко. Но все равно мешало понять... Зачем?... – Зачем? – кажется, герцог произнес вопрос вслух. – Зачем вы... может, нам лучше разойтись? Я... – ресницы дрогнули, взгляд перемещался с короля на Легрэ. Кристиан задумчиво поцеловал юношу в плечо, хотелось напомнить ему о разговоре у ручья, сказать о том, что отъезд необходим, что нужно найти Себастьяна и дать передышку Фернандо от присутствия ненавистного соперника. И что поделать, если Легрэ считал, что так для герцога будет лучше. Видимо он опять ошибся. Только вот и ошибаться он тоже устал. В сердце тупо заныло. – Твой отъезд не решит проблемы, Луис... и ты нужен мне, и нужен Фернандо так же, как и он тебе. Спи. Тут нечего обсуждать. – Да, хорошо, – Луис всхлипнул, прячась в подушки носом, позволяя себя обнять, укрыть. А потом внезапно повернулся к Кристиану и поцеловал. – Я против, чтобы ты ехал. Я против, чтобы мы ссорились. Я виноват в том, что происходило. И происходит. Легрэ неловко взглянул на Фернандо и, обняв Луиса, нежно погладил пальцами его щеку. – Не ты... – он заглянул в голубые глаза, словно говоря: “Как же ты не понимаешь? Я тоже за тебя боюсь, и необходимо найти заговорщиков”, но в ответ только тихо сказал: – Если не отпустишь – останусь. И ты пообещай остаться. Король только вздохнул на последние слова Кристиана. Мальчик же опять может подумать, что его шантажируют. Он повернулся к мальчику и обнял его тоже, подумав, что со стороны они смотрятся очень странно. Уткнувшись лбом в макушку Луиса, Фернандо подхватил:- Луис, ты ни в чем не виноват. Мы сами делаем свой выбор. И мы это понимаем. Что ж делать, – он шутливо подул на волосы мальчика, – если этот выбор сложен и труден для нас. Так что, – поцелуй пригладил завиток на затылке юноши, – будь к нам снисходительным. Юноша потянулся к Фернандо, погладил его по волосам, по шее, пробираясь по позвонкам вниз, чтобы голос и близость были одним целым. Уверенности не прибавилось, но необходимо было выспаться, а потому не продолжать споров. А потому герцог устроился между двумя своими любовниками и постарался, чтобы и они, наконец, дали себе возможность отдохнуть. Спалось Луису все так же тревожно, но теперь он чувствовал постоянное присутствие и даже отчасти ощущал, что его удерживают и успокаивают поглаживаниями, если кошмары становились осязаемыми, он проваливался в сон несколько раз. Но отключился, когда было совсем темно и слуги добавили дров, чтобы ночью сохранялось тепло. Юношу разбудило горячее дыхание почти на ухо. Легкие поцелуи по шее. Во сне казалось, что руки обвивают все тело. На самом деле Луиса просто удерживали от возможного бегства. Теперь же, через дрему, поцелуи ложились на плечи. Герцог открыл глаза. В полутьме теплились угли очага. Он лежал в теплых объятиях своих любовников. Фернандо уткнулся в шею юноши, чуть касаясь кожи губами и обнимая за талию. Кристиан с другой стороны положил подбородок практически на голову, перехватив через грудь. Юноша слабо пошевелился, пытаясь выбраться из тисков. – С добрым утром, милый, – улыбнулся король, продолжая щекотать кожу Луиса легкими касаниями губ. Герцог ощущал улыбку кожей, она опаляла шею небольшими обветренными трещинками, мягким дыханием и желанием. – Плохо спал? – Да, – тихо отозвался герцог, поворачивая голову к Фернандо. Он так любил этот шоколадный бархат глаз, он столько раз боялся себе признаться, что сходит с ума каждый раз, когда видит короля так близко. – Как твоя голова? – пальчик коснулся болячки на губе. – Поджило... так быстро? – ресницы изумленно взлетели вверх. – Сильное снадобье? – У меня очень хороший лекарь, – продолжал улыбаться король. Улыбка была очень странной – не просто мягкой, какой-то слишком открытой и беззаботной для короля. – Я думаю, у тебя сейчас тоже намного меньше проблем, чем вчера.Фернандо с удовольствием погладил мальчика по щеке, глядя в изумленные глаза. -Наверное, – Луис пошевелился, чувствуя, как пальцы Легрэ скользят по груди, но он не чувствовал боли, которая еще тревожила вчера. Юноша потянулся к королю и поцеловал с почти детской нежностью. Пробуждение Кристиана могло бы быть приятным, если бы не вчерашние воспоминания. Приподнявшись на локте, он коротко поцеловал Луиса в плечо – почти невесомо и отпустил мальчика в объятия короля. С легким вздохом он поднялся с постели и, дойдя до входа в шатер, попросил слуг принести воды для умывания и завтрак. Юноша чувствовал, что Кристиан поднимается, но губы Фернандо были слаще меда... Он целовал уголки губ и сожалел, что Легрэ ушел, оставив лишь свой запах и ночное тепло. Слуги? Зачем сейчас слуги? Фернандо плавился в поцелуях мальчика, как в маленьком солнышке. Умом он понимал, что не скоро станет единственным для этого странного чуда, поэтому, прижав к себе юношу, глянул на барона с мягкой усмешкой и спросил: – Легрэ, ты зачем так рано подскочил? Он давал возможность выбора мужчине, пусть призрачную, но возможность, и с интересом следил, воспользуется ли он ей, что выиграет – в очередной раз мнимая гордость или любовь? – Он желает отправиться в дорогу, – тихо отозвался герцог. – И я желаю. Уехать... – темный бес сверкнул в голубых глазах. – С меня довольно всех этих игр. Сейчас же уехать, – губы отпустили Фернандо. – Вижу, голова прошла... Я очень рад этому, – ладони отстранили еще дальше от тела короля, и затем Луис начал подниматься. – Вода не помешает. – Легрэ, ну и куда ты собрался? – король закинул руки за голову. – Искать Себастьяна? Ну так его должны уже скоро привезти. Максимум – к полудню, – язвительно констатировал король. – У тебя еще есть причины для отъезда? Мальчика он сознательно игнорировал. Легрэ склонил голову на бок и, скрестив руки на груди, покачал головой. – Вообще-то, Луис, – сказал он с мягкой улыбкой подходя к постели, – я никуда не собираюсь, и на твоем месте, я бы обнял меня и пожелал доброго утра... Ты, кажется, просил меня остаться, ведь так? Луис подхватил одежду и направился к котлам, чтобы умыться, а затем освободиться от внутренней влаги в специальную емкость с крышкой. Новый день и новые споры. Стыд залил краской лицо. Насколько ты опустился, герцог Сильвурсонни, если проводишь ночь в кровати с двумя мужчинами. Юноша быстро одевался. – Уезжай, – спокойно ответил Фернандо. – Тем более что Себастьяна сегодня должны привезти к полудню сюда. И не труп. Я его допрошу и все нити заговора будут у меня в руках. Тебя же только собственная безопасность только беспокоит, правда? На свои и, тем более, наши чувства тебе наплевать? И все, что ты говорил, это только фикция? Или нет? – Что? – Луис ошарашенно обернулся. Его сомнения росли минута от минуты. Неужели не доходит до них, что так нельзя? Что постыдно любить и желать мужчину, а тем более вот так как он... Любить и желать двоих... Да его надо на костер! Он со стыда сгорит не сегодня – завтра за то, что происходило в последний месяц... – Считайте, что так... Мне нужно побыть одному... – юноша задышал часто, а его лицо, еще гуще покрасневшее, выдало сильные эмоции. – Простите, я должен выйти... Мне.. у меня есть нужда... Я... Извините... – герцог со всех ног бросился к выходу. Какое затмение должно найти, чтобы так забываться? Чтобы говорить о любви, о чувствах? Луис, ты был пьян? Ты... Даже в мучении вчера ты находил скотское удовольствие... постыдно... какой стыд! Кристиан ухватил Луиса за шиворот в последнюю минуту и с такой силой швырнул к постели, что тот едва не сшиб Фернандо. – Ну, хватит уже, – сказал он, грозной тенью подходя ближе и пристально глядя в глаза юноши. – Ты никуда не пойдешь и тем более никуда не уедешь. И раз Себастьян здесь, я тоже не уеду. Ты сам сказал, что либо мы все вместе, либо никак... Так вот, я остаюсь, остаюсь с Фернандо и с тобой, и пока я перед ним унижаюсь, ты никуда не уйдешь. – Ну почему же унижаешься? – король крепко прижимал к себе герцога, с радостно-безумным блеском в глазах смотря на барона. – Неужели тебе не нравится с нами быть? Одной рукой Фернандо крепко обхватил Луиса за талию, прижимая его руки к туловищу, не давая двигаться, другой держал за горло. Не сжимал сильно, но любая попытка вырваться была бы жестко пересечена. Ногами он крепко держал ноги юноши, прижимая их к постели. – Хватит. – Луис срывался на тяжелое дыхание, задыхался, боясь шевелиться и зная, что король будет груб по его тону. – Я всего лишь... Мне нужно побыть одному... Пожалуйста... Легрэ перевел холодный взгляд с лица герцога на короля. – С вами? – медленно проговорил он, снова взглянул на юношу и заполз на постель с изяществом хищника, прихватил рукой лицо Луиса, заставляя смотреть на себя. Голос Кристиана зазвучал гипнотически ровно: – Слышал? С вами. Мы с Фернандо друг друга на дух не переносим, но нас держишь ты... Мы оба любим тебя. Ты – основа нашего шаткого перемирия, но стоит тебе сделать шаг за порог и мы сразу же попытаемся убить друг друга. Каждый из нас станет винить другого за то, что потерял тебя. Возможно Фернандо задушит меня кнутом, но тогда я постараюсь достать его кинжалом в последний раз. Или наоборот. Ты говорил, что любишь нас, нас обоих... – Легрэ склонился тяжелым дыханием над губами Луиса. – Тогда не дай нам убить друг друга... Один лишь шаг, Луис, один шаг за порог и никто из нас уже никогда не сможет прикоснуться к тебе. Фернандо с интересом смотрел на барона. Наконец-то. Этот Кристиан вполне соответствовал тому яростному убийце, которого он видел в тюрьме. Хорошо – дьявол радостно обнимал мальчика и радостно тянулся к новому интересному объекту. – Знаешь, милый, а ведь Легрэ во многом прав. Мы тебе не игрушки, которыми можно ночью поиграться, а утром выкинуть до следующей ночи. Мы тебя любим – и в этом наше счастье и наша беда. Ты сам-то понимаешь, что делаешь с нами? Или ты озабочен только собой? Фернандо слегка приподнял подбородок мальчика, заставляя того смотреть на Кристиана. – Мальчик мой, посмотри на своего вассала. Вспомни, какой он с другими. Вспомни, какой он с тобой. Вспомни... – голос короля опять становился завораживающим, призывающим тьму, спускался до шепота и поднимался обратно, водил по кругу и показывал просторы. – Неужели ты не видишь боль в его глазах? Неужели ты не видишь любовь в нем? Неужели ты не видишь нить твоей жизни, без которой он больше не может жить? Смотри, мальчик мой, смотри... Такое можно увидеть только раз в жизни... Если ты сейчас упустишь это, никогда в жизни больше не увидишь... И зачем тогда жить? Фернандо продолжал вести голосом, пытался показать, раскрыть хоть в мальчике то, что он открывает так редко и так неохотно. Грел своим теплом. Звал всем, чем можно. Юношу передернуло. Его трясло... Вчера он был уверен, что может, но теперь... Он должен признать, что нет. Переступить через черту... не надо... Не смейте... животный страх охватил Луиса. О чем говорит король? Что они делают... теперь? Руки заледенели, колени тряслись. – Прошу вас, не надо... Чем провинился перед богом? Зачем? Пустите меня, прошу. Я не хочу делать больно вам... Я не хотел делать больно... – пальцы обвили запястья Фернандо, который держал подбородок. – Да, я виноват... – герцог опустил глаза, не в силах видеть синие глаза и чувствовать опять близость двух тел, которые вызывали в нем столько страсти. Кристиан боялся такого Луиса, потому что именно таким – беспомощным и растерянным, он будил в Легрэ жуткое желание подчинять, сносить на своем пути все, лишь бы испробовать вкус власти и греха. С ним. В нем. Взять то, что хочется, наплевав на все. Дни и ночи бесконечного напряжения сказались на желаниях Кристиана не лучшим образом. С тихим рыком он облизал губы Луиса и вдруг, совершенно спокойно улыбнулся ему. – Ты не бросаешь нас, сладкий, ты провоцируешь нас, – улыбка на губах была не доброй. – Тебя невозможно понять, любя слишком слепо, – тебя можно понять лишь властвуя над тобой. Ты ни в чем не виноват, но ты хотел, чтобы мы были втроем. Ты, – рука прошлась по груди, сминая ткань одежд, – я, – по животу, – Фернандо, – Легрэ захватил в руку мужское достоинство юноши, требовательно сжал. – Так возьми же ответственность на себя за желание собственной души и разума... Умоляй пощадить тебя. Умоляй, плачь, сопротивляйся... Мы возьмем тебя, – Легрэ стал покрывать лицо Луиса легкими поцелуями, – грубо... так, как ты просишь сейчас... и жертва твоя не станет напрасной – ты примиришь нас. Умница, ты все правильно сделал... Все правильно, Луис... А теперь ноги шире раздвинь. Юноша вжался спиной в Фернандо, слушая слова Кристиана, чувствуя, как пробуждается в том неуправляемое желание. Ощущал, что его король на грани. Провоцирует? Нет, он не хотел провоцировать... Просто испугался. А сейчас страхи еще больше... Они жгут внутренности. Герцог вскрикнул от обхвативших его естество пальцев. К дрожи добавилось ощущение, всплескивающееся вверх и опадающее вниз жаром. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – забормотали губы... – Боишься? – сладкий шепот короля тревожил разум мальчика, не давая тому опять начать ускользать. – Почему, милый? – он продолжал держать юношу, не давая ему отвернуться, заставляя смотреть на Легрэ. Луис не знал ответа на этот простой вопрос. Но паника подхлестывала желание, а желание превращалось в трепет, разрывающийся стуком крови в голове, стекающим слабостью к ногам. Поцелуи Кристиана, его почти звериная ласка усиливали дрожь. А горячее, с прячущимся внутри диким чудовищем, тело Фернандо казалось огненным. – Страх – это сладкое чувство, да, милый? – ядовитым змеем продолжал вести мальчика король. – Смотри, милый, смотри и чувствуй... – паузы между фразами начали заполняться скольжением губ по шее юноши. – Ты же ничего не можешь поделать... Сладко? – Можешь даже – ‘нет’ ответить, – сказал Легрэ, сильнее сжимая пальцы. – Только у тебя в глазах все написано... Хочешь... Вот так, как сейчас происходит, хочешь... Обоих сразу. – Хочу, да... Пустите... Не честно так... – Луис уронил голову на грудь короля, сладко кусая губы. – Зачем вы это... говорите? – юноша ловил каждую ласку. Сдаваясь, вновь плывя навстречу обольщению. Необъяснимое творилось с ним – герцог боялся этого, боялся, что так сильно чувствует, что теряет контроль за собой, поступками, за телом. – Мальчик мой, разве бывает “честно” и “нечестно” в любви? Ты либо любишь, либо – нет, – поцелуи Фернандо пока продолжали ласкать. – Ты слышал, что сказал Кристиан? Выполняй, сладкий. Герцог прикрыл глаза и раздвинул ноги. Его стыд и робость брали верх над опытом близости. Юноша застонал в такт движениям Легрэ. Сложно было удерживаться теперь... Оставалось лишь довериться желаниям и инстинктам. Легрэ взглянул в глаза короля с ледяной сдержанностью, усмехнулся и на миг сжал пальцы так, что Луис вскрикнул. – Серьезность положения оценил? – спросил Кристиан риторически, забрал юношу из рук Фернандо и, подхватив за плечо и колено, легко перевернул на живот, потом ухватил за волосы и силой заставил поцеловать короля. – Молодец. Начнем тогда. Губы Фернандо были все тем же завораживающим медом для герцога. Луис даже забылся, почти не чувствуя грубых пальцев, вцепившихся в пряди. Жар растекся по груди, пропитывая ткань капельками пота... Еще когда герцог одевался, он заметил, что его синяки стали бледными пятнами, и повреждения уже не приносили никакого беспокойства, зато вот вожделение – испытание невыносимое... Король с легкой усмешкой наблюдал за действиями Легрэ, чуть ли не облизываясь, и чувствовал себя лисой в курятнике. Долго целовать мальчика он не стал и буквально через несколько секунд прошептал: – Пока сладко? Отвечай, милый. Пальцы опять заскользили по горлу мальчика, контролируя его дыхание, желание. Фернандо кинул короткий заинтересованный взгляд на Легрэ и опять повернулся к мальчику. Сейчас за ним нужно следить, и, может быть, в этот раз получится разбить корку так мешающего неправильного страха. – Сладко, – выдавил юноша, пряча за длинными тенями ресниц новый ужас. Подушечки пальцев чуть надавливали, словно проверяли, стоит ли сломать тонкую ветвь или поиграть с ней жестко. – Пожалуйста, не надо. Кристиан уже ослабил шнуровку на штанах юноши, но освобождать от одежд не торопился, погладил по ягодицам, по бедрам, между ног, порою пропихивая руку под живот и чуть приподнимая бедра Луиса. – Потерпи чуть-чуть, – с усмешкой сказал он. – Скоро будет еще интереснее. Юноша неосознанно позволял растягивать удовольствие. А потом и вовсе стал прогибаться назад, напрашиваясь на продолжение. Он злился на свою податливость, на каждую ниточку, прошивавшую юное и гибкое тело, стремившуюся превратить его в узор сладострастия. – Еще проси, милый, – на губах Фернандо играла уже не усмешка, ухмылка, развязная, вызывающая. – Это же сладко. Большой палец ткнулся под подбородок юноши, поднимая его голову вверх, запрокидывая. – Проси. Или не будешь? Или тебе помочь в этом? Король склонился к губам мальчика и чуть лизнул их, как будто мужчина пробовал его на вкус. Глаза Фернандо постепенно заполняла масляная чернота. – Умоляю, – герцог полуоткрыл губы, позволяя проникать языку внутрь и касаться зубов. Вздохи смешивались со стонами, легкими вскриками. – Прошу... – завитки рассуждений о том, что было сказано вначале. Что-то о Себастьяне, о Ксанте, о подозрениях... теперь утрачивали значение, потому что существовал лишь горячий танец тел, как всполохов пламени. Легрэ ухватил Луиса под бедра и поставил на четвереньки, потом потянул его белокурую взлохмаченную голову к паху Фернандо. – Твой король с утра голоден, – сказал он повелительно, – возьми губами его плоть и утоли этот голод своей страстью и любовью... Начиная с этого дня ты будешь делать это по утрам так часто, как пожелает Фернандо... Ты понял меня, мой сладкий? Герцог попытался увернуться, не смотреть на возбуждение короля, но губы, направляемые Кристианом, коснулись члена, потерлись, чуть вобрали. Юноша, еще пытавшийся сопротивляться, делал это второй раз в жизни. Его стеснению и робости не было предела, его ласковые движения были полны невинности и опасливой нежности, чтобы не сделать больно. – Умничка, – король запустил руку в волосы Луиса. – Работай язычком, милый, ты же знаешь, как. – Он помогал мальчику, направляя его, задавая нужный темп. Вторую руку мужчина запустил в широкий вырез рубашки юноши и легко поглаживал его между лопатками. Фернандо чувствовал, как щекочут подушечки пальцев мягкие волоски, практически незаметные, когда Луис не возбужден. Пикантная приправа. Король облизал пересохшие губы. Юноша подчинялся королю. Старался, прогибался в спине, вбирая естество мужчины все глубже, ускоряя темп по его желанию, дрожа от каждого движения ладони по спине. Легрэ медленно стянул с ягодиц юноши штаны – ровно до середины бедер, слегка шлепнул по обнаженной коже правой ягодицы, потом левой, одновременно другой рукой он ласкал член юноши, отвердевший под тканью штанов. Осыпая Луиса звонкими шлепками, Кристиан серьезно наблюдал за тем, как тот ублажает ртом короля. – Что-то я желания большого в тебе не чувствую, – сильный удар оставил на левой ягодице красный отпечаток. – Не заставляй меня показывать, как это делается... Это то же самое, что принимать в задницу – здорово... Ничего, распробуешь – сам пристрастишься. Юноша покраснел от последнего заявления и удара. Его вновь стискивало в тугие петли желание. Вкус Фернандо был терпким. Его член, налившийся, горячий, внедрялся все глубже, все яростнее, тараня горло. Луис ловил глотки воздуха вместе с новыми и новыми порциями возбуждения. Король поднял взгляд на Легрэ. В глазах плясали огонь и желание. – Кристиан, мне кажется, мальчик хочет еще поучиться, и не только на мне, – с этими словами он сжал руку в волосах юноши и поднял его голову. – Правда ведь, милый? На губах Фернандо продолжала играть ухмылка. Взгляд Легрэ не оттаял ни на секунду – он был таким же расчетливо-ледяным, как и лицо Кристиана, и возможно, сейчас как никогда раньше он был похож на своего настоящего отца, на их общего с Фернандо отца. Слегка кивнув королю в ответ, Легрэ ухватил рубашку Луиса за края и резко разорвал со стороны спины. – Так ты намного красивее, – сказал он, проведя пальцами вдоль позвоночника и в последний момент скользнув ими между ягодиц. – Но с такими ласками и правда попрактиковаться надо. – Нееет, – чувствовать, сознавать, осязать, покорно изменяться в угоду тому, кто вызывает эмоции. Луис дернулся прочь от руки Кристина, – не надо... пожалуйста... Дайте мне возможность... побыть одному... – герцог не мог отвести глаз от яркого взгляда Фернандо, ставшего алчным хищником, ощущал настойчивость пальцев Кристиана. – Милый, – король продолжал держать юношу за волосы. – Ты так прекрасен, когда просишь. Это так возбуждает. И совершенно не желание тебя отпустить. Ты совершен. С каждым словом мужчина приподнимался, опираясь на согнутую руку, приближаясь все больше к мальчику. Последние слова он уже выдохнул в губы Луиса. – Страшно? Сладко? Отвечай, мальчик мой. Отвечай, милый. Герцога захлестнуло ужасом, пропитанным вожделением. – Да, страшно... страшно... – забормотал он прямо в губы короля, голова поплыла от восторга близости. – не могу... не надо... – глаза голубые затуманились наслаждением. Юноша опирался ладонями в покрывало. Его словно вело в сторону от того, что сознание опасности перекрывается жаждой отдаться опасным и жадным соперникам, а теперь... Кто они теперь? Легрэ взобрался на постель ногами и встал на колени, выпрямился. Он стянул через голову рубашку и заведя руки Луиса за спину, туго связал его запястья. – Сейчас будет сладко. – Придерживая руки Луиса за узел, Легрэ ввел большой палец в его анус, а остальными четырьмя стал массировать мошонку, сжимать ее чуть сильнее, когда проникал глубже. – Попросишь еще – станет намного слаще. – Проси, милый, – Фернандо, не отпускал голову юноши, не давал двигать. Легкие поцелуи по лицу герцога. – Проси, мальчик мой. Это же так сладко... Губы короля спускались все ниже, рукой он начал гладить живот Луиса. – Проси, милый, или мы поможем тебе попросить. – Попросить? – герцог сглатывал возбуждение. Колени его дрогнули, когда в тело погрузился палец. Теплые губы усмиряли, а движения внутри, наоборот, распаляли. Сдерживать хриплые звуки, рвущиеся из горла, было невозможно. Иногда Луису казалось, что он вообще переходит на сумасшедшие стоны и постепенно перестает понимать, где находится. – Помочь? – нехорошо улыбнулся Фернандо. – Кристиан, – он окунулся в холодную синь взгляда. – Мальчику нужно помочь попросить сделать ему сладко. Рука короля переместилась с живота юноши на плечо, крепко сжав его. – Помоги ему. Кристиан стянул штаны с ног Луиса и взял его член в ладонь, поглаживая пальцем, языком провел между ягодиц, слегка прикусил кожу на внутренней стороне бедра. – Пожалуйста, умоляю... не надо... – Луис хотел уйти от настойчивых рук Легрэ. Стерпел пальцы, что так немилосердно сжимались на плече. Звук голоса перешел в новый стон, и невыносимость потихоньку начала преобразовываться в бездну... юноша теперь всхлипывал, умолял всем телом. – Молодец, – прошептал Фернандо. Нега поцелуя, от которого не уйти, перемежалась со все нарастающими, но пока еще легкими, огоньками боли от руки, двигающейся вдоль ключицы. Нега – ласка – вспышка. Нега – ласка – вспышка. – Прогнись в пояснице. Ты же хотел сладко. Открывайся. Мучением ли? Дрожанием ли, но герцог сдавал все преграды вновь. Он упивался пронзительностью ласк, почти плакал от нарастающей и отступающей боли и отдавался растущему бризу наслаждения, готового сорваться в истинный темный ураган. Замкнутость юноши была плотной защитой от излишней чувствительности. И даже теперь Луис стремился убежать от ощущений, пробуждая в себе воображение, которое бы не позволило ни Фернандо, ни Кристиану заглянуть дальше, чем просто страсть, выдать себя излишним эмоциями. А тело, умевшее приспосабливаться, плавилось свечами в храме, закрывая за светлыми небесами истинного необузданного Луиса. Кристиан дотянулся рукой до запястий юноши и погладил его по пальцам, будто уговаривая, по прохладным ладоням. Головку его члена он сильно зажал в кулак и вдруг сильно прикусил кожу на ягодице. Вскрик и действия Легрэ заставили мышцы сократиться, а юношу инстинктивно толкнуться в руку мужчины, в горячее неприступное кольцо его пальцев. Кристиан лизнул место укуса и, удерживая Луиса, снова сжал зубами нежную бархатную кожу. – Сладко? – ласково прошептал король мальчику. – Или нет? – И он сильнее закинул голову юноши назад, почти до боли. – Как думаешь, так будет слаще? И не вздумай двигаться, мальчик мой. Слова были просто указанием, двинуться не дала бы рука, опять крепко зафиксировавшая герцога. Юноша оказался буквально распят между двумя мужчинами – с одной стороны его за руки крепко держал Легрэ, с другой – за плечи и волосы Фернандо. – Будет слаще? Отвечай, милый. – Да... прошу, мне больно, – каждая секунда становилась минутой, пытка разносила тепло по крови. – Жарко! Хватит... небо! – губы задрожали от очередного укуса. Оттянутые волосы на голове ныли. – Да, будет... Умоляю... Фернандо аккуратно прекратил поцелуй и вгляделся в уже бессознательные глаза мальчика. Пора. Встал на колени перед ним, провел рукой вдоль спины, прижал поясницу. – Кристиан, – тихий шелест голоса, в котором только серьезность и сдерживаемая страсть. И такой же с одной стороны серьезный, с другой – горящий спрятанным безумием взгляд на барона. Еще одно движение рукой, и мальчик все ближе к Легрэ, все призывнее раскрыт. Кристиан смотрел в глаза Фернандо с сомнением, но замешательство его не длилось долго – он в два счета развязал узлы на запястьях Луиса, чтобы тот смог стоять на четвереньках, огладил юношу по животу. Легрэ наскоро ослабил шнуровку на штанах и, помогая себе рукой, осторожно толкнулся внутрь. Придерживая юношу одной рукой за бедро, Кристиан ощущал себя скверно, но желание владеть герцогом затмевало все остальное. Легрэ прикрыл глаза и шумно втянул через нос воздух. Луис плыл. Ему стало почти невыносимо, а затем мышцы чуть расслабились, пропуская Легрэ внутрь. Таким волшебным обожанием вдруг засияло тело. Желать, мечтать, еще немного... Ловя осторожные пока ритмы барона, стремившегося принести как можно больше наслаждения. Люблю, еще... Юноша не мог встать на затекшие ладони и непроизвольно оперся на ложе локтями, утыкаясь лицом в пах короля. Дыхание отказывало, мышцы живота сводило от томления. Твердый, вожделеющий член Фернандо манил вобрать себя, и Луис сдался на волю своим диким страстям и греху. Он лизнул головку, так призывно манящую к себе прикоснуться, языком провел по кругу, чуть вобрал и отпустил, еще немного... Вздох, вскрик от проникновения... Бесстыдство юной плоти, воплощенное в теплом весеннем утре, когда бутоны распускаются и молодость так прелестная в первобытной, почти животной похоти. Дрожь пронзила тело Фернандо. Он чуть опустился, давая юноше возможность самому действовать. Придвинулся чуть ближе, ощущая зовущий, ласкающий язык. И невольной лаской зарылся в волосы мальчика. Еще, милый, еще. Это нужно и тебе, и нам. Юноша почти не сознавал происходящее потом. Его темперамент, его подвижная психика сделали его неистовым и сумасшедшим. Его ягодицы двигались навстречу Легрэ, его рот бесстыдно вбирал по основание член Фернандо. Желание становилось неуправляемым тайфуном, который отключает голову и позволяет пить от источника жизни без страха быть осужденным. Это чистое удовольствие без изъяна. – Луис, – Легрэ нежно произнес его имя, но движения его больше не были осторожными – наоборот, они таили в себе животную грубость, смешанную со слепой страстью. Кристиан всем естеством чувствовал жар, охватывающий его плоть, ласковую гладкость нутра, скользящую навстречу и сводящую с ума. Легрэ ухватил юношу за бедра, врываясь в него так, словно насилуя. Темные волосы Кристиана стали влажными, по плечам и груди покатились капельки пота, и наконец, вся маска ледяного спокойствия слетела с него, сменившись спокойным наслаждением. Юноша как можно выше поднимал бедра. Ноги его разъезжались в стороны не в состоянии вынести такого напора. Губы двигались в том ритме, что задавал Легрэ. Луис горел – от страсти, от близости... Он и сам стал мокрым от пота. Ни на секунду не позволяя себе отпустить естество короля. Что-то случилось – очень странное – в душе Легрэ все перевернулось, полетело кубарем. Попытка отвернуться в последний момент провалилась и в той прямой простой жадности, с которой Кристиан принял поцелуй, был ответ для Фернандо, ответ, за который Легрэ было стыдно перед самим собой. Он целовал короля, толкался в Луиса все сильнее, а в следующую минуту со стоном пролился в горячее нутро юноши и взглянул в карие глаза с безумным лукавством. Юноша чувствовал как его заполняет, рвет на части желание. И не пытался от него спастись. Он принимал, он хотел... Он боялся признаться, но сам все вскрывал в ритме, заданном любовью. Фернандо гладил левой рукой Луиса, которого так и не отпустил Легрэ, по спине, по ягодицам, чуть касаясь тела Кристиана. Правой рукой он обнимал барона за шею. Они почти соприкасались губами, и Фернандо с мягкой улыбкой смотрел в глаза бывшего стражника. Дьявол довольно извивался по всему телу, чуть-чуть дразня сумасшествием. Король легким касанием накрыл губы Легрэ, левой рукой скользнул по телу мальчика и обхватил у основания двумя пальцами член Легрэ. Кристиан на миг прикрыл глаза и сам поцеловал Фернандо – нет, он все еще не смел довериться ласкам короля, но ради Луиса готов был рискнуть чем угодно. К тому же, прикосновения Фернандо не вызывали ни отвращения, ни желания остановится, даже наоборот были приятны телу. Совсем не верилось, что эти двое вчера едва не убили друг друга. Шумно выдохнув, Легрэ провел рукой по спине короля, погладил ягодицы, другая рука скользнула под живот Луиса, пальцы призывно скользнули по бархатной коже члена. Жар от близости невыносимостью прокатывался по коже. Вынырнуть бы со дна своей распущенности, всплыть на поверхность, но поцелуй Фернандо и Кристиана лишь поджег фитиль. Это был не поцелуй врагов, а доверительная и яркая страсть. Герцога удерживали, его вели, раскрывая и заставляя слепо подчиняться. Фернандо довольно чуть прикрыл глаза и провел языком по солоноватой коже шеи Легрэ. Хорошо. Подхватив Луиса за плечи, он прижал его спиной к барону, облегчая, делая доступнее, тому доступ к плоти мальчика. Король полюбовался секунду на получившуюся картину – белокурая головка на плече у Кристиана, черные волосы мешаются с белыми, синие страстные и го