Паучий престол I (СИ)

- Не утрируй, - Наруто фыркнул, и Саске вновь заметил, что тот настолько снизил скорость, что они ползли по трассе так же, как недавно встреченные ими броненосцы. Но если Наруто хотел побыть с ним подольше, то почему, например, не пригласил его к себе? Или вне автомобиля Намикадзе, в котором они могли говорить откровенно, без всех этих туманных фраз и завуалированных подтекстов, начиналась какая-то особая зона отчуждения?

- Просто тут два варианта, - рационально, пристукнув пальцами по рулю и слегка пожав плечами, продолжал Намикадзе таким тоном, словно снова говорил незыблемую истину, - либо все пойдет по твоему сценарию, либо… – блондин окинул его скептическим взглядом, - ты стравишь двух псов, которые будут рвать друг другу глотки за самый сочный кусок мяса.

- Не сравнивай моего брата с собачьим кормом! – рыкнул Саске, с силой откинувшись на спинку сидения и нахмурившись, думая над тем, что он только что услышал.

Наруто был прав. Даже не так. Наруто озвучил тот вариант развития событий, который он продумывал сам ещё до того, как решился перешерстить кабинет отца в поисках контактов Мадары. Да, все могло быть и так, тем более что речь шла не о нем, а об Итачи – почему-то Саске думал, что, пожелай дядя забрать его, родители отстаивали бы младшего сына, скорее, из принципа, чем по причине его важности для семьи – так что не исключено, что отец и Мадара, и правда, сцепятся. Но это лишь предположение – он ведь до сегодня даже не знал, правильным ли был тот адрес в Майями, который он нашел в старом, ещё бумажном блокноте отца, и получил ли Мадара его письмо вообще, так что гадать заранее не было смысла, тем более что расстояние до фермы Хатаке неумолимо сокращалось.

- Я понимаю, почему ты так поступаешь, - после несколькоминутного молчания, которое, видимо, было нужно именно блондину для того, чтобы осознать, осмыслить и сделать выводы, сказал Намикадзе. – Знаешь, Саске, если бы у меня был брат, - может, подростку только показалось, но Наруто сильно, до скрипа, до побелевших костяшек пальцев сжал руль, чуть хмуря свои золотистые брови, - я бы тоже защищал и отстаивал его всеми возможными способами, как ты сейчас. Неважно, каким бы он был, - парень сглотнул, как вновь-таки показалось Учихе, громко и судорожно, словно Наруто сдерживал целую бурю эмоций внутри себя, причем уже давно. – Нельзя вычеркивать чужие жизни только потому, что они не соответствуют своим ритмом твоей собственной.

- Уверен, что в твоей семье такого бы не произошло, - Саске почувствовал острую необходимость поддержать Намикадзе, пусть и не зная, что его тревожит в этот момент, но и оставаться в стороне не собираясь, ведь, как бы там ни было, а все это время именно он опирался на Наруто, так почему бы блондину сейчас не опереться на него?

- Мне очень понравились твои родители, - его щеки покрыл легкий румянец, но не потому, что он сделал кому-то комплимент, его слова были искренними, а семья Намикадзе явно заслуживала в свою сторону больше лесных слов, чем просто «нравится», а потому, что если бы они с Наруто… Хотя, во-первых, о таком даже мечтать не стоило, а, во-вторых, отцовско-материнское отношение к нему, просто Саске, ещё не давало гарантий того, что чета Намикадзе-Узумаки примет его как парня своего сына, как и не факт, что Наруто с пониманием отнесется к его признанию. А признаться нужно. Пусть и не сейчас. Но хранить в себе чувство первой любви всю жизнь, а после сожалеть о том, что он даже не попытался, Саске не собирался. Просто нужно выбрать подходящий момент, который, как назидательно утверждала его интуиция, сейчас таковым не был.

- Да, они хорошие люди, - Наруто кивнул, - и я говорю это не потому, что я – их сын, а потому, что так оно и есть. Они много вложили в нашу ферму, которая досталась отцу от его отца в, мягко говоря, запущенном состоянии. Фактически, мои родители начали с нуля, добившись всего, что у нас есть, своим трудом. Мама работает медсестрой в городской больнице, отец никогда не отказывает в помощи, как бы занят он ни был, но… – на этом слове, которое и сам Саске отчасти недолюбливал, зная, что оно, зачастую, служит переходом от хорошего к плохому, Намикадзе запнулся и цыкнул, словно порицал кого-то, - не всем это по душе.

- Зависть – один из семи смертных грехов, - заметив быстрый, удивленно-вопросительный взгляд, Саске фыркнул. – Я не набожный. За всю свою жизнь я лишь пару раз, и то только потому, что так было нужно, был в церкви, даже молитвы ни одной не знаю наизусть, зато знаю, что такое зависть и на что она толкает людей.

- В таком случае наша деревня просто кишит грешниками, - Наруто фыркнул, и на этот раз была очередь Саске удивленно приподнимать брови, намекая на то, что не мешало бы объясниться. Наивным он, конечно, не был, даже не предполагая, что попал в Эдем – достаточно было и школьного мини-социума, чтобы понять, что даже подростки в этом месте не божьи одуванчики, способные не только на мелкие проделки, но и на откровенные издевательства и даже преступления, но все же он надеялся, что такая глубинка может быть менее испорчена, чем большой город, в котором доступно больше соблазнов.

- Например, семья Инудзука, - вот значит как, плавно и неторопливо, постепенно подводя его к нужному настрою для максимально четкого понимания ситуации, Наруто решил ответить на его просьбу, пусть Саске и не считал, что блондин настолько бесстыж, что проигнорирует её, но он мог и не отвечать, по крайней мере, не приукрашивая действительность.

- Киба с одиннадцати лет единственный мужчина в своей, между прочим, довольно большой семье, что порождает сплетни и пересуды, - продолжал Намикадзе, и брюнет обратился в слух, пытаясь не пропустить не только ни единого слова, но и ни единой эмоции, считая, что важно – знать, как к сказанному относится сам Наруто. – Его мать, тетка и сестра – все матери-одиночки, - парень пожал плечами, - по разным причинам, но эти причины никого не волнуют, никто даже помнить не хочет, например, о том, что у мисс Инудзука был муж, как и то, при каких обстоятельствах она осталась одна с двумя детьми на руках. Все видят в них падших женщин, но при этом лебезят перед ними, потому что Инудзука – самые лучшие ветеринары во всей округе, которые не откажут в помощи ни ночью, ни в грозу, ни даже тогда, когда другие бессильно разводят руками.

- И поэтому Киба так рвется во взрослую жизнь, - резюмировал Саске, теперь зная достаточно для того, чтобы понять шатена, его дурную привычку стебаться над остальными, словно так, в шутливой манере, но, порой, обижая от глубины души, он мстил тем, кто улыбался ему в лицо, а поза глазами поливал грязью его семью. – Киба считает, что только так он сможет не только избавиться от опеки, но и самому стать щитом для своей семьи. Мужчина – он и есть мужчина, - подросток фыркнул, - что бы там ни говорили о гендерном равенстве.

- Что-то вроде этого, - на этот раз Намикадзе ответил уклончиво, и Саске понял, что он в чем-то ошибся. Может, причиной было то, что Наруто все-таки был не до конца с ним откровенен, может, в том, что он все ещё не мог понять деревенскую душу с её ценностями и приоритетами, но, какова бы ни была причина, было ещё что-то, что и вынуждало Инудзуку выдавать себя за шута, при этом скрывая не только свои личные мотивы, но и самого себя. И Учихе почему-то казалось, что эта причина относится именно к Кибе, а не только к тому, что думали о его семье окружающие, и что он им хотел доказать.

- С Гаарой все обстоит ещё сложнее, - подметил Намикадзе, сжимая губы в тонкую нитку, и Саске на время отвлекся от своих размышлений по поводу Собачника, внимательно вслушиваясь в каждое слово, потому что Собаку казался ему куда более интересной и загадочной личностью, что своей первой фразой и подтвердил блондин. – Людская молва разрушила его семью, - это тоже было знакомо Саске. Не на примере собственной семьи, конечно же – Учиха безупречны во всем, и это их осуждения и опалы нужно бояться – но у Фугаку было достаточно конкурентов… Да, было, потому что глава корпорации «Katon» знал, как расправиться с угрозой так, чтобы избежать любых подозрений, и одним из этапов устранения конкурента было очернение его репутации, чтобы у него не осталось ни единой живой души, на поддержку которой он мог бы рассчитывать. К тому же, теперь была понятна и нелюдимость Собаку, пусть причины такого отношения к его семье все ещё оставались загадкой.