Ри (СИ)

Вожак выбрал. Кто в здравом уме и рассудке оспорит волю вожака? Да и не в здравом тоже?

— Ну же, цветочек! — омега плавно перетек в коленно-локтевую позу и нетерпеливо завилял отставленной, чпокнувшей порцией выделившейся смазки поджарой воинской задницей, прогибаясь в пояснице. — Загони мне, малыш, смелее! Но обернись, хочу тебя человеком! Остальные — ждать в очередь! Приказ!

И альфы подчинились. Обернувшийся Ри метнулся к омеге, в полете пристраивая налитое желанием альфячье орудие к заветной, мокрой ложбинке Кара, обделенные же вниманием воина пятеро старших гаремных с тоскливыми, человеческими вздохами залегли, перетявкиваясь. Гаремные злились, снедаемые острой похотью и ревностью к укравшему у них мужа новенькому.

Утонувший в гоне Ри вломился в обильно текущую дырку омеги и захохотал по-гиеньи, запрокидывая пылающее лицо к луне. Подросток, увы, пребывал не в том состоянии, чтобы задумываться о возможных для себя последствиях недальновидного поступка одержимого течкой, по уши втрескавшегося в него последней, взрослой любовью Кара.

====== Глава 4 ======

Гон бушевал почти пять суток и схлынул, оставив валяющиеся звездочками потные, перемазанные литрами семени и смазки истощенные, опустошенные и осипшие тела давить огромную, во всю площадь спальни, перевернутую вверх дном кровать. Когда Кар и его супруги перебрались в дом, Ри не помнил. Подросток уснул почти мгновенно, едва кончив в последний раз, обвитый чьими-то неприятно липкими руками и ногами, слушая чье-то мерное дыхание над ухом.

Укатал Кар супругов до полусмерти и сам притомился, распоряжаясь и поддавая. Не евши, наскоро хлебая водичку из-под крана… Бедный вожак, сразу шестеркой до предела возбужденных, грызущихся за первенство друг с другом альф погонять это вам не за водой к озеру сходить.

Вымотало преизрядно, да и не имело смысла — Ри все равно был самым желанным. Такой юный, хрупкий и одновременно нежданно очень колючий и зубастый. Досталось от малыша соперникам на орехи, кусался направо и налево, не жалея. И метку Кару поставил, поверх еще трех, старых, под волосами на загривке. Ранка уже затянулась, вокруг нее по коже побежал ореолом причудливый, напоминающий татуировку узор из переплетенных линий, подтверждая — омега нашел своего истинного партнера.

Женившись в восьмой раз, родив в четыре приема двадцать двух щенков и похоронив из них троих… Сюрприз и зрелая, выстраданная временем сладость обладания. Будь на то воля Кара, разогнал бы теперь вожак хитрожопый, выпендрежный и разбалованный им, надоевший до отрыжки гарем и оставил только Ри, холил цветочек и лелеял. Но нельзя — во-первых, щенки, во-вторых, позор, с гаремом так не поступают, в третьих, не потянет фиялочка мощных омежьих течек, скопытится к исходу вторых суток, сердечко напряжения не выдержит.

Вот и вздыхал Кар, аккуратно снимая с себя руки-ноги супругов и ковыляя в душ. Размышлял, смывая с себя следы канувшей в прошлое течки. Воин надеялся, что забеременел — это будет его последний помет, хватит, не молоденький. И пусть среди щенков хоть один окажется рыженьким, похожим на Ри — зацелует, растворяясь в нежности к детенышу от любимого. Нет в мире никого вкуснее дитяти любви. Ведь любовь проходит, а щенок останется…

Альфы дрыхли вповалку. Натянувший на чистое, ноющее каждой мышцей тело спортивный костюм Кар бережно, стараясь не разбудить, извлек из их общей кучи сонного, посапывающего носиком Ри, завернул подростка в покрывало и собственнически унес в соседнюю комнату, принадлежащую лично ему. Здесь он опустил продолжающего крепко спать возлюбленного на не оскверненную гоном, свежую, предназначенную лишь для двоих постель, лег рядом, обнял младшего мужа и прикрыл глаза, наслаждаясь покоем.

До чего же здорово, когда не мучают спазмы в заднице и внизу живота, а член не стоит колом, когда между ягодиц сухо и тихо. Кар ненавидел течки, превращающие его в бешеного, требующего дикой безостановочной ебли зверя, вырывающие из жизни, мешающие воспитывать щенков и работать, предпочитал обычный секс, без течек, наполненный искренними, окрашенными разумом чувствами.

Зато обожал своих детенышей до помутнения рассудка. Теперь вот еще Ри обожает. Ри славно спит, шевелит во сне припухшими губами, причмокивает и морщит носик. Тот же щеночек, но — супруг. Ласковый, кусачий, с толстым, длинным членом, подлинно альфячьим узлом и чудесным ароматом бергамота…

Последний привет от течки чпокнул порцией смазки, и вожак протестующе стиснул зубы.

«Перетерплю, — решил. — Достало».

Но перетерпеть не получилось — желание скрутило узлом, туманя мозг. Поскуливая, Кар выпростался из-под одеяла, сполз на пол и, выписывая бедрами страстные восьмерки, чуть ли не на четвереньках, по стеночке добрался до стоящей в углу спальни тумбочки, на ходу спуская к коленям штаны. Из ее выдвинутого в спешке ящика воин достал вибратор, включил его на максимум и, стеная, загнал в страждущий совокупления анус, выгибаясь в пояснице и грызя губы, чтобы не кричать от удовольствия.

Извергаясь пустым омежьим семенем, омега беззвучно ржал сквозь выступившие на ресницы слезы — иметь гарем из восьми мужей и удовлетворяться дилдо. Смешно — ухохочешься. Пора заводить девятого альфу, раз предыдущие выбыли из строя? Нее. Лучше Ри не найдет.

Где-то в глубине дома шумели, ходили, препирались между собой щенки. Звонил брошенный Каром и заряженный кем-то из них телефон. Кто искал омегу? Братья, старик папА и давно седые тяти, друзья, со службы? Наскоро обтерев более не нужный вибратор полотенцем, вожак клана тихо рыкнул, сунул игрушку обратно в ящик, тем же полотенцем небрежно промокнул мокрую от смазки задницу и потянулся за болтающимися у колен штанами. Пора возвращаться в будни. Ура.

Разбудили Ри вопли. Судя по доносящимся из-за неплотно прикрытой двери голосам, ругались Кар и один из его старших щенков-оми. Орали громко и вдохновенно, точнее, разорялся щенок, а Кар его терпеливо вразумлял. Из коридора отчетливо тянуло клубничным ароматом, похоже, щенок бесился не просто так, у него началась течка.

— Это нечестно, папА! — чуть ли не выл подросток. — У тебя здесь шесть альф болтаются без дела, а я должен в поисках платных хуев переться в город? Не поеду, это ночь езды! Не хочу и не поеду! Не заставишь!

Не иначе, у оми напрочь отказали мозги, требовать себе альф папА. И течка с возрастом не были юнцу оправданием — подобное поведение считалось в любом роду крайне неприличным.

Донельзя шокированный Ри рывком сел на постели, обнаружил, что совершенно обнажен и весь покрыт подсохшим результатом течки мужа, жутко смутился и зачесался сразу — кожу противно стягивало трескающимися, отшелушивающимися белесыми корочками. Потом альфочка вспомнил о славно проведенных в компании Кара и гарема деньках гона и застыл с открытым ртом, ужасаясь содеянному.

Это был не он — рычащий, кусающийся, наглый и злющий, куда девался благовоспитанный, робкий цветочек, взятый мэссом Каром замуж? Ой-ой… Гарем не простит и наверняка отомстит конкуренту-обидчику сторицей. И их пятеро, плюс в городе двое. Папочка, защити…

Удар в дверь, словно с той стороны приложили с силой некое тело, заставил Ри подскочить и побледнеть. Щенок-оми опять верещал, вот истерик:

— Сам жри свои подавители! Тоже мне хозяин! Убери руки! Пусти!

Звук пощечины слился с жалобным скуляжом прибитого подростка, и голос Кара отчеканил через рык:

— Если я сказал, будешь жрать. Или уваливай к шлюхам. Вариантов у тебя нет, сынок. Еще раз раззявишь жадный рот на моих альф, выгоню нах, в чем есть и без гроша. Будешь вне клана, свободным омегой, и очень быстро сдохнешь — убьют тебя, дурака… Вибратор давать?

Что именно ответил щен родителю, Ри не расслышал, да ему и так хватило за глаза и за уши, чтобы перетрястись. Забыл про старших сыновей-оми мужа. Ведь те тоже омеги и периодически текут. Господи. Сил совсем нет, в голове от голода колышется туман и звенит, каждая мышца стонет от боли. Нападут — и не отобьется, даже на помощь не позовет — горло сорвано напрочь, попытался окликнуть Кара — получился жалкий хрип…