Точка отсчёта (СИ)

Драко влетел в квартиру, не раздеваясь, не здороваясь, и тут же приставил свою палочку к моей шее:

— Я убью тебя, Поттер, просто убью!

Гермиона шла за ним, но не так, чтобы торопясь и не сильно радея за моё спасение. А Северус взирал на это из глубины коридора, прислонившись к дверному косяку, скрестив руки на груди.

— Погоди, Драко, — Герми, наконец, подошла ко мне поближе и смотрела на меня, сощурившись, — погоди, я сама.

Но младший Малфой, кажется, был зол всерьёз.

— Ты хоть понимаешь, что с ней было, — спросил он меня, цедя слова сквозь зубы, — понимаешь, нет? Да она чуть с ума не сошла, пытаясь тебя найти, она всю больницу Мунго на уши поставила, всех авроров, да что там — даже моего батюшку!

Я открывал и закрывал рот, как рыба, выброшенная на берег. Мне было стыдно, очень. И очень жаль Гермиону. И Драко.

— Герми… Герми, милая, — пролепетал я, глядя на свою подругу, — прости, прости меня, я не хотел. Я не хотел так… Я не хотел, чтобы так.

Из её глаз закапали крупные слёзы, ей на щёки, на кофту, и она тут же обняла меня, а Драко наконец-таки убрал свою палочку от моего горла.

— Ты идиот! Ты такой непроходимый идиот, Гарри, — проговорила она и прижала меня к себе, плача, — как ты… Как же ты мог! — потом отстранилась и начала меня трясти, — как ты мог так поступить со мной, с нами, с собой! — и снова обняла меня, уткнувшись мне в плечо.

— Прости меня, прости меня, Герми, — прошептал я и погладил её по голове, — ты же знаешь, что я дурак.

— Может, в жабу его превратить? — сурово спросил у Гермионы Малфой, выглядывая из-за её плеча, — ну, так, на пару дней, для профилактики? Или в болотного слизня? — похоже, размышления на эту тему ему явно доставляли удовольствие.

— Может, и превратить, — смеясь сквозь слёзы, сказала она, отстраняясь.

И тут заговорил Северус, который всё это время тихо стоял, просто наблюдая за нами:

— Поскольку обязательная программа и входящая в неё показательная порка прошли успешно, предлагаю пройти в гостиную и выпить за, гм… За чудесное воскрешение практически из мёртвых нашего… Гм… Нашего славного героя Британии.

В его голосе была некоторая ирония и насмешка, но, кажется, он просто немного тушевался в присутствии Гермионы и Драко. Это ж надо!

Младший Малфой подал мне руку:

— Гриффиндорский придурок!

— Кретин белобрысый, — в тон ему ответил я, мы оба улыбнулись и пожали друг другу руки.

Потом мы чинно прошли в комнату и расселись за низким столом, на котором стояли блюда с лёгкими закусками и каким-то маленькими пирожками. И откуда он всё это успел взять? Хотя, при возможности аппарации, наверное, это не очень трудно организовать.

Между нами четырьмя было напряжение такой плотности, что его легко можно было резать ножом.

— После виски пойдёт лучше, — резонно заметил Северус и начал разливать по стаканам янтарную жидкость, — впрочем, есть ещё вино, — он взглянул на Гермиону, — если дама предпочитает более лёгкие напитки…

— Гм… Дама предпочитает виски, — сказала Герми, потупившись, смущённая до невозможности его галантностью.

— А я бы от вина не отказался, — вдруг подал голос Драко.

— Ну, и отлично, — сказал Северус и встал, чтобы сходить за бутылкой и бокалом, — Гарри, а ты что будешь, виски? — сказал он уже из кухни, — или тебе второй бокал взять?

— Я буду виски, — крикнул я.

Мы с Гермионой и Драко переглянулись, пожимая плечами, улыбаясь, как бы говоря друг другу, мол, всё будет хорошо и, кажется, снова были похожи на хогвартских учеников.

— Гм… Вам не обязательно перемигиваться у меня за спиной, — спокойно сказал ‚злобный‘ профессор зельеварения, возвращаясь обратно, — сейчас мы совсем в другой ситуации и, конечно, нам всем пока немного непривычно, но я думаю, что мы справимся.

Он налил в Драко в бокал того самого дорогущего вина, которое я так недавно покупал в супермаркете:

— Ну, что, за здоровье героя?

— За здоровье! — хором отозвались мои друзья.

— Спасибо вам, — сказал я и мы выпили.

И действительно, толика алкоголя явно пошла всем на пользу. То звенящее напряжение, которое висело в воздухе, куда-то растаяло, растворилось… В наших улыбках, в смехе, с которым Герми рассказывала, как она уговаривала надменного старшего Малфоя выдать ей местонахождение Северуса, потому что она была уверена, что он его знает. Но Люциус, конечно, был не в курсе.

— Никто не знал, — подтвердил Северус.

— Но как же он важничал! — не унималась Гермиона.

— Ну, на то он и Малфой, — сказал Северус и покосился на Драко, взглядом говоря, мол, не пойми неправильно, к тебе лично это не относится.

Драко лишь пожал плечами:

— Я никогда не перестану быть его сыном, ничего страшного.

И он тоже рассказывал, попутно грозя мне кулаком, улыбаясь Герми, чуть приобнимая её за плечи, как он уговаривал своего отца рассказать, где прячется профессор Снейп, и как тот, наконец, сознался, что на самом деле понятия не имеет.

И потом рассказывал Северус, как он просто прочёл в австрийском ‚Пророке‘ о моём ранении и последующем исчезновении из Мунго. Он, разумеется, тут же вернулся в Лондон, отыскал Гермиону, и они развернули полномасштабные действия по поиску меня. Правда, это всё случилось как раз накануне того славного момента, как они меня нашли. Северус рассказывал, как он совершенно случайно в Венском магическом квартале наткнулся на эту газету, к тому времени с момента моего исчезновения из больницы прошло уже несколько дней, а ведь запросто мог бы пройти мимо, потому, что он вообще в австрийский магический квартал захаживал не часто — просто незачем было. А тут — ему понадобились банальные снадобья от простуды, которую он успел нагулять на улицах этого красивого города. Так что иначе бы они меня вовсе не нашли. Если бы у меня оставалась хоть капля магии, это было бы практически элементарно, но я был сквибом, соответственно по магическому следу меня хоть как-то вычислить не представлялось возможным.

— А ты умеешь прятаться, Гарри, — Северус слегка притянул меня к себе, просто коснулся плеча.

Герми улыбалась, глядя на нас, а Драко чуть отвёл глаза, кажется, он и сам был смущён — всё-таки видеть, как его бывший декан почти обнимается со мной, с Поттером — зрелище не для слабонервных. Ничего, привыкнет как-нибудь.

Мы ещё посидели с час, болтая о том, о сём, Герми, подтрунивая над Драко, рассказывала, как он вживается в маггловский Лондон, всё-таки он переехал в её крохотную квартирку в Блумсбери, от чего и она, и он, кажется, были безумно счастливы.

Напоследок младший Малфой не преминул сказать, что, если я надумаю ещё раз так развлечься, то он точно превратит меня в жабу (и это в лучшем случае). Я постарался уверить и его, и Гермиону, что не стану больше устраивать таких вот сомнительных ‚развлечений‘ ни себе, ни окружающим.

— Смотри у меня! — пригрозила мне моя подруга и тут же обняла меня крепко.

Когда дверь за ними закрылась, я тихо прислонился к стене.

— Устал? — Северус отлепил меня от обоев и обнял.

— Ага, — еле слышно ответил я.

— Наверное, для тебя это пока слишком, — он приподнял меня за подбородок, вглядываясь в моё лицо, — пойдём в кровать.

— Погоди, — я жестом остановил его, — не нужно со мной, как с ребёнком.

Он едва заметно пожал плечами:

— Пару дней назад ты едва не умер, тебе просто нужно восстановить силы. Что тут такого?

— Северус, расскажи мне, — попросил я, немного отстраняясь и тоже вглядываясь в его лицо.

Он медленно отвёл взгляд, обнимая меня одной рукой:

— Хорошо.

Мы в четыре ноги добрели до дивана в гостиной, и устроились. Он подлил себе в стакан виски, поднял бутылку:

— Тебе налить?

— Да, немного, — ответил я.

Мы сидим с ним на одном диване, я, оперевшись о подлокотник, оказываюсь почти напротив него.

— Тогда, после визита Люциуса я понял, что мы с тобой слишком разные, Гарри, — начал он, — Малфой очень наглядно показал мне, кем в действительности я являюсь. Бывшим служителем Тёмного Лорда, Упивающимся, шпионом, двойным агентом и убийцей. И, несмотря на то, что Визенгамот меня оправдал, во многом благодаря тебе, я всё равно знал, кто я. Но с тобой… Гм… Живя с тобой, я об этом забыл. Греясь о твою такую невозможную яркую и светлую любовь, мне удалось забыть, что на мне чёрная метка. Люциус просто мне об этом напомнил. Как и напомнил очевидное — я старше тебя вдвое.