Забота и контроль (СИ)

- Вы что, хотите меня бить, сэр? – на последнем слове его голос сорвался вверх.

- Я хочу применять к вам дисциплинарные меры взысканий в виде телесных наказаний, - усмехнулся Харрис. - Решать, конечно, вам. Вы ведь можете отказаться и продолжать позорить «Фергюссон и сыновья». Или можете согласиться и попробовать справиться со своими слабостями с моей помощью.

Это был беспроигрышный ход. Харрис не сказал ничего такого, за что на него можно было бы подать в суд, и вместе с тем показал Шону, что плотно за того взялся и не отстанет. Так что молодому человеку не останется ничего иного, кроме как уволиться, наконец.

- Вы думаете, это поможет, сэр?

После этого вопроса мистер Фергюссон чуть не подавился слюной. Не может быть, чтобы Шон согласился с его требованиями.

- Эээ, - кажется, впервые за последние десять лет, а может даже, и более долгий срок, он не нашел, что ответить, - я думаю, что можно попробовать.

Шон вздохнул.

- Но это же может быть больно…

- В этом и весь смысл, - Харрис обрел потерянное душевное равновесие. - Боль будет прекрасным напоминанием о том, что послужило её причиной. А унижение послужит предостережением против повторения ошибок в будущем.

- Унижение, сэр? – похоже, что мистеру Бреннану катастрофически перестало хватать воздуха.

- Разумеется, - подтвердил мистер Фергюссон, пряча улыбку. - Или вы считаете, что лежать на коленях у кого-то и получать по голой заднице хорошую трепку - недостаточно унизительно?

В этот раз Шон молчал долго.

- А без этого никак нельзя, сэр? – он выглядел очень несчастным.

- Решать только вам, мистер Бреннан, я вас ни к чему не принуждаю, - Харрис развел руками, - но если вы говорите, что сами не можете улучшить свои результаты, я, как ваш начальник, обязан сделать всё, чтобы вам помочь.

Шон опять вздохнул.

- А будет очень больно?

- Вас когда-нибудь так наказывали? – ответил вопросом на вопрос Харрис, хоть это и считалось дурным тоном.

- Да, - кивнул Шон и немного оживился. - Дед отходил хворостиной, когда увидел, что я подглядывал за тем, как миссис Макалистер переодевается.

- Помогло? – Харрис не смог сдержать улыбки. В этом весь Шон Бреннан, даже на подглядывании попался.

- Ага, - Шон потер место пониже поясницы, явно вспоминая, как это было, - отбил желание подглядывать раз и навсегда.

- Что ж, - Харрис подошел к Шону ближе. - Как я понимаю, вы имели возможность убедиться на себе в том, что подобный метод поддержания дисциплины работает. Боль – это важная составляющая.

Шон смотрел на него умоляющими глазами. Если бы он был сабом Харриса, тот бы трактовал такой взгляд как мольбу о наказании. Но мистер Бреннан не был не только его сабом, он вообще не был сабмиссивом. А значит, этот взгляд молил о снисхождении. Но Харрис был непреклонен. Слишком много крови ему подпортил Шон, чтобы вот так отступиться. Если уж парень воспринял его слова всерьез, то следовало отвести душу хорошенько, настучав ему по заднице и не только…

- Ваше решение? – твердо спросил Харрис, не разрывая зрительного контакта.

Шон сопел, тяжело дышал, но взгляд не отводил, и сдался.

- Я согласен попробовать, сэр.

- Что ж, - Харрис отошел, достал из податчика принтера лист бумаги и взял со своего стола ручку, - тогда пишите расписку, что вы идете на это добровольно, по собственному желанию, и я вас ни к чему не принуждаю.

Это было последнее испытание - если Шон дурит ему голову, он никогда не напишет такой документ. Это ведь был карт-бланш для мистера Фергюссона делать с ним всё, что вздумается. А на воображение мистер Фергюссон никогда не жаловался. Но Шон послушно написал своим немного корявым, детским почерком то, что от него требовалось. Расписался и поставил дату.

- Хотел бы прояснить еще один момент, - сказал Харрис, убрав бумагу в сейф. - Надеюсь, мистер Бреннан, вы осведомлены о моей сексуальной ориентации. Прошу вас, не нужно делать такое лицо, по-моему, все в офисе об этом знают, но никто не распускает сплетен, остается только диву даваться, как же распространяется информация. Не иначе как воздушно-капельным путем. А впрочем, не важно. Я сейчас не об этом. Я о том, что между нами будет происходить нечто в высшей степени личное и интимное. Я могу надеяться на то, что вы не будете об этом распространяться?

- Да, сэр, - Шон смущенно опустил глаза.

- Кроме того, прошу вас, не нужно питать иллюзий относительно моего поведения - вы мне ни в коей мере не интересны как потенциальный сексуальный объект. Ни в малейшей степени, ни под каким предлогом, - Харрис перевел дух. Не сказать, чтобы все это было правдой, но он совершенно не хотел, чтобы Шон начал строить относительно него хотя бы какие-то иллюзии. И, уж тем более, попытался использовать ситуацию в своих интересах. - Прошу вас об этом помнить и не забывать ни при каких обстоятельствах. Если мои методы стимуляции вашей трудовой деятельности и покажутся вам ммм… скажем, гейскими, то, скорее всего, они такими и будут, но это не значит, что я испытываю к вам какие-либо чувства. Просто я буду использовать то, что мне ближе и удобнее. Если вам покажется, что я возбужден, то, скорее всего, так оно и будет. Но не принимайте это на свой счет, это чисто механическая реакция. Надеюсь, мы поняли друг друга?

- Да, сэр, - Шон выглядел одновременно растерянным и разочарованным.

Харрис не мог понять, в чем кроются истоки такой реакции, но решил, что сможет во всем разобраться потом. И продолжил:

- Если вам надо в уборную, мистер Бреннан, то вы можете воспользоваться моей, - любезно предложил он, - потому что я не буду прерывать наказание из-за ваших естественных позывов, и может возникнуть неловкая ситуация.

- Да, сэр, - Шон немного боком проскользнул в туалет.

Харрис не просто так отправил его к себе, а не в тот туалет, что находился на этаже. Он не хотел отпускать мистера Бреннана далеко, чтобы тот не передумал и не сбежал.

Пока Шона не было, он достал из нижнего ящика своего стола песочные часы, рассчитанные на десять минут, и щетку для волос. Это была его маленькая слабость. Когда-то он активно пользовался этой щеткой, чтобы дисциплинировать сабов, а потом принес её на работу. Когда ему требовалось привести чувства в порядок, настроиться на нужную волну, он опускал руку в ящик, ощупывал гладкую полированную поверхность древесины, брал её в руки, чтобы ощутить тяжесть. Вспоминал, какие звуки она издает, соприкасаясь с наказуемой задницей, как стонут от неё сабы, и ему становилось легче. Он снова был на коне. Теперь эта щетка послужит для дела - воспитания одного очень непослушного мальчика.

Шон провел в уборной немного больше времени, чем можно было ожидать, но Харрис не торопил его. И не стал бы удерживать, если бы парень передумал. Но Шон не передумал.

- Прошу ко мне на колени, - Харрис уселся на стул, подтянув брюки.

- Вот так сразу? – опешил Шон.

- А вы ожидали письменного приглашения? Мистер Бреннан, вы тратите своё и моё время. И мне кажется, мы с вами пытаемся бороться, в том числе, и с этой вашей неприятной привычкой. Я жду.

Шон засопел обиженно, но подошел к мистеру Фергюссону вплотную, не зная, что делать дальше. Харрис привычным жестом развернул его под правую руку и потянул вниз. Шон послушно лег к нему на колени.