Дельминор (СИ)

— То, что я тебе наговорил в последнюю встречу, — начал Джаред и, немного помолчав, добавил. — Это все неправда, — закончил он.

— Не прощайся со мной, хорошо? — через силу выдавил из себя Дженсен, крепче сжав его холодную руку. — Операция пройдет успешно.

— Извините, мистер Эклз, правильно? — подошел к ним мужчина в белом халате.

— Да, — кивнул Дженсен.

— Мы вам рекомендуем пройти в комнату для гостей, — вежливо и учтиво произнес мужчина.

— Что случилось? — встревожился Дженсен, не отпуская притихшего Джареда.

— Только что закончился консилиум хирургов, было принято решение операцию делать немедленно, — бесстрастно сообщил врач, словно речь шла не о жизни и смерти, а об обычной ангине.

Дженсен старался не паниковать. Нельзя. Не сейчас.

— Джей, — осторожно расшевелил он Джареда.

Падалеки открыл глаза и мутным взглядом посмотрел на него.

Мужчина в белом халате подкатил к ним кресло, от одного вида которого у Дженсена защемило в груди.

— Мистер Падалеки, вам необходимо подготовиться к операции, — сообщил Джареду медбрат.

— Я буду рядом, — поспешил заверить Дженсен.

— Эклз, ты становишься сентиментальным, — едва слышно произнес Джаред, пытаясь подняться со скамейки. Медбрат помог ему перебраться в каталку и отрегулировал подлокотники.

— Это ты меня довел, – хмыкнул Дженсен, наблюдая за ним со стороны. На лице Джареда отразился едва заметный страх. Как бы тот ни храбрился перед всеми, Дженсен понимал, что Джаред боится предстоящей операции.

— Можно, я сам довезу его? — спросил Дженсен у медбрата.

— Да, конечно.

Дженсен толкнул каталку вперед, следуя за мужчиной в белом халате.

— Когда тебя выпишут, мы покатаемся по Швейцарии. Здесь красиво, — начал Дженсен, медленно шагая по тропинке. — А у Мюррея такая тачка шикарная. Он говорил тебе, что даже напрокат взял не пикап, а Ламборджини? Ярко-желтая такая. И вот на ней мы и поедем.

— Звучит хорошо, — устало произнес Джаред, откидывая голову назад так, чтобы посмотреть на Эклза.

— Будет еще лучше, — с напускным воодушевлением произнес Дженсен.

Они оба замолчали.

Дженсен запрещал себе сейчас думать об исходе операции Джареда. Он не хотел допускать даже мысли, что потеряет еще и его. Слишком много за последнее время навалилось, и в какой-то момент начало казаться, что он теряет всех вокруг себя. И бессилие, эта неспособность что-либо сделать, помочь, убивала медленно и мучительно, разрывая его на части.

А солнце все светило, листва деревьев колыхалась от слабого дуновения ветра, все продолжало жить, дышать, не обращая внимания на то, что в скором времени на одного человека станет меньше. И Дженсен не мог смириться с этим, не мог понять, почему жизнь продолжается, когда Джаред угасает. Неужели судьбе мало того, что она лишила его отца, почему эта стерва хочет забрать еще и Джареда? Каждое «почему» увеличивало бессилие и отчаяние, уничтожая последние крупицы надежды на лучшее.

Возле входа в здание их поджидали Мюррей и Падалеки-старший. На них было больно смотреть. Джеральд, казалось, состарился на десяток лет, но еще держался уверенно, в отличие от Чада, который был на грани того, чтобы разреветься.

Дженсен коротко кивнул Джеральду, останавливаясь, чтобы дать им с Джаредом время поговорить.

— Мы будем ждать тебя в комнате отдыха, — произнес отец Джареда, потрепав его по голове. — Ты Падалеки, помни об этом, сынок.

— Да, пап, — Джаред неожиданно схватил руку Дженсена и сжал его ладонь, словно ища поддержку и опору.

Как ножом по сердцу. Дженсен прикрыл глаза, впервые в жизни моля Небеса помочь.

— Джара, если ты вздумаешь сдаться, знай, я надеру тебе задницу и на том свете, — нервно прикусывая губу, произнес Чад. — Ты знаешь, в гневе я страшен.

— У меня уже мурашки по коже, Халк, — улыбнулся Джаред через силу.

— Пора, — поторопил их медбрат, виновато поглядев на всех.

— Я довезу его, — пересохшими от волнения губами произнес Дженсен.

Никто возражать не стал. Осторожно забравшись по пандусу, Дженсен толкнул каталку Джареда в здание. Сердце глухо билось в груди, нервируя своим стуком.

Около одной из дверей на первом этаже стояло несколько врачей. Дженсен остановился и, обойдя каталку, опустился на корточки рядом с Джаредом.

— Все обязательно будет хорошо, — улыбнулся он ему, беря его ладони в свои.

— Я рад, что ты здесь, — заглянув ему в глаза, произнес Джаред. — Что бы ни случилось…

— Не говори ничего, — перебил Дженсен, губами коснувшись его холодных рук. — Сейчас не говори. Вот когда тебя выпишут, тогда и скажешь.

— Хорошо.

— Извините, нам пора, — подошел к ним все тот же сопровождающий их медбрат.

— Да, — заставляя себя подняться, ответил Дженсен. — Я буду ждать тут.

Джаред в последний раз посмотрел на него. Дженсен боялся, что не сможет устоять на месте и рванет следом за ним в операционную, и будет вести себя как психопат, требуя, чтобы эти люди в халатах спасли Джареда.

Двери в операционную открылись, и Джареда ввезли на каталке в комнату. Ощущение потери было таким нестерпимо ярким, что Дженсен на мгновение задохнулся от пронзившей его боли.

— Он сильный, выкарабкается, — неожиданно Дженсен ощутил на своем плече ладонь Джеральда. — Присядь. Нам еще долго ждать.

====== Эпилог ======

— Ты смеешься что ли, Эклз? — презрительно посмотрев на его машину, в ужасе воскликнул Коллинз. — Мы на твоем корыте больше не поедем, особенно в этом году.

— Почему именно в этом? — не понял Дженсен, приготовившись отстаивать своего железного друга.

— Выпускной класс, Эклз! Мы заканчиваем эту гребаную школу, и мы будем ездить на форде, чтобы Мюррей, блядь, всегда помнил тот момент, когда просрал свою конфетку, — заявил Коллинз воодушевленно.

Не произнося больше ни слова, Миша сел за руль. Дженсену ничего не оставалось, кроме как последовать за ним, хотя идея ехать в бывшей машине Мюррея его не прельщала. Несмотря на то, что за последние три месяца они сблизились, Дженсену очень часто хотелось просто взять ружье и пристрелить его, потому что выдержать болтовню блондина иногда становилось просто невозможно.

— Сегодня будет Большая вечеринка, — сообщил Миша.

— Я в курсе.

— Придешь?

— Пока не знаю.

— Ты изменился.

— Слишком много всего произошло.

— С этим не поспоришь.

Дженсен знал, что никогда не забудет прошедшее лето, которое легко могло занять первое место в рейтинге самых тяжелых каникул в его жизни. Путешествие по тонкому лезвию ножа далось нелегко, последствия не могли исчезнуть бесследно и, наверное, еще долгое время будут преследовать его.

Спустя полтора часа на обочине дороге привычно показалась вывеска «Дельминор», и они въехали на территорию школы. По тропинкам, как обычно, шли в школу те, кто приехал на автобусе, таща с собой большие дорожные сумки. Парковка у пансиона встречала вновь прибывших учеников и первоклашек веселой задорной музыкой, развешанными шарами и правилами школы на каждом столбе объявлений.

— По-моему, они с каждым годом размаху добавляют все больше, — присвистнул Миша, оглядывая царивший вокруг праздничный хаос.

— Им нужна реклама, — с раздражением посмотрел Дженсен на большого воздушного зайца в том месте, где собирались младшие классы. С шарами они точно переборщили. — Если они развесили сердечки по дороге к общаге, меня просто стошнит.

Выбравшись из машины, Дженсен бросил взгляд на парковку «золотых» учеников. Тодерус со своими дружками по команде в футбол, как обычно, стоял недалеко от своей машины, о чем-то весело рассказывая. Чуть погодя на стоянку подъехал Мюррей. Громкая музыка, доносившаяся из динамиков Феррари, сливалась с традиционной классической мелодией гимна Дельминора. Чад в веселом расположении духа вышел из машины и подошел к Буш, стоящей рядом с Девидом. Обнимая свою девушку, он что-то сказал, отчего вся их компания снова громко засмеялась.