Дельминор (СИ)

— Мюррей договорился со своим дядей, ну, тот, что мировой судья. На Найза открывают дело, если будет хоть одно твердое доказательство. Наверху, видимо, тоже не устраивали методы работы алюминиевого короля, поэтому судья согласился. Мюррей рассказал об этом Падалеки, ну а тот придумал план, как добыть эти самые улики. Мы проследили за Найзом и выяснили, что он часто бывает в одном клубе. Джаред отправился туда и привел его в номер гостиницы напротив, где я установил камеру.

— Он был с ним наедине, а вы не вмешались? — Дженсен с силой стиснул кулаки. Злость рвалась наружу. Он убьет и Найза, и Мюррея, и Коллинза.

— Ему нужны были твердые улики, — вздохнул Миша, сев обратно на диванчик. — И он придумал разыграть изнасилование, — совсем тихо закончил он.

Дженсен в полной мере ощущал, как земля уходит из-под ног. И это были не просто слова. Внутри словно все рухнуло вниз, в бездонную черную дыру, и он падал все глубже и глубже. Увязая в безнадежном омуте страха и отчаяния. Джаред.

— Эй, Дженс, — Коллинз подлетел к нему. — Это было всего лишь представление. Падалеки сказал, что все в порядке. Его никто не трогал… — Миша осекся, взглянув в разъяренные глаза друга.

— Где он? — обманчиво спокойным голосом спросил Дженсен, готовый разорвать своего друга, просто вцепившись зубами в его горло.

— С ним Мюррей. Все в порядке.

Дженсен не верил. Не верил ни одному его слову.

— Нам надо уходить. Пошли в машину, ты же на своей? Пошли, Эклз. Пошли. Потом будешь меня четвертовать. Представление еще не закончилось, — Коллинз насильно потащил его вниз. Дженсен был слишком сосредоточен на том, чтобы не заорать и не убить кого-нибудь. Желательно всех и сразу. — Ты не можешь разрушить его план, когда он столько сделал для того, чтобы все получилось.

Мозг отказывался воспринимать происходящее. Они вышли из больницы, дошли до машины, и Миша сел за руль. Дженсен не возражал, но, дойдя до дверцы, повернул обратно в сторону больницы.

— Ты его увидишь, но позже, Дженс. Позже, — Миша быстро выскочил из машины и остановил его.

Дженсен зло посмотрел на друга и ударил его. Впервые за все время их знакомства. Коллинз пошатнулся.

— Больной, блядь, — раздраженно прошипел Миша, прижимая руку к разбитой губе. — Вообще крышу сносит? Вы два больных уёбка, понял? Хочешь, чтобы все было зря? Давай, иди, переверни нахрен всю больницу! Убей кого-нибудь! Ты же просто охрененно сейчас можешь помочь своему Падалеки. Ему только и не хватает для полного счастья слетевшего с катушек Дженсена Эклза! В машину, блядь! Уже вон репортеры едут.

Дженсен чисто автоматически повернулся в сторону подъезжающего фургона, его выбила из колеи внезапная агрессия друга. Он даже не сопротивлялся, когда Коллинз насильно усадил его в машину. Из фургона телекомпании выбежали несколько человек: парень с камерой и микрофоном, молодая девушка в строгом костюме, еще какой-то мужик, крикнувший «мы должны быть первыми, кто это снимет».

— Простое заявление Падалеки не будет ничего стоить, нужна общественная огласка. Мы позвонили во все телекомпании и заявили, что Том Найз был пойман и сейчас находится в больнице, — спокойно пояснил Коллинз, доставая сигареты.

Дженсен тоже закурил, отсутствующим взглядом смотря на еще одну подъезжающую машину. Полицейские.

— Где он? — нервно сделав очередную затяжку, Дженсен заметил, что у него дрожат руки. Дожил, блин.

— Сдает анализы, — не глядя на него, ответил Коллинз.

— Если его… — Дженсен втянул воздух и закончил, — Если его не тронули, каким образом поверит полиция?

Он не хотел об этом думать. Ему нужно было увидеть Джареда своими глазами, увидеть, что с ним все в порядке.

— Твоими стараниями, — глухо ответил Миша, — Врачи зафиксируют проникновение, синяки и побои. Камера дополнит все остальное. На пленке есть признание самого Найза в том, что арест Падалеки-старшего — его рук дело.

Дженсена затрясло сильнее, стоило подумать о последней ночи, проведенной вместе с Джаредом, о том, как ловко тот провоцировал его на грубость и жестокость.

Как он не подумал об этом раньше? Падалеки, чертов Падалеки!

— Ты позвонил мне, значит, не все в порядке, — озвучил Дженсен свою внезапную мысль.

— Я не знаю, — закуривая вторую сигарету, бросил Коллинз. — Мы когда его оттуда забирали, у него словно крыша поехала. После того, как истекли пятнадцать минут, отведенные на запись, Джаред не объявился, не подал нам никого знака. Мы подождали еще минут пять и поднялись наверх, — Коллинз снова затянулся. — Сейчас бы нюхнуть чего-нибудь.

— Продолжай.

— Мы еле оттащили его от Найза. Он вырубил его вазой, и продолжать бить, пока мы не появились. Единственными его словами были «все в порядке», больше он не произнес ничего. А по пути в больницу его так колбасило, что мы думали — он коньки сейчас отбросит. Он отбивался от нас и звал тебя. Поэтому я тебе и позвонил. Мы привезли его в больницу, передали врачам, сообщили, что он наш друг, позвонил нам, сказал, что на него напали. И все. Мюррей пошел с ним в кабинет, а я остался ждать в коридоре.

Дженсен напрягся, когда двери главного входа в больницу открылись, и на улицу вышел Мюррей, придерживая Джареда за плечи. За ними вышли несколько репортеров. Вспышки камер. Вопросы. Мюррей отмахивался от всего и всех.

Сердце сжалось от боли. Джаред не выглядел в порядке. Абсолютно. Он, опустив голову, шел рядом с другом, укутавшись в какой-то плед.

Дженсен уже нажал на ручку дверцы, желая расстрелять всю толпу, забрать Джареда, прижать его к себе и никогда не отпускать. Никогда. Но Коллинз резко задержал его, схватив за локоть.

— Без глупостей. Ты сейчас только все усложнишь, — коротко бросил Коллинз, отпустив его руку, выбросил окурок в окно и завел двигатель.

Мюррей довел Джареда до своей ярко-красной Феррари и, усадив его на заднее сидение, обошел машину и сел за руль. Через несколько секунд Феррари плавно двинулась с места. Следом за ними выехал Коллинз.

Дженсен молча смотрел на фары едущей впереди машины и медленно сходил с ума от волнения.

— Посигналь им, — коротко бросил он в сторону друга, когда они отъехали от больницы на достаточное расстояние.

Миша, не споря, нажал несколько раз на клаксон и затормозил. Ему словно самому не терпелось остановиться. Мюррей, поняв сигнал, тоже остановился, съезжая к обочине дороги.

Дженсен выбрался из своей машины и направился в сторону Феррари. С каждый шагом вперед внутри все больше разрасталась черная бездонная дыра, которая поглощала все вокруг. Дойдя до машины, Дженсен наклонился к водителю.

— Выйди, погуляй.

Он не просил, но не сомневался, что выглядит достаточно убедительным, чтобы у Мюррея даже мысли не возникло поступить как-то иначе. Блондин, бросив взгляд на заднее сиденье, обреченно вздохнул и нехотя вышел.

— Без глупостей, Эклз, — смерил он его настороженным взглядом и отошел от дверцы.

Дженсен кивнул и занял его место за рулем. Дождавшись, когда Чад отойдет, он захлопнул дверцу и быстро нажал на газ, вмиг сорвавшись с места. Не машина — зверь. Мюррей с криками бросился за автомобилем, но Дженсен даже не взглянул в его сторону, равно как и не смотрел на Падалеки. Ему нужно было увезти Джареда, поговорить наедине, убедиться самому, что с ним все в порядке.

— Не спросишь, куда мы едем? — не выдержав тишины, спросил Дженсен, когда выехал на трассу, ведущую на выезд из города. Он не хотел смотреть назад, но все же бросил короткий взгляд в зеркало. Джаред сидел у окна, закутавшись в плед, с откинутой назад головой. Глаза его были открыты, но смотрели они в потолок бездумно и безразлично.

— Мне все равно, — негромко ответил Джаред, продолжая сидеть в том же положении.

Дженсен сильнее сжал руль в руках.

— Даже если ты решил вывезти меня в лес и закопать, — без тени шутки добавил Джаред.

Наверное, стоило потребовать объяснения или, по крайней мере, высказать все, что он думает о Падалеки, но Дженсен промолчал, продолжая рулить. Джаред тоже больше слова не сказал, отрешенно уставившись в потолок автомобиля.