Серебряное солнце (СИ)

— Решишь? И как же ты собираешь отговорить его от мести?

— Ну, ты очень хорошо постарался, чтобы он больше никому не доверял и не отвлекался от наращивания силы, признаю. Но отвлекли. Орочимару-сама ему по доброте душевной даже мозгов отсыпал, а то помыкают бедненьким Саске все кому не лень… Почему бы просто не дать ему узнать правду?

Итачи нахмурился:

— И речи быть не может. Того факта, что я убил наших родителей, это не отменяет, а в список мести добавится и вся Коноха скопом. Саске… Всегда размахивался от души.

Кабуто сначала чуть покраснел от стыда: всё-таки неприятно, когда твои идеи оказываются вот так вот разрушены, а потом бгыгыкнул, представив сценку того, как пафосный Саске идёт пафосно уничтожать Коноху, а за ним Наруто в пижамке с тигром бежит и вопрошает: «Са-а-аске, но как же я тогда Хокаге стану-у-у?!», Учиха оглядывается на мгновение, а там и Сакура подскакивает, вырубает бузотёра мощным хуком справа и утаскивает почему-то в пещеру лечить и приводить в чувство.

— Думаю, найдётся, кому его остановить и вставить дополнительную порцию мозгов, — проржавшись, проговорил Якуши, а потом снова осел, представив, как на это дело возникает уже Орочимару.

«Шашке, ты куда пошёл, у тебя отчёты не написаны! — чуть шепеляво проговорит крошка-змей, топая ножкой. — И ваще, куда без плана? Сначала предоставь мне научно-исследовательскую работу по уничтожению данной скрытой деревни! С устранением ключевых объектов… И оставлением поста для Нафуто!»

— Прости-прости… Я не хотел тебя обидеть… Просто представилось, как это будет выглядеть, ы-ы-ы…

— Объясни? — Итачи наклонил голову набок, как столь любимые им вороны.

С его точки зрения, ничего смешного ни в попытке уничтожить Коноху, ни в утаскивании Саске за шкирку подальше от этой Конохи не было. Но, похоже, Кабуто знает что-то ещё?

Якуши честно набрал в грудь побольше воздуха, собираясь объяснить, но смог спросить только:

— Ты своего брата давно видел?.. Знаю, что давно. Ты старался, очень… Сделать так, чтобы на него никто не смог повлиять. Чтобы у него была идея фикс, с которой невозможно бороться. Но вот нашёлся человек, который смог это воздействие перекрыть. Уничтожить Коноху он не даст… Не потому что так сильно любит деревню, хотя и это тоже… Но жаждущим только крови монстром ему стать уже не позволят.

Учиха устало опустил плечи. В целом, наверное, реально направить гнев Саске на конкретных личностей. Тот же Данзо хоть и опасен, но стар, да и сам Итачи с удовольствием бы с ним поквитался за всё. Тогда его удержали только мысли о войне и о том, что Шисуи, который был сильнее его, проиграл главе Корня. Но в любом случае оставалась ещё часть с собственноручно убитыми соклановцами. Да, не всеми — «Мадара» тогда тоже хорошо постарался, но всё же.

— Думаешь, все получится вот так… Просто?

— Просто — вряд ли, это же Саске. Но до тех пор, пока я не вернусь на базу, ему свинтить из неё будет о-о-очень проблематично. Если подавать информацию… Небольшими порциями, есть вероятность, что он не побежит сразу всех мечом по голове колотить, а сначала подумает.

— Взаимозаменяемость помощников змеиного санина? — улыбка Итачи вышла растерянной и какой-то беспомощной. — Пока одного нет, второму деваться некуда? Ксо, как странно всё… Саске — и помощник Орочимару, а тот даже не пытается вырвать у него шаринган.

Кабуто хихикнул, представив, как Саске высокомерно корчит свой кирпич и говорит: «Орочимару-сенсей, не ебите мне мозг!», а тот его хрясь указкой по голове и отвечает: «Я пытаюсь зачать в тебе разум!»

— Саске нашёл что-то лучше мести, — наконец пожал плечами Якуши. — Орочимару-сама нашёл кое-что получше шарингана… Всё логично.

Итачи потер виски. Надо было как следует все обдумать, просчитать вероятность благоприятного исхода… Но проблема была в том, что слишком быстро всё изменилось в последнее время, и Учиха просто не успевал на это отреагировать. Как будто огромная набирающая скорость лавина, сорвавшаяся вслед за камешком — таким простым и обычным, что никто на него внимания не обратил.

Интересно, что стало этим камешком для набирающих силу и скорость событий?

Интересно, да… Но сейчас Итачи чувствовал себя напрочь вымотанным, будто всю ночь уходил от погони, да ещё и в Сусано.

— Извини, кажется, толку от меня сейчас не будет, — виновато улыбнулся он.

Кабуто, не тратя время на излишние вопросы, быстро просканировал его состояние. Налицо было сильнейшее переутомление. И правда, нельзя просто так сменить за день все жизненные ориентиры и надеяться, что ошалевший мозг не выкинет подлянку.

— Вкусная еда, ласка и отсутствие беспокойств хотя бы денёк. А Йонби пусть Дейдара с Кисаме ищут, ладно?

— И тебя под боком, — выдал Итачи тоном капризничающего ребенка. — Без этого не согласен.

— Хорошо-хорошо, — поспешно согласился Кабуто, почему-то вспомнив Орочимару в мелком виде. — Меня под бок — обязательно. Пойдём, пока остальные не разбежались…

— Скорее, они пойдут нас искать, — хмыкнул Итачи, встряхиваясь.

Он мог быть сколько угодно усталым, вымотанным и разбитым — но увидеть это позволил бы только самым близким. Кисаме в перечень таких людей входил, а вот Дейдару Учиха своей предполагаемой слабостью предпочитал пока не провоцировать.

Кабуто посмотрел на него с лёгким сожалением. Ах эти Учихи с их кирпичами! У Саске кирпич хотя бы нейтральный, а вот у Итачи… «Йа три века не спал, не подходи, загрызу!» Больше всего на такое впечатление работали полоски на щеках: казалось, это мешки под глазами на пол-лица… Всё это проходило, стоило Итачи хоть чуточку ожить, но этого ещё добиться надо!

— Намиловались? — ухмылка Кисаме вышла отчетливо ехидной.

Он-то к выражению лица Итачи был давно привычен, и зацелованные губы в привычную концепцию никак не вписывались. А уж представить, что Учиха окажется достаточно страстным, чтобы кусаться… Хотя покусанным был как раз Итачи, так что это можно было списать и на темперамент Кабуто.

Учиха вздернул бровь, одним жестом выражая недоумение, каким боком это касается напарника, пожелание и дальше не совать нос в его дела и оскорбительно-вежливое высокомерие. Хошигаке хмыкнул — его такие мини-сценки только веселили. Впрочем, они развеселили бы любого, кто знал Итачи относительно хорошо.

— Завидуй молча. А то и тебе личную жизнь устрою, — пригрозил Кабуто.

— Напугал, — фыркнул Хошигаке.

Не то чтобы у Кисаме были какие-то проблемы с личной жизнью — но такого накала, как у Учихи, естественно, не завелось. И не сказать, чтобы хотелось — слишком уж рискованно — но и отказываться он всё же не собирался.

Ну, а вдруг.

— А стоило бы, — философски произнёс Кабуто. — Я же помню, кто тебе понравился. У нас вкусняшки оказались жертвой побега. Тут есть где-нибудь место, где можно ими разжиться, или будем строить из себя сур-ровых нукенинов, на обед жующих сырое мясо противников?

— Зачем сырое? Попроси Учиху, он тебе Катоном пожарит.

Дейдара смотрел на эту ленивую пикировку таким взглядом, что Учихе даже стало его слегка жалко. Кажется, добродушный Кисаме не вписывался в его картину мира ещё больше, чем сам Итачи с флейтой. Даже странно, почему Хошигаке так успешно удавалось поддерживать репутацию нелюдимого отморозка. Может, тоже ореол?

— Да ладно, Катоном — и не пережарить? Не верю, — скорчил недоверчивую мордочку Кабуто.

Его вообще пёрло, как от особо забористых составов на философских вечерах Орочимару-сама. Эйфория захлёстывала с головой, и даже прямая угроза от нукенина S-класса в морде Хидана не могла сбить с этого ненормально-радостного настроения.

— Это же Учиха, — хмыкнул Кисаме. — У него получается.

Причем ни словом не слукавил — пару раз Итачи действительно запекал мясо таким образом. Правда, скорее на спор, но ведь не спалил же.

— Здесь неподалеку есть идзакая, — подал голос Дейдара. — Не знаю, как насчет продажи на вынос, но кормят там вкусно.