Мое табу (ЛП)

– Люк – гей. Я, возможно, немного подурачился с ним.

Взгляд Кэрол взлетает ко мне. Реакция, которой я ожидал. Чего я не ожидал, так это ее внезапной усмешки. Она откидывает голову и смеется.

– Слава тебе господи. Наконец-то. Вы ходили вокруг да около целую вечность.

Что?

– Что?

– Ты не представляешь, как долго я хотела это услышать. Уже начала думать, что ты засунул голову в задницу так далеко, что не увидишь свет никогда.

– Кэрол, мне не стоило этого делать.

Ее смех обрывается.

– Ладно, теперь моя очередь… Что?

– Я составил список вещей, которые хочу сделать до тридцати. И там был пункт – нарушить табу в плане секса. Это не должно было выйти за рамки эксперимента. Но на прошлой неделе я узнал, что Люк… что он…

– Любит тебя?

Я краснею, щелкаю ручкой быстрее.

– Да.

– Ох, Сэм, дорогой, ты так запутался.

Я чешу ручкой лоб.

– Не то слово.

Она приносит наш кофе и садится напротив меня.

– Рассказывай.

Я роняю ручку на стол, беру кофе. От него исходит насыщенный аромат, а теплые бока чашки согревают мне руки.

– Я не гей. Тут я уверен. Я пытался смотреть на других мужиков… и ничего не почувствовал. Но… но я не могу перестать вспоминать, как это было с ним. Мне… мне понравилось.

Кэрол вместе с чашкой откидывается на стуле. Сделав глоток, она говорит:

– Так, может, это не мужчины тебя привлекают. А один только Люк.

Я обливаюсь кофе.

– Н-нет, – говорю, поднимаясь. Взяв полотенце, я вытираю себя. – Мне понравилось, потому что это было табу. Безрассудство. Запретный плод. Меня соблазнили острые ощущения. И еще желание вычеркнуть все пункты из списка.

Или в итоге список стал оправданием?

– Запретный плод, говоришь? – Кэрол прищуривается. Ставит чашку на стол и встает, а потом с искорками в глазах начинает приближаться ко мне. – Ты поэтому весь становишься таким взволнованным и разгоряченным? – В ее голосе появляется придыхание, и она закусывает губу.

Моя рука с полотенцем падает, и я отступаю назад.

– Что ты делаешь?

Она подходит все ближе, и я пячусь назад, пока не врезаюсь в ящик, где лежат вилки и ложки.

– Грегу ни слова, – говорит Кэрол, наклоняясь ко мне…

Я пытаюсь от нее увернуться, но она ловит меня, и ее пальцы, танцуя, начинают скользить по моей руке вниз.

Я отпихиваю ее.

– Кэрол, возьми себя в руки. – Я никогда в жизни не стану соблазнять женщину, у которой уже есть другой.

Она отступает назад. Машет ресницами, и ее губы дергаются в усмешке.

– Но ведь это так безрассудно. Запретно. Тебя разве не переполнили острые ощущения?

Нет. Нет. Ничуть.

В том-то и дело, не так ли?

Кэрол садится обратно за стол, снова берет свою чашку в ладони и говорит:

– Смысл экспериментов в том, чтобы выявить некую истину. Эксперимент, который только что провела я, указывает на определенные выводы, нет? Но главный вопрос в другом: что ты извлек из своего эксперимента с Люком?

Пол уходит из-под моих ног.

И на этот раз я просто продолжаю падать.

***

Дома, в постели, с телефоном в руке.

Я набираю его номер. Который заучил наизусть и могу назвать хоть в прямом, хоть в обратном порядке.

Гудок. 2 гудка. Время позднее. Он уже лег. Я знаю, он знает, что это я.

Еще гудок.

Он берет трубку.

– Сэм?

– Я просто… просто хотел… – услышать твой голос – убедиться, что ты еще здесь.

– Я здесь.

Я с болью сглатываю.

– Я соскучился по тебе. Я… я за неделю столько всего передумал. Я… – Остаток того, что мне нужно сказать, застревает внутри. – Люк, я решился. Я уволился и подал заявку на поступление в политех.

– Здорово, Сэм. Мы должны это отпраздновать. Скоро.

Сжав трубку, я покрепче прижимаю ее к своему уху.

– И…

– И?

Я закрываю глаза и медленно выдыхаю. Но слова вместе с воздухом не выходят.

– И… спокойной тебе ночи, Люк.

Глава 39

Джереми

Быть наказанным – полный остой.

Меня бесит, что нельзя ночевать у друзей, нельзя играть в видеоигры и смотреть телевизор. Бесит, что каждый вечер надо ужинать дома.

И что хуже всего – по крайней мере, пока – нельзя пользоваться своим телефоном.

Я попробовал уломать папу вернуть его, но он только надо мной посмеялся.

Это значит, что мои ночные разговоры со Сьюзи должны проходить по домашнему телефону. И это ли не помеха всему тому телефонному сексу, который мы могли бы иметь!

Не то чтобы мы когда-либо им занимались. Но если б меня не поймали со спущенными штанами, то вполне бы могли. А теперь мы почти и не видимся. Думаю, перспектива знакомства с моими родителями пугает ее. Оно и понятно. Я боюсь, как бы мама не начала и ее обучать Золотому Презервативному Правилу.

Чтобы мама достала бананы в первый раз, когда я приглашу Сьюзи домой? Ну уж нет.

Я проверяю, который час. Одиннадцать вечера, и папа уже пошел спать. Самое время пробраться в гостиную и стащить телефон.

Схватив трубку, я тащу свою задницу обратно в кровать. Ложусь, нажимаю кнопку «включить»…

И к своему удивлению слышу на линии папин голос.

– Мне нравятся эти разговоры по телефону.

– Мне тоже.

– Но я хочу снова увидеться.

Короткая пауза, потом сдавленный ответ Люка:

– Я тоже.

– Когда?

– Я не знаю.

Я закатываю глаза. Этим двоим точно не помешает дать хорошего пенделя. Почему они просто не могут наконец-то сойтись?

Я отключаюсь, жду десять минут и проверяю, освободилась ли линия. Освободилась.

Но в итоге я звоню не Сьюзи, а Стивену.

У него сонный голос. Но как только я говорю ему, что папа и мистер Люк влюблены, он сразу же просыпается.

– Что, правда?

– Ага. Но они ведут себя, будто подростки.

– То есть?

– Чересчур заморачиваются. Слушай, у меня есть идея. Хитрый план. И мне нужна твоя помощь.

– В прошлый раз, когда ты так говорил, – ворчит Стивен, – мне пришлось поцеловать тебя перед твоей мамой.

– Можно подумать, тебе не понравилось.

– Просто скажи, включены ли в твой план поцелуи.

– Надеюсь, что да. Но не обольщайся, не наши.

Он смеется.

– Вот черт.

– Нет, это хорошо. Если Саймон узнает, что я заставил тебя поцеловать себя, то наверняка меня поколотит.

Стивен затихает, что странно, и я, утаскивая за собой простыню, ложусь на другой бок.

– А Саймон-то здесь при чем?

– Иисусе. Вы что, поголовно слепые? Я не могу быть сводней для всех.

– Только для своего папы и Люка?

– Заткнись. Просто Люк был ко мне очень добр. А я недавно повел себя с ним как свинья. Так что я ему должен. – А еще, может, и мне тоже хочется, чтобы папа выполнил все пункты из списка. – Теперь забудь это и слушай мой план…

***

Папа слепо глядит на гантели, лежащие у письменного стола. Просто стоит. И глядит.

Я сдерживаю смешок – потому что таким способом ему никогда не набрать «шикарную форму».

Налив шоколадного молока, я прикидываю, каким должен быть первый шаг моего гениального зловещего плана. Я провел целое утро и половину дня, продумывая детали. Теперь пора пустить мяч в игру…

Я кошусь на папу через плечо.

– Так он сказал тебе?

Вздрогнув, папа подходит к столу.

– Что сказал? Кто?

– Естественно, Люк. – Покачав головой, я добавляю в голос горькую нотку. – Поверить не могу, что он, не успев вернуться, переезжает.

– Переезжает? – Папа быстро выглядывает в окно. – О чем ты болтаешь?

– Он недавно обмолвился. Я думал, ты уже в курсе. – Теперь следующий пункт плана… – Пап, мне нужна твоя помощь. С одним важным делом.

Он переводит измученный взгляд на меня. Великолепно.