Мое табу (ЛП)

Я прижимаюсь щекой к его голове, целую его. Земля снова уходит у меня из-под ног. Ощущение падения нарастает, я хватаюсь за Люка, и он обнимает меня еще крепче. И на этот раз, на этот раз я не боюсь упасть и разбиться. Касаясь его кожи губами, я говорю:

– Я люблю тебя, Люк. Я влюблен в тебя.

***

Мы едим, сомкнув ступни наших ног. И если не брать в расчет поглаживания, которыми мы обмениваемся под столом, наш ужин проходит в точности как всегда. Мы болтаем, смеемся, закатываем глаза…

И только после того, как мы, убрав со стола, располагаемся на диване, у меня в животе возникает неуправляемый трепет. Он словно со всех сторон тянет меня, и я хочу, чтобы это ощущение прекратилось.

Я укладкой оглядываюсь на Люка. Он сидит, растянувшись рядом со мной и положив ноги на заваленный газетами и журналами столик. Его руки на коленях подрагивают – как и мои.

Будет лучше, если его руки окажутся на тебе.

Когда я поднимаю глаза, то вижу, что Люк уже наблюдает за мной.

– Я хочу… хочу… – Голос меня предает, и я закусываю губу.

Люк опускает ноги на пол и поворачивается ко мне. Большим пальцем высвобождает мою губу, наклоняется и, закрыв глаза, нежно всасывает ее к себе в рот. Мою шею, руки, ноги – все тело – покрывают мурашки.

– Люк, – шепчу я, запуская в его волосы пальцы. – Мы можем помыться, а потом лечь в постель?

Он поднимается и тянет меня за собой.

В ванной он включает в кабинке воду. Я наблюдаю за ним, прислонившись к двери, хотя мне до боли хочется подойти, хочется, чтобы он снова ко мне прикоснулся.

– Ты пойдешь в душ на одном условии, – говорит он, пока комната наполняется паром.

– На каком?

– Проведи там больше пяти минут.

Оттолкнувшись от двери, я встаю напротив него. Наши футболки и шорты соприкасаются. Я медленно поднимаю лицо, и мы встречаемся взглядами. Еще один дюйм, и нас унесет. Его рука заворачивается вокруг меня, скрепляя нас вместе, наши ноги, бедра, тела. Я чувствую животом очертания его члена – он возбужден. У меня тоже стоит. Уже целый вечер.

– А что будет, если я не смогу ждать так долго?

В его глазах что-то вспыхивает.

– Сможешь. Я никуда отсюда не денусь.

Я поднимаю руки над головой.

– Раздень меня.

Его теплые руки скользят по моим бокам и стягивают футболку. Я уже босиком, так что снять остается только шорты и боксеры. Он дразняще проводит пальцем по моей коже у пояса.

– Жаль, что колечка в соске больше нет.

Я шумно дышу от его легких ласк.

– Его можно вставить обратно.

Он накрывает мой сосок своим ртом и прикусывает его – и одновременно его легкие, как перышко, прикосновения, переходят в щипки. Затем он берется большими пальцами за пояс моих штанов и стягивает их до лодыжек. Я выхожу их них. Внезапно занервничав, застеснявшись своей наготы, хочу было прикрыться, но Люк берет мои руки в плен и разводит их в стороны. Он целует меня в подбородок.

– Сэм, ты прекрасен.

Неохотно меня отпустив, он отступает назад.

– Иди в душ. Я принесу тебе чистое полотенце.

Я прохожу мимо него в душевую кабинку. Вода горячая, но ровно той температуры, что надо, она тяжело стучит по моей спине и плечам. Мыло, шампунь, кондиционер – здесь все есть, и я завершаю процесс омовения за несколько быстрых минут. Я отчаянно хочу назад к Люку – хочет не только мой член, но и что-то в глубине моего существа.

Завернув кран, я выхожу и…

На унитазе с закрытой крышкой сидит Люк. Покачав головой, он встает и кладет полотенца, которые держал на коленях, на крышку.

– Я же сказал, что никуда отсюда не денусь.

– Просто… я правда не мог столько ждать. Можно мне полотенце?

Люк снимает футболку.

– Нет. – А потом скидывает шорты с бельем.

Мой член дергается при виде него – его сильной широкой груди, живота, ног, его зада… Сглотнув, я вспоминаю тот момент на диване. Он заполнил твой рот, и ты принял его.

Что я почувствую, когда он заполнит меня по-другому? Моя задница рефлекторно сжимается.

– А теперь долгий душ. – Он за плечи направляет меня обратно в кабинку. Моя спина ударяется о пластик стены, и я оказываюсь прижат к ней его крупным телом. Подкрутив одной рукой кран, он даже не вздрагивает, когда на него обрушивается поток прохладной воды.

Я сам, впрочем, вздрагиваю, отчего наши торсы и члены ударяются друг о друга. Люк накрывает мою щеку ладонью.

– Я хочу дать тебе все, что только могу. Все, чего ты хотел и чего у тебя никогда раньше не было.

Вода омывает нас точно дождь, и когда я моргаю, с моих ресниц срываются капли.

– Ты и так давно это делаешь. – Я медленно поднимаю бедра и теснее прижимаюсь к его члену своим. Мой голос снижается до робкого шепота. – Сейчас я хочу только тебя. – Я смотрю на него, на струи воды, поливающие его задницу. – Покажешь, как мне тебя получить?

По его телу проносится дрожь. Он пропускает сквозь мои пальцы свои и, взяв их в замок, прижимает к остывшей стене, а потом, склонившись, целует меня. Исследуя мой рот языком, он тянет мои руки по стене все выше и выше, пока они не оказываются над моей головой. Сжав мои пальцы, он отпускает их, кладет мои запястья крест-накрест и одной рукой сковывает меня.

Его вторая ладонь движется по моей руке, по плечу, по груди и, задержавшись на миг на соске, соскальзывает с моей кожи вниз.

Он дотягивается до полки в углу. Берет тонкий обмылок и о стену разламывает его вдоль пополам. Один кусочек падает на пол, и Люк ступней отодвигает его.

Оставшейся половинкой он ведет по моей коже. Кончик мыла – твердый, но гладкий – рисует на моей груди цифру восемь, которая сжимается все туже и туже и наконец задевает соски.

Ахнув, я дергаюсь, пробую вырваться, но Люк сжимает мои руки сильней. Что, в общем-то, правильно, потому что, если меня отпустить, я растаю и стану одной большой лужей.

Он касается моего носа своим, и как только он это делает, я прижимаю руки назад и безмолвно умоляю его продолжать. Продолжать меня трогать.

Вместо этого он заговаривает, его шепот овевает мой подбородок и рот.

– Что ты хочешь?

Я издаю нервный вздох.

– Я хочу, чтобы ты оказался внутри меня, Люк, тем единственным способом, которым ты это пока что не сделал. – У него вырывается всхлип, и я добавляю: – А чего хочешь ты?

Его взгляд не отпускает мой.

– Сэм. Я хочу переехать.

Мгновенно впав в панику, я пытаюсь освободиться. Но Люк держит меня очень крепко, а его тяжесть прижимает меня к стене.

– Сэм, послушай меня.

– Но я думал…

– Я хочу, чтобы мы переехали. Чтобы купили дом. Делили гостиную, кухню, ванную, обеденный стол… и постель. Я хочу заботиться о счетах, чтобы ты мог учиться, а в недели, когда ты забираешь Джереми, я хочу, чтобы он уезжал домой вместе с нами обоими. – По моим рукам проносится дрожь, и она идет от него. – Я хочу, чтобы мы были семьей.

Ощущение падения усиливается, и я понимаю, что плачу, только в момент, когда сквозь него пробивается голос Люка.

– Любовь моя, ты в порядке? Я чересчур тороплюсь?

От его ласковых слов все внутри меня рвется, и я трясу головой.

– Нет. Мне нужно больше. Больше тебя.

Он по-новому властно целует меня, и это подстегивает все мои чувства. Мой член становится тверже, ощущения разгораются ярче.

Мыло в его руке отправляется вниз – по моей груди, по дорожке волос на животе, все ниже и ниже, пока не задевает головку моего члена. Я вздрагиваю, потом, когда Люк начинает кружить мылом по кончику, содрогаюсь еще раз.

Положив мыло в середину ладони, он сжимает мой член.

Я со свистом вдыхаю и, когда он мучительно медленно начинает ласкать меня, со стоном откидываю голову к стенке. Я вижу свои плененные руки, и сквозь меня проносится трепет – который многократно усиливается, когда Люк, не прекращая ласкать мою плоть, начинает поглаживать большим пальцем мое запястье с внутренней стороны.