Точка отсчёта (СИ)

Взяв в руку горсть летучего пороха, предварительно убедившись, что моя палочка заткнута за пояс джинсов, я громко и чётко сказал:

— Малфой-Мэнор, главная гостиная.

Выйдя из камина главной гостиной, я огляделся — вокруг было пусто. Я прислушался — тишина. Вот будет весело, если в родовом гнезде Малфоев никого нет. Не успел я об этом подумать, как услышал отдалённые женские голоса и один мужской. Нарцисса Малфой сообщала мужу, что отправляется наверх, и отдавала распоряжения служанке, которая в ответ ей что-то говорила, а мужской голос, принадлежащий хозяину дома, отвечал ей, что задержится в библиотеке. Ну, и славно. То, что нужно. В библиотеке, значит. Знать бы, где она находится — совсем было бы отлично.

Скрывшись между стеной и дверями большой гостиной, я надел свой плащ, закрыл глаза и прислушался — мне важно было услышать, в каком направлении удаляются лёгкие шаги старшего Малфоя. И я пошёл на этот едва уловимый звук.

На половине пути я чуть не столкнулся с домовым эльфом, который нёс своему хозяину нечто дымящееся и вкусно пахнущее в большом странном стакане с витиеватой ручкой. Я отправился следом. Так мы и добрели до того места, где, судя по всему, и находилась библиотека. Будучи невидимым, я остановился сразу за местным домовиком, подождал, пока он поставит на невысокий столик свою ношу, осведомится, не нужно ли чего ещё, получит отрицательный ответ и тихо исчезнет.

Я видел, как высокородный лорд прихлёбывает из стакана, на губах его блуждает полуулыбка, излучающая удовольствие. И злость кипятком обожгла мне глаза. У меня был не слишком хороший обзор, но всё-таки я увидел, что палочка Малфоя лежит на столике, с которого он только что взял стакан, и лежит довольно далеко от него. Он явно не планировал, что на него тут может кто-то напасть. Я выдохнул, достал свою палочку из-за пояса. Главное — не дать ему опомниться. Я одним движением снял с себя мантию-невидимку, стоя ровно напротив хозяина этого огромного замка, с палочкой на изготовку.

Люциус мгновенно дёрнулся за своей.

— Не успеешь, — и тут же в сторону его палочки:

— Акцио!

Палочка Малфоя-старшего оказалась у меня в руках.

— Гарри… — кажется, он понял, что остался практически без защиты. Хотя Люциус явно на многое способен и без палочки, поэтому я не спешил убирать свою, продолжая держать ее нацеленной на него.

— Где он? — без всяких предисловий спросил я, — и не говорите мне, что не знаете, о ком речь, Люциус.

— Я знаю, о ком речь, мистер Поттер, — ох, так уже мистер Поттер!

Он смотрит и на меня, и на мою палочку:

— Но я так же совершенно точно не знаю, где он.

— Я вам не верю, Малфой, — я почувствовал, как подрагивает моя рука, и как я вот-вот готов произнести какое-нибудь заклятие, которое поможет этому лощёному пижону вспомнить всё, что мне нужно. Не «Сектумсемпра», конечно, что-нибудь более гуманное, но всё-таки не далеко ушедшее.

— Гарри, — он по-прежнему не отрывал от меня взгляд, говоря при этом спокойно и холодно, — я действительно не знаю, где Снейп. Он был здесь, это правда. Он вернул мне книгу, сказал, что уедет далеко и, по всей видимости, надолго.

У меня вырвался непроизвольный вздох… Уедет… Далеко и надолго…

— Люциус, вы не можете не знать, куда он отправился, — сказал я и сам начал сомневаться в своих словах.

Конечно, Северус Снейп — не тот человек, который будет отчитываться о своих перемещениях перед кем бы то ни было, но это моя последняя надежда узнать, где он, и с ним поговорить. Просто рассказать ему, как он не прав. Нам же было хорошо вместе. И, может быть, мы бы как-нибудь справились. Смогли бы совладать с его и моим прошлым. Моё прошлое тоже не так безупречно, как он, вероятно, думает. И это всё было бы возможно, только если он любит меня, только если это правда. Но он мне этого так и не смог сказать. Хотел, я же это видел, я понял, но не смог. Может быть, просто потому, что этой любви нет. И быть не могло. А что тогда? А как же мы тогда…

— Поттер — я услышал голос хозяина дома словно бы издалека.

Я всё ещё держал свою палочку на вытянутой руке, готовый в любую секунду произнести заклинание, но на самом деле смотрел не на старшего Малфоя, а куда-то дальше, сквозь него.

— Мы можем просто поговорить, — его голос был всё так же тих, надменен и спокоен, никакого сочувствия в нём не было и в помине. Он просто расчётливо следил за мной и за моей палочкой. — Я не знаю, куда он уехал, но знаю, почему. Гарри, я тебе не враг. Убери палочку, и мы поговорим.

— Только вашу я пока не отдам, — предупредил я сразу.

— Хорошо, — миролюбиво согласился он, указывая мне на соседнее кресло.

Я забрался в него с ногами и сел по-турецки.

— Могу я предложить тебе что-нибудь выпить? — он был рачительным хозяином.

— Нет, спасибо, — я оказался на редкость непритязательным гостем.

И между нами повисло молчание. Похоже, каждый из нас ушёл в свои раздумья. Только сейчас, немного оправившись от первого шока, я, кажется, стал способен хоть сколь-нибудь размышлять о происходящим. Почему Северус ушёл? Куда? Зачем? Внутри меня бился один и тот же вопрос, одна догадка, которая не давала мне покоя, и вряд ли Люциус Малфой знал ответ. Северус так и не сказал мне, что любит меня. Наверное, потому, что этой любви нет, просто нет. Он ведь в школе меня терпеть не мог. Откуда бы могла взяться любовь сейчас? Скорее всего, это была просто благодарность. Конечно, он был рад, что остался жив, и был благодарен мне за это. Я почувствовал, как у меня защипало в глазах, и тут же глубоко вдохнул. Я вспомнил его жаркие ладони, его прерывистое дыхание, его низкий шёпот, повторяющий моё имя, когда он, когда я… Когда мы. Разве это всё могло случиться только из-за благодарности? Я почувствовал, что краснею и ничего не могу с собой поделать.

— Люциус, — обратился я к высокородному лорду, — вы обещали мне рассказать.

— Да, — он тоже поморгал, выплывая из каких-то своих воспоминаний, — да, я расскажу, — и голос его смягчился, — Понимаешь, Гарри, Северус… Я давно его знаю, мы с ним были дружны, ещё когда сами учились в Хогвартсе. И потом нас с ним многое связывало.

Я обернулся на старшего Малфоя с искренним недоумением. Неужели он и Северус?

— Нет-нет, — он отрицательно покачал головой, и даже, испугался такого предположения, — между нами ничего не было, мы с ним были друзьями. Понимаешь, Северус Снейп — не самый простой человек.

Тоже мне, изрёк истину! Я снова разозлился. Если он будет продолжать в том же духе, то придётся снова доставать палочку, которую я благоразумно заткнул за пояс именно так, чтобы в случае необходимости мог вытащить её мгновенно. И Малфой словно бы мысли мои прочитал, потому что тут же подобрался и заговорил немного о другом:

— Конечно, то, что он непростой человек, это и так понятно. Кто из нас прост? Но послушай, Гарри, Северус много лет изучал не только зелья, хотя он, безусловно, выдающийся зельевар, один из лучших. Он ещё и много времени посвятил изучению тёмных заклятий и вообще всему, что связано с тёмной магией.

Я чуть не закричал, что это тоже совсем не новость! Раз он служил Волдеморту, то уж наверняка занимался изучением тёмной магии.

— Поттер, просто дослушай меня, прежде чем делать поспешные выводы, — кажется, он видел меня насквозь, — вы, молодые люди, так нетерпеливы. Так вот, конечно, служа Тёмному Лорду, невозможно обойтись без запрещённой магии, и тот, кто постоянно практикует различные тёмные заклятия, тот, кто много времени посвящает всему, что связано с тёмными силами…

— Сам погружается во мрак, — договорил я за него, вспомнив, что в письме, которое оставил мне Северус, было как раз что-то похожее.

— Да, именно так, — Люциус посмотрел на меня удивлённо.

— Он оставил письмо, — прокомментировал я свои слова, — оставил мне письмо, в котором сказал, что рано или поздно я устану бороться с темнотой, которая есть в нём, и что он не хочет погружать и меня во мрак. А это, как ему кажется, неизбежно.