Между двумя ударами сердца (СИ)

Заседание, которое продлится несколько часов. На котором уже нечего будет сказать, но не закончится, пока все не согласятся с одним из прозвучавших на нём предложений.

- Я могу рассчитывать попасть на заседание? – отважно ринулась в омут Кушина.

Данзо переглянулся с Орочимару. Последний промолчал. Зато Цунаде снова встала на сторону традиций:

- О времени совещания мы вам сообщим.

- И о праве доступа к нему, - выделил не изменившуюся позицию Данзо.

Зато Орочимару не желал выглядеть некрасиво ни с одной из сторон, поэтому поступил так, как делал это всегда, изобразил вежливый кивок. Вечно прячущиеся от правды глаза. В этот момент Кушина усомнилась, способен ли он вообще на честную игру. Учёный и гений. Именно это качество делало его опасным.

- Заходите на чай, Орочимару-сан, – отважно, выглядя как птичка перед голодным львом, бросила она вызов.

- С удовольствием, - он снова кивнул.

Не придёт. Пока продолжается эта грязная интрига, ни за что не явится для откровенного разговора. Но ведь на чай и зовут для того, чтобы определиться в некоторых вопросах. Кушина не стала уточнять время. Он обязательно найдёт объяснение, если пропустит названную дату.

Когда она садилась в автомобиль, уже обдумывала полученную информацию. Причастен мог быть любой из них. Но она убедилась, что причастен именно совет. Все её мрачные предчувствия сбывались. Значило ли это, что и самое страшное тоже сбудется? Что биджу найдёт лазейку, чтобы подняться гигантским монстром над Конохой.

Только когда она надела наушник и тронула машину с места, наконец перезвонила мужу. Она собиралась извиниться за то, что оставила его за бортом. Больше она не собиралась оберегать его. У Минато хорошие связи в правительстве. Возможно, сегодня он мог выяснить гораздо больше, чем она.

Итачи хорошо учился. Он начал учиться даже раньше, чем взрослые принялись с ним заниматься. Сначала мама. А когда увидела быстрое развитие первенца, переговорила с Фугаку. Через два года у Итачи появился шаринган. И тогда он стал интересен всем остальным. Тогда он уже оставил далеко позади сверстников и учился дальше. В том числе учился другому немаловажному искусству: учился учиться.

Теперь Итачи снова взялся за учёбу. Но чтобы найти необходимые знания, нужно найти и правильных учителей. Нельзя просто пойти и попросить кого-то. Не каждый знает то, чего стремился узнать Итачи. А если знает, то прежде всего насторожится.

У Итачи не осталось желания продолжать размеренную жизнь. Наверно, он исчерпал лимит стабильности, отписанный каждому человеку. Каждому свой. Наверно, пришло время углубить свои знания. Практика – тоже полезные знания. А практика в АНБУ – знания поистине бесценные, коих не получишь нигде больше.

Он стоял перед столом Данзо. Сразу определился, куда идти и кого спрашивать. Пришёл как с повинной, склонив голову в учтивом кивке..

…никто ведь не запрещает поддерживать связи с семьёй и друзьями…

Он просто станет умнее. Станет подготовлен. И больше никогда не допустит ошибки, как с Наруто. Единственной роковой ошибки. Расплата – мучения, которые невозможно выплеснуть наружу, особенно обладая терпеливостью Итачи, стремящегося слиться с остальными, исчезнуть в толпе и тихонько добиваться поставленной цели, пользуясь сиянием других и надёжно прикрываясь им.

…и никто не сможет заставить Итачи отказать в помощи друзьям семьи…

У Итачи остался последний долг. Перед семьёй Узумаки-Намекадзе. Он должен искупить свою часть вины. Одна вина, поделенная на всех. Больше всех – вина тех, кто любил Наруто. Если любишь, стараешься мягче относиться. А иногда лучше жёстко. Если бы Итачи в тот день прижал Наруто к стене, невзирая на его раны, которые неминуемо получил бы в драке…

Пустое – думать о множественных «если». Итачи себе позволить тратить время на бесполезные занятия больше не мог.

Он по-прежнему не смотрел на Данзо, ждал его первого слова. Ждал вопроса.

- Почему ты изменил решение, Итачи-кун? – спросил Данзо наконец.

Спросил сразу то, ради чего Итачи и пришёл.

- Понял, сколько я потеряю, если останусь в стороне, - так же, забегая в будущее, ответил Итачи, смело поднимая голову и пронзая собеседника острым взглядом.

- Ты хочешь вернуться в АНБУ и занять своё место в силовом аппарате?

- Да, Данзо-сан.

- Но ты же не рассчитываешь на безоговорочное доверие?

- Нет. Это было бы опрометчиво.

- Хорошо, - кивнул Данзо, удовлетворённый прямотой посетителя. – Назови настоящую цель, почему ты пришёл? Именно сейчас…

Дополнение, открывающее, что они и о задумках друг друга знают всё. Итачи знал, что Данзо так же сильно хочет заполучить его в свои отряды, как Итачи намеревался принимать участие в настоящих делах.

- Дайте мне цель, - вместо ответа попросил Итачи.

- Цель у всех одна – служить стране и народу. Ты готов отдать всего себя?

- Да, - без колебаний.

- Что-то случилось в твоей жизни, что ты утратил к ней интерес? – снова проявил Данзо поразительную прозорливость. Или то была всего лишь осведомлённость. – То, что заставило тебя раскрыть глаза.

- Если вы наблюдаете за всеми шиноби, которые могли бы вас заинтересовать, зачем спрашиваете?

- Верно, - Данзо встал, прошёлся до большого окна. – Я знаю, что ты был связан с Узумаки Наруто узами долгой дружбы. И, похоже, она только укрепилась со временем. Похоже, что в последние недели он охладел к Учихе Саске и избрал в постоянную компанию тебя. Мне неизвестны причины, но обязан предупредить, что с Узумаки Наруто и его кланом связано много слишком значительных событий в Конохе.

Итачи просто кивнул.

- Я позвоню тебе, - пообещал Данзо, - если ты готов заново пройти стажировку. Ты слишком долго был отдалён от нас.

- Да, Данзо-сан.

- И ты ничего не хочешь спросить?

- Хочу.

- Так спрашивай.

Если Итачи спросит сейчас, это будет непоправимой ошибкой. Достаточно того, что он и помимо Итачи везде ищет шпионов. Узнать можно и со временем. Тайна девятихвостого никуда не убежит. Более того, Итачи обязательно выяснит всё сам, найдёт истоки, даже если придётся перекопать все библиотеки города. А потом останется просто вызвать Узумаки Кушину на откровенность. Она не станет лгать. Даже зная, что Итачи работает на правительство, которое, по её мнению, поспособствовало исчезновению тела её сына, она не станет судить по его окружению, а возьмёт в расчёт многолетнее знакомство.

Итачи не спросил. Откланялся и теперь сидел в машине, думал, стоило ли пристегнуться. Вспоминал свой последний разговор с Наруто. Тогда он точно так же думал, что ремень мог спасти ему жизнь. Уловка производителей, чтобы внушить людям мысль о всесторонней безопасности. Подумал ли Наруто в момент столкновения о ремне? Пожалел ли он хоть на долю секунды, что не послушался Итачи? В критических ситуациях разум – штука непредсказуемая. Чтобы заставить его не следовать эмоциональным порывам, надо было много тренироваться, доводить до автоматизма. Это одна из самых тяжёлых тренировок, которые только мог пройти шиноби. Если они могли переступить этот рубеж, они могли и попасть в АНБУ.

Зазвонил телефон. Итачи не стал пристёгиваться, просто тронул машину с места и поехал по боковой улице.

- Здравствуй, пап. Я уже еду домой. Как идёт подготовка к похоронной церемонии?

- Мне доложили, что ты в зал совета наведался, - вместо ответа сообщил строгий отец.

- Уже доложили? Быстрые у тебя каналы оповещения.

- Зачем ты туда ездил?

- Мне надо, пап.

- Тебе? Или кому-то из них?

- Откуда столько неприязни? – Итачи чуть опешил. – Пап, только не говори, что ты придерживаешься строго противоположной стороны.

- Ты уже давно сам отвечаешь за свои поступки, Итачи, но позволь мне дать один совет.

Фугаку редко давал советы. Обычно его манера советовать обращалась в наставления. Совет же – право добровольно решать, нужно ли тебе это.