Между двумя ударами сердца (СИ)

- Мне надо… - Итачи не знал, что ему надо. Единственное, в чём он был уверен – это в стремлении уйти. Спрятать под покровом одиночества то, чего боялся он сам. Даже не оглянулся.

- Итачи, сядь, ладно? – настаивал Саске.

- Мне надо сделать несколько звонков, - выдерживая спокойный тон, проговорил Итачи и наконец собрался с силами, чтобы посмотреть на брата.

И улыбнулся. Едва заметно и так тепло, как улыбался ему в детстве, такому несмышлёнышу, что самостоятельно не мог разобраться, как работает шпингалет с защёлкой.

Только так можно было остановить Саске. Пока удалось. Потом… что будет потом, Итачи уже не думал.

Итачи стоял перед домом Намекадзе-Узумаки и неподвижно смотрел на столб от фонаря. Тусклый луч света выхватывал часть двустворчатых ворот. Не таких высоких, как у Учиха, не таких строгих, не таких громоздких. Он приехал почти сразу, после того, как услышал новость. Фугаку так и не тронулся с места. Наверно, в тот момент он понял, что у сыновей от него появились тайны. И не вмешался, оставил всё как есть. Надолго ли, Итачи не знал. Да и без разницы было. Зато Саске за ним последовал до самой комнаты, остановился в дверях и ждал, наблюдал, что старший брат делать будет. Хоть ему и не нравилось внезапное сближение лучшего друга и брата, у него хватало такта не расковыривать свежую рану. Напротив, он как лучше хотел. Итачи несколько раз порывался попросить оставить его одного, но молчал. Наверно, так действительно было лучше. Саске остался в дверях и просто смотрел. Наверно, искал в поведении Итачи признаки неадекватности, а Итачи не давал ни единого повода усомниться в своей разумности.

Разум мешал. Итачи вспоминал, что в таких случаях делали другие люди, не шиноби. Он мог бы заплакать. Не навзрыд, а по-тихому. Только не выдавил из себя ни слезинки. Теперь они давили изнутри до головной боли. Итачи принял таблетку аспирина, что совершенно не помогло, потом исчез за дверью ванной. Перед тем, что он собирался сделать, нужно было привести себя в порядок.

Саске ждал. Итачи вышел и увидел его сидящим за столом, пристально рассматривающим брата. И тогда Итачи ничего не сказал, принялся за сушку волос. Когда полностью экипировался для позднего визита, сам остановился перед Саске и произнёс:

- Ещё ничего не подтверждено. Не волнуйся за меня, Саске.

- А если подтвердится? – наконец разлепил пересохшие губы брат. Тоже нервничал, не находил себе места, но отыскал силы ждать.

- Если я не впал в истерику сразу, то уже не впаду. Правда, Саске, я в порядке. Сегодня я в порядке. А тебе необходимо отдохнуть.

Знал, что Саске тоже не уснёт.

- Истерика, говоришь? – Саске не усмехнулся, хотя в любое другое время использовал бы сарказм. – Я думал, ты прямо в гостиной к телевизору подскочишь и начнёшь биться о него головой…

Итачи промолчал, снова принялся за сборы, думал, как убедить Саске уйти. Сегодня ему не нужен был спутник. Сегодня ему не нужны были догадки. Он собирался за опровержением.

- Ты ведь… - Саске не угомонился. Как только открыл рот, его словно прорвало. – Ты любил его. Ты же правда его любил, а я хотел насолить вам обоим…

- Знаю, - Итачи не рассердился. – И напрасно думаешь, что я не понимаю тебя. Это же так логично.

- Логично? – снова без иронии. – Ты всё видишь в свете логичности? А как ты тогда объяснишь его…

Про чакру ненормальную хотел напомнить. Не бывает такого. У человека не может вдруг взять и измениться чакра. Особенно во время боя. И даже после многолетних поисков различных источников его чакра остаётся прежней.

- Да, это нелогично, - подтвердил Итачи. – Я пока не знаю, что произошло, но я обязательно узнаю.

- Итачи! – наконец рявкнул Саске. – Прекрати, а?! Не надо вот этого! Перед кем ты играешь? Или ты таким образом сбежать пытаешься?

- Если бы… - обронил Итачи и присел напротив, поставил локти на стол и опустил на них голову. Было тяжело. Он только собирался на поиски правды, а выводы уже были готовы. Он знал, что найдёт в итоге. Знал, что все его попытки бесполезны.

- Тогда выговорись, - предложил Саске уже тише. – Ты всегда просишь выговориться меня. Почему сам в себе держишь?

- Если бы я поддался своему отчаянию, я бы заперся в комнате или спать лёг, намеренно обрекая себя на ночь бессонницы и мучений. Я не хочу. Не вижу смысла в бездействии, - Итачи отнял руки от лица. Снова ни слезинки, но от мертвенной бледности избавиться не удалось.

Он был в отчаянии. Не сказал брату, но не мог избавиться от сего чувства, которое заранее обрекало все надежды. Итачи подъехал к дому Намекадзе-Узумаки, позвонил всего один раз, зная, что там никого нет, а потом сел обратно в машину и принялся ждать. Сперва просто сидел, ни о чём не думал, прогонял в уме картинки из выпуска хроники происшествий. Не мог избавиться от чёткости, словно высеченной в памяти. Когда стало совсем невыносимо, он попытался переключиться, но не получалось. Он пробовал отсчитывать секунды, крутил ручку настройки магнитолы, искал радиостанцию по душе. Напрасно рассчитывал найти хоть отголосок удовлетворения. И он продолжал ждать. Просто убивать время в салоне автомобиля. В сравнение порой приходили другие шиноби, которые вынуждены были точно так же ждать на миссиях. Или полиция, охраняющая входы и выходы осаждённого здания.

Он не мог найти ни толики облегчения. С потерянным временем становилось только сложнее контролировать себя. Он ложился лбом на руль и терпел, пока становилось совсем невмоготу. Потом рассматривал отпечаток окружности на лбу, ждал, когда он исчезнет. Затем снова пытался сидеть с закрытыми глазами. Опять думал, опять прокручивал картинки ужасного видения. Один раз брат позвонил, спросил, всё ли с Итачи нормально. Итачи как можно спокойнее ответил, что в совершенном порядке и приедет домой, как только закончит с делами. На вопрос «какие дела могут быть посреди ночи?» ответил уклончиво, что никак не могло успокоить Саске. Но Саске успокоился. Отчасти. Ибо знал Итачи достаточно хорошо, чтобы надеяться на его ответственность. Он знал, что Итачи не поступит опрометчиво и не кинется играть в догонялки со смертью по ночным дорогам, копируя Наруто.

Итачи давно не смотрел на часы и уже ждал рассвета. По ощущениям он вот-вот должен был настать, но время обманчиво к тем, кто гонит его. Шум подъезжающей машины он услышал ещё затемно. Не стал терять ни секунды, захлопнул за собой дверцу своего авто и остановился возле ворот в нетерпеливом ожидании. Это было такси. Кушина первой покинула заднее сиденье. Минато сразу за ней следом. Видимо, расплачивался с водителем.

Она остановилась возле гостя, посмотрела сквозь его глаза в самое сердце разума, просканировала весь мозг и прочитала каждую мысль, а потом запоздало ответила:

- Извини, Итачи, я не ответила на твой звонок.

- Я понимаю, - вырвалось у него прежде, чем он успел обдумать ответ. Не хотел выставлять напоказ свою осведомлённость. Только ужасное утомление от молчаливых терзаний уже не оставило сомнений.

- Заходи в дом, - вежливо предложил Минато. Почти не взглянул на Итачи, обнял жену за талию и увлёк к калитке.

- Подождите, - действия Итачи снова опередили разум. Он стремительно сократил расстояние между ними и схвати Минато за плечо сзади. – Подождите… - уже тише повторил он.

Они оба оглянулись. Померкший блеск в глазах, такой же безжизненный, как и у Итачи, послужил последним доказательством. А Итачи всё равно попросил:

- Скажите, что это ошибка.

- Заходи, Итачи, - Минато высвободился и сам сомкнул руку на плече гостя, потащил в дом точно так же, как Кушину.

Там они разбрелись по разным сторонам обширного холла. Слишком огромного без шумного и такого сияющего Наруто. Темнота, ни единой лампочки. Никто не вспомнил о такой обыденной мелочи как свет. Итачи остался возле двери. Боялся, что если пойдёт за кем-нибудь из них, сорвётся – и вся его выдержка рассыплется в прах. Минато двинулся к столику, где обычно стоял графин с водой. Кушина остановилась перед диваном, да так и не села. Никто не смотрел друг на друга. Все взгляды устремились либо в пол, либо в предметы мебели. Забулькала вода, но Минато так и не донёс стакана до жены, поставил его тут же, возле маленького подноса.