Маскарад (СИ)

— Принесите юноше свою настойку, — послышался приятный голос сбоку. — Он только после болезни, силы совсем пошли на убыль.

Бармен кивнул и удалился в подсобку за означенной настойкой. Ки повернулся к неожиданному спасителю с намерением поблагодарить и завалить его вопросами.

— Этот стакан единственный, который он все время полирует тряпкой, — произнес тот, сразу же пресекши все расспросы. — Помогает навести в голове порядок. Его дочь не позволяет трогать остальные, так что не беспокойтесь за сохранность своего здоровья, — хмыкнул мужчина, его сегодняшний последний клиент.

— Вы здесь часто бываете?

— Время от времени, — кивнул собеседник. — Не иначе как судьба нас сегодня с вами сталкивает, Кибом.

— Правда, — пробормотал Ки. Стакан, который поставил перед ним пожилой бармен, действительно сверкал первозданной чистотой, в отличие от того наполированного, щедро украшенного серыми разводами. Рубиновая жидкость с приятным звуком полилась в него из узкого горлышка, приставленного к стакану, графина.

Поблагодарив старика, юноша быстро взял стакан и под двумя внимательными взглядами сделал из него большой глоток. Эффект, произведенный на него кисловатым напитком, был похож на тот, что оказал на его ослабленный организм чай Роксаны.

— Что здесь? — изумленно воскликнул Ки.

— Секрет фирмы, — бармен обнажил в широкой улыбке подгнившие зубы.

Где-то недалеко раздался взрыв смеха. Ки неосознанно поглядел в направлении шума и увидел подбоченившуюся красивую девушку, грозно нависающую над группой собравшихся вокруг одного из столов мужчин.

— Вот пожалуюсь я своему жениху, и от вас мокрого места не останется! — сердито воскликнула она.

— Малышка, твой лопух даже не знает о том, что он уже жених.

Последовал новый взрыв хохота. Ки тряхнул головой и насупился, сам не понимая, почему чувствует злость, обиду и легкую зависть.

— Вы изменились с момента, когда я вас видел в последний раз, Кибом, — неожиданно тихо произнес его собеседник. — Не считая моего сегодняшнего посещения, безусловно.

— Что? — встрепенулся Ки.

— Словно обновились. В вас сильнее стала просматриваться, простите меня покорнейше, женская сущность. Чем вы болели? Кто так на вас повлиял?

— Хотите сказать, что я стал похож на бабу? — вспылил Ки.

— Как бы не так. С женщиной вас спутает разве что совсем пьяный. Кибом, вы мужчина. Еще совсем молодой, не до конца сформировавшийся. Но мужчина. И мужчина очень красивый. Но от вас веет притягательной энергетикой, словно вы были воспитаны какими-то иными способами, отличными от стандартных. Я довольно редко встречал таких людей, и каждый был подобен неограненному камню. Вы, наверное, и сами знаете, как вам вслед заинтересованно оборачиваются женщины?

— Разве оборачиваются? — Ки нахмурился, пытаясь припомнить хотя бы один подобный случай. — Эти кошки меня на дух не переносят. Но это взаимно.

— Неужто не замечали?

Ки покрутился на месте, пытаясь незаметно оглядеть прокуренный зал за собой. Но, к его вящему разочарованию, в пабе присутствовали лишь мужчины. Даже та красивая девушка куда-то делась. Юноша сильнее свел брови на переносице. В детстве за ним, пожалуй, увивались детдомовские девчонки, да ведь ему-то самому то казалось лишь досадной неприятностью. И он как мог отталкивал их. Временами доходило и до угроз поколотить. А вскоре все поклонницы и вовсе поисчезали, словно растворились в его ядовитой вредности. Возможно, обрели свои семьи наконец. Либо прятались от него, униженные и обиженные.

— Впрочем, не могу не отметить, что выглядите вы довольно экстравагантно, — продолжил мужчина. — И эта появившаяся непонятная капля женственности, ваше поведение, странные жесты, непредсказуемая реакция добавляют вам еще больше… необычности, магнитом привлекающей взгляды посторонних.

— Что это еще за «необычность» с «не могу не отметить»?

— Ваши… украшения и… лицо, слишком ухоженное для рабочего люда… Краска с ваших глаз не до конца смывается. И… шрам.

— Предположим, я могу понять про «украшения» и прочую чепуху, их здесь никто из мужчин не носит. Женственность спишем на постоянное пребывание среди женщин, а краска чересчур ядреная для обычной воды, ее трудно смыть… Но шрам-то мой чем вам опять не угодил? К нему почему все цепляются?

— Вот мы и подошли к главной цели нашей беседы.

— А она была?

— Была, — внезапно признался мужчина. — Я хочу предложить вам сделку.

— А вот уже интересненько, — Ки развернулся к собеседнику, чтобы лучше его видеть и слышать, и весь обратился во внимание.

— Безусловно, вас должно заинтересовать мое предложение, — человек воровато огляделся, дабы удостовериться, что ничьи любопытные уши не подслушивают разговор, и чуть склонился в сторону Ки. — Оно касается некоего знакомого нам обоим человека.

Уже по крайне таинственному виду собеседника и его тихому шепоту, Ки сразу же догадался о ком пойдет речь.

— Дайте-ка угадаю, — он щедро сдобрил свой тон ядом. — Ким Чжонхён?

— Вы не разочаровали меня. Довольно сообразительный малый.

— О-о, — взвыл Ки и раздраженно прикрыл глаза ладонью. — Скажите, пожалуйста! Что же он теперь и в свободное время мне передыху не будет давать?

— Вижу, вы довольно близко общаетесь.

— Мы? Близко? Не смешите меня. И вообще, откуда вам это видеть?

— У меня много глаз.

— И пара из них, сдается мне, мотается за мной по пятам, — Ки бросил на него подозрительный взгляд.

— Не буду скрывать, мотается, — кивнул мужчина. — И довольно плодотворно мотается. Как продвигаются ваши поиски?

— Что-о?

— Очевидно, никак. Так я и понял, — закивал мужчина. — Вы ходите за стеной, но не можете попасть в комнату. Но знаете, — мужчина понизил голос, — должен признаться, что у меня есть ключ от двери.

— От какой еще двери? Давайте без этой высокопарной таинственности? — раздраженно воскликнул Ки.

— Вы думаете, вы контролируете ситуацию.

— Нет, я так не думаю, — едко ответил он.

— И правильно. Все нити у него в руках. Вы словно редкостная птичка, пойманная истинным ценителем. Вряд ли вам удастся сбежать из своей золотой клетки. Но такая жизнь тоже по-своему прекрасна.

— Жизнь в клетке прекрасна? Ха-ха, не смешите меня. Жизнь, полная запретов и ограничений, — фыркнул Ки.

— Но у вас есть особая власть, и, если вы умны и смекалисты, то всегда сумеете повернуть ситуацию в угодную себе сторону.

— Я умен и смекалист, но сейчас, пардон, что-то не очень догоняю, к чему вы клоните.

— О, Кибом, вы, наверное, заметили, как этот человек на вас смотрит?

— Конечно, заметил, я же не слепой. Я скоро либо превращусь в засушенный гербарий, либо стану настенным чучелом, либо буду в банке плавать, как заспиртованная лягушка.

Мужчина рассмеялся.

— Хорошо, что у вас есть чувство юмора. Оно вам пригодится. Да, вы правы, — кивнул он, — вам не повезло: Ким Чжонхён выделяет вас среди остальных. Впрочем, влюбленность, она всегда такая.

— С чего вы взяли, что это влюбленность? По-моему он меня просто использует в своих грязных целях.

— Хотелось бы мне знать, что это за цели, но, очевидно, это не мое дело. Что ж, возможно, и так: он использует вас.

Ки презрительно фыркнул.

— Не возможно, а так и есть.

— Непробиваемая уверенность, — покачал мужчина головой. — Я не думаю, что теми, кого, как вы выразились, используют в своих грязных целях, настолько восхищаются, — неожиданно заявил он. Огорошенный новостью Ки неосознанно открыл рот. — Он заботится о вас. На свой лад, безусловно. Неужели вы не видите сети вокруг себя? Немыслимая благосклонность Мадам, например, ни о чем вам не говорит? Или ваше неожиданное повышение, как возможность для него контролировать вас, определять ваш круг общения и не позволять неугодным людям к вам приближаться. Повторюсь, все нити у него в руках. Если бы я не успел записаться неделю назад, то вряд ли сегодня к вам попал бы. Отныне мы не встретимся в стенах вашего рабочего кабинета. И меня это несколько печалит, ведь вы мастер своего дела, — мужчина чуть фальшиво, на взгляд Ки, вздохнул.