Герой не твоего романа (СИ)

– Молодец, ты все правильно делаешь, – попробовал приободрить его Юно. Он чувствовал себя мудрым престарелым тренером, который наставляет неопытного, но сильного боксера в разгар решающего поединка. – Надо заставить его израсходовать как можно больше сил. Атакуй.

Хичоль, вспомнив боевой арсенал Кюхёна, швырнул в сторону двойника несколько мощных электрических зарядов. Тот сумел защититься от них, поставив перед собой невидимый щит, а после этого и вовсе исчез, схватив Хангена за руку. Правда, у него это получилось не мгновенно, а лишь после нескольких секунд задержки: он попытался вернуться в свою комнату для телепортации, но там теперь царил бардак, и пришлось выбирать другое, не пострадавшее помещение.

– Сбежал! – с ликующим видом заорал Ючон, подбегая к Хичолю и Юно. – Съебался с поля боя, как трус!

– Это не конец, – серьезно сказал Юно, качая головой. – Он нанесет еще удар. Битвы один на один отнимают у него слишком много магической энергии, поэтому, наверное, он придумает что-то другое.

– А ни хрена умного он теперь не придумает, – махнул рукой Ючон. – Все, считай, мы победили!

– Рано радуешься, – предупредил Юно. – Не у всех же одна извилина, как у тебя. Хичоль, – он посмотрел на певца, который уже ушел в прострацию, – нам срочно нужно забрать Настю, пока это не сделал твой психованный любовник.

Айдол, хоть и после повторной просьбы, телепортировался вместе с троими персонажами поближе к Насте. Правда, проводница давно находилась в самолете, а маг ожил и даже получил ценные сведения со щепоткой отборного вранья.

– Это уже перебор, – вздохнул герцог, пересчитав Чанминов по головам. Их было пятеро, и все смотрели на него своими одинаковыми большими глазами совершенно по-разному. Хронический предатель не скрывал легкого злорадства, Пуговичка ласково прижимался всем своим облаченным в женский наряд телом, артист выглядел очень усталым, маг изучал оборотня, словно какую-нибудь бактерию под микроскопом, а еще какая-то незнакомая мелочь таращилась с искренним детским любопытством. – Ну, зачем вас столько?

– Я тоже лишний? – рассердился Минни, переставая обнимать герцога и резко делая шаг в сторону.

– Нет, ты как раз нужен, – мягко ответил Юно, одним движением вернув его в прежнее положение рядом с собой. Минни ожидаемо запыхтел. – И певец, пожалуй, имеет право на существование. А от остальных можно избавиться.

Пока он с улыбкой смотрел на своего быстро остывающего «мальчика», ему в лоб прилетел комок бумаги, вырванной из брошюры туристической фирмы. «Стрелком» оказался самый младший Чанмин.

– Ты же волк? – произнес он восторженно. – Рычи и обрастай мехом!

– Не злись, он маленький, – снисходительным тоном попросил Минни.

– Маленький – вот, – ответил Юно, взглядом указав на Алекса. – А этот, скорее, нездоров.

При этом герцог то и дело посматривал на монаха. Тот выглядел, несмотря на физическое истощение, довольно привлекательно, однако дело было не в этом. Ему хотелось как минимум отвесить с десяток хороших затрещин. И пускай герцог уже знал, что шансов на встречу с Кюхёном у него не было, а потому передача амулета Хичолю оказалась единственным выходом. Руки все равно чесались.

– Гордыня вперед тебя родилась, оборотень, – тихо сказал Макс, перехватив взгляд Юно. – Надо всегда и во всем быть первым, а если не получается, то перегрызть горло каждому вставшему на пути?

– Поосторожнее со мной, – ухмыльнулся герцог. Убрав одну руку с талии Минни, он погладил опешившего мага по волосам и пояснил суть своей угрозы: – Я, видишь ли, питаю слабость к таким мордашкам, как твоя. Уже двоих совратил. Хочешь пополнить коллекцию?

– Да иди ты, – поморщился Макс, на всякий случай, отходя от герцога на безопасное расстояние.

Хичоль, едва слез с колен своего господина, кинулся обнимать Кюхёна. Он боялся, что уже никогда не увидит монаха живым. Но тот был рядом, и выглядел даже лучше, чем при последней встрече, – у него снова появились глаза. Хичоль так сильно хотел продемонстрировать свою радость, что прилип к Кюхёну и совершенно не обращал внимания на его попытки как-нибудь умерить этот пыл. До него дошло, что монах не хочет нежностей, только когда тот отцепил от себя его руки и вежливо, но без особых эмоций сказал, что тоже рад видеть Хичоля целым и невредимым.

– Ты обиделся? – расстроился певец. – Так я ведь не по собственной воле изменял… Мне это не нравилось… Ну, ладно, даже если нравилось, то это само по себе и не нравилось…

– Я не обиделся, – натянуто улыбнулся монах. – Тебе не за что передо мной оправдываться. Я просто вспомнил свое прежнее убеждение в том, что ты должен вернуться к жизни эстрадного артиста и забыть меня. Так будет лучше для нас обоих.

Хичоль надул губы и, немного подумав, заехал ему локтем по ребрам. Теперь это никак не могло повредить монаху, но он хотя бы душу отвел.

– Потом поговорим, – подытожил айдол.

Первым делом тех, кто не представлял особой ценности в бою, телепортировали в Калелью, в дом, где Вероника до сих пор пряталась под присмотром дона Эстебана и омегаверсной парочки ЫнХэ. Туда же перенесли из Лондона всех артистов, так что симпатичный, аккуратный особняк временно превратился в этакий лагерь беженцев.

Джеджун не хотел отпускать Чанмина – слишком уж часто им приходилось расставаться, и теперь казалось, что даже если просто отвернуться или закрыть глаза, вампир снова пропадет на долгие месяцы.

– Не волнуйся, больше я вас никогда не брошу, – пообещал Чанмин, нежно обняв одного своего омегу со вторым на руках. – Но сейчас мне нужно пойти с остальными. Пожалуйста, подожди меня в последний раз.

– Если бы ты знал, как я устал тебя ждать, – грустно улыбнулся Джеджун. – Иногда мне кажется, что с момента нашего знакомства я только этим и занимаюсь.

– Еще никто не был со мной таким терпеливым и верным, – признал Чанмин, целуя его в губы. – Думаешь, я этого не ценю? – Джеджун, отчасти кокетничая, пожал плечами. – Балбес. Я не устаю благодарить судьбу за такой подарок, как ты.

– Ладно, уговорил, – томно опустил ресницы омега. – Жду тебя в последний раз. А потом – хэппи-энд, понял?

– Ага. – Чанмин подмигнул ему. – И несколько горячих постельных сцен. Я помню, что у кого-то приближаются «критические дни».

Джеджун слегка покраснел и в качестве профилактики наступил ему на ногу.

Джунсу, в свою очередь, не захотел оставаться в убежище. В битве он был бесполезен, но из всех персонажей «первой волны» тут прятали только «молодую мамашу», а художник гордо считал себя истинным самцом.

– Это мой долг как мужчины! – безапелляционно заявил он Ючону. – Я буду сражаться наравне с вами!

– Взваливай его себе на плечо и следи за ним, – посоветовал герцог. – Это быстрее и проще, чем спорить.

– Да я же незаменим как врач! – в негодовании воскликнул Джунсу. – Если кто-то пострадает – я могу за несколько секунд исцелить его!

– Твоя правда, Су, ты нам нужен, – согласился Ючон, действительно запихивая художника на свое плечо и удовлетворенно хлопая его ладонью по заду. – Пошли вот так, будешь смотреть, нет ли у меня за спиной врагов.

– Отпусти, милый, Юно же пошутил, – засмеялся Джунсу.

– Отнюдь, – возразил герцог.

Хичоль попробовал перенестись непосредственно к своему двойнику. В других случаях ему хватало таких общих условий, но злодей, по всей видимости, заблокировал доступ к своей особе, и ничего не получилось. Юно потребовал наведаться в подземный дворец, откуда только что сбежали омега с монахом. Естественно, там уже не было никого из вампирского клана, зато весь персонал, включая добровольных доноров крови, в недоумении бродил по трем этажам резиденции.

– Моя интуиция в отношении мужчин снова меня подвела, – вздохнула Роуз, когда Юно объяснил ей, что произошло за последние сутки. – Я была уверена, что с этим вампиром никто не справится. Ну, надеюсь, вы учтете мои заслуги и подтвердите, что меня здесь держали против моей воли?