Герой не твоего романа (СИ)

– Я считаю, это ужасно! – не выдержал он. – Если бы мы знали о твоей ситуации, то никогда не привели бы тебя в этот мир!

– Какая прелесть! – умиленно произнес Макс, встав рядом с омегой. Ему уже объяснили, что это за существо, и он сгорал от любопытства. – Да, это ужасно и больно. К счастью, лично у меня никакой семьи нет. Точнее, есть, но вся она – вот тут. – Макс наклонился и снова взял руку Джеджуна, чтобы игриво поднести ее к своим губам.

– Хватит приставать к моей жене, – грозно процедил Чанмин, ткнув нахального братца указательным пальцем в лоб.

– О, можешь не волноваться, – с жаром заверил его Макс, – дальше проявлений светской учтивости у меня не зайдет! Ну, твой слуга ведь в курсе, что магические способности требуют сохранять целомудрие!

– Серьезно? – обомлел Чанмин. – Двести с лишним лет… и только со своей рукой? Так умом тронуться можно…

– Это же плагиат, – прошептал задетый за живое Кюхён.

– Да, твой слуга в курсе, – продолжил веселый Макс. – А вот мне никто такую лапшу на уши не вешал, поэтому я веду относительно разгульный образ жизни! И, однако же, супруга брата останется для меня неприкосновенной!

– Что за тупая манера шутить? – скривился Чанмин. – У Пуговички, с его клеем на стуле, и то чувство юмора получше будет.

– А мне он нравится, – тихо сказал Джеджун, улыбаясь. – Твой брат – очаровашка.

– Только начни на него заглядываться, – предупредил Чанмин, хмурясь. – Сверну этому братцу шею и отправлю его на свалку картонных персонажей, в отсек «типа обаятельных красавчиков».

Джеджун засмеялся и показал ему язык, высунув лишь самый кончик.

В следующую секунду рядом с довольным Максом материализовался раздраженный герцог Кентерберийский, в той же розовой кофте с блестками, какая была на нем во время казни. В проходе между рядами появился майор, все еще с ног до головы покрытый запекшейся кровью, но твердо держащийся на ногах и с повисшим на плече Джунсу. А на коленях у Чанмина оказался настоящий Хичоль – растерянный, растрепанный и до глубины души обалдевший.

– Чудовище! – закричал Макс, мигом извлекая из-под кожаной куртки пистолет.

– Это свой! – еще громче заорал Чанмин, поднимая вверх руку ладонью вперед. – Это певец!

Хичоль крепко обнял господина и часто закивал, глядя на мага одуревшими, широко распахнутыми глазами. Степень ошалелости в них была такой, что Макс поверил и опустил оружие.

– Правильно, Чанмин, прячешься в самолете, – пренебрежительно заметил Юно, осматривая весь салон. – Уютно, есть еда и даже туалет. Это настолько в твоем стиле, что мне и добавить нечего.

– Давайте и мы попрячемся, что ли, – пробормотал Джунсу, отлепившись от майора и обессиленно плюхнувшись на ближайшее сидение. – Ючон, радость моя, сделай одолжение – помойся. У всех активы как активы, а по моему будто танк проехался. Только следов гусениц на морде и не хватает.

– Так по мне Ханген проехался, это ж похлеще танка будет, – виновато улыбнулся Ючон, осматривая себя. – Су, давай я потом помоюсь, в самолете же негде.

– Хорошо, – разрешил Джунсу, устраиваясь поудобнее и закрывая глаза. – А до тех пор меня больше не трогай.

Ючон печально посмотрел на свои ладони, покрытые кровью вперемешку с грязью.

– А мы, собственно, чего пришли-то, – сказал Хичоль, сложив руки на коленях в нелепом подражании застенчивой девочке старшего школьного возраста. – Не знаем, что дальше де-е-елать… В Париже поцапались, в Лондоне поцапались… Указа-а-ания нужны…

– Мне они не требуются! – прорычал герцог, ударив кулаком по спинке пустого сидения. – Говори только за себя, счастливый обладатель ничем не заполненной головы!

– Юн чего-то злится, – засмеялся Ючон, протягивая к оборотню одну руку, чтобы обнять за плечи. – Завидует наш лохматый…

– Не надо этих фамильярностей, – брезгливо оттолкнул его Юно. – Сначала, в самом деле, прими ванну, а то сейчас тебе место в богадельне, и обнимет тебя лишь самоотверженная сестра милосердия, привыкшая ухаживать за прокаженными.

Ючон, скрывавший свои эмоции еще хуже, чем необразованность, откровенно расстроился.

– Эх, засранец ты, – удрученно вздохнул он, – а несколько часов назад помереть за меня готов был…

– Ты больше не обречен, – усмехнулся герцог, – так что подобные душевные порывы тебе снова не полагаются.

Ючон почесал затылок и, не найдя ничего лучше, отправился в туалет – помыть хотя бы руки и голову в раковине. Джунсу открыл глаза, чуть слышно выругался и отправился следом, чтобы помочь бестолковому бойфренду.

ПАРИЖ

Ранее.

Оковы спали с запястий герцога, и он крепче сжал меч в правой руке, готовясь начать собственный гладиаторский поединок. У него не было никаких шансов выжить – битва Хангена с Ючоном показала, что даже сильнейший в команде героев не мог выстоять против слуги главного злодея. И все же Юно не позволил бы лучшему другу погибнуть у него на глазах. Амулет должен был достаться майору, а управляться с огромной разрушительной силой этот недалекий вояка наверняка научился бы в два счета. Оборотню же предстояло умереть от руки бывшего охотника на нечисть. Весьма злая ирония судьбы.

Ханген сделал первый выпад, от которого Юно едва уклонился – лезвие меча пролетело в сантиметре от его шеи. И ведь это было лишь начало, китаец играл с ним точно так же, как с Ючоном, обеспечивал публике зрелищное шоу. Вторую атаку герцог сумел отразить, но он лишь отвел от себя клинок, а вот избежать удара ногой у него не вышло – в итоге он отлетел в сторону, как щенок, получивший смачного пинка от рассерженного хозяина. Обличие волка по-прежнему оставалось недоступным: Хичоль, наблюдавший за сражением из своей летающей ложи, продолжал блокировать эту способность. Таким образом, Юно был в несколько раз слабее Хангена. Герцога ждало не просто поражение, а ужасный позор. Его намеревались размазать по земле, разодрать на куски. Мучить так же, как он мучил Донхэ. Возможно, это было справедливо, отец имел право мстить за убитого сына. Но бою надлежало быть честным, а о какой честности шла речь, если оборотень оставался человеком? Его просто убивали под гул кровожадной толпы!

Ханген бросился на Юно и одной точной подсечкой сбил его с ног. Игра, по всей видимости, заканчивалась, начиналась казнь. Китаец занес свой меч для первого настоящего удара, и герцог мысленно поприветствовал свою смерть. Крепко сжав челюсти и зажмурившись, он приготовился к боли.

Прошла секунда, две, три. В воздухе повисло густое, словно туман, напряжение, и Юно, почти физически ощутив его, открыл глаза. Увиденное заставило оборотня мгновенно забыть о близкой смерти. Ханген так и стоял перед ним с поднятым мечом, но, как бы ни старался, не мог сдвинуть оружие с места. Он разжал руку и опустил ее; клинок остался над землей, будто его пригвоздили к невидимой стене.

– Мой господин? – Ханген повернулся в сторону ложи. – Вы не хотите убивать его?

Вымышленный Хичоль, однако, выглядел не менее изумленным, чем он сам. Вампир осматривался вокруг себя, не понимая, что происходит. Где-то рядом находился еще один источник магии, не менее мощный, чем его собственный! Но стоило верной догадке осенить злодея, как непреодолимый поток энергии вышвырнул его прочь из летающей ложи. Он успел, правда, отреагировать на это и плавно приземлился рядом с Хангеном. Его взгляд, удивленный и яростный одновременно, был прикован к артисту, оставшемуся в кабинке. Та все еще находилась в воздухе, хотя сам злодей ее больше не поддерживал.

– Работает! – радостно завопил настоящий Хичоль. Он расстегнул верхнюю пуговицу своей бордовой рубашки и держал двумя пальцами дешевое пластмассовое украшение в форме бантика, висевшее на толстой черной нити. – Наконец-то работает!

– Что это такое? – грозно поинтересовался двойник. От его стремительно растущей злости в небе стали сгущаться тучи. – Как ты это делаешь?!

– Сам не знаю! – закричал артист. – Это же ма-а-агия!

– Чертов… чертов монах, – прошипел Юно. Оставленный без внимания, он подобрался к Ючону и стал оттаскивать его подальше от зловещих вампиров. – Это же был мой амулет!