Возвращение к истокам (СИ)

Снейп рассматривал дверь и пытался найти хоть какое-то решение, но ему ничего не приходило на ум.

— Сколько у нас попыток? — задал вопрос Северус.

— Три, а после вы будете развеяны по ветру, ваших останков никто и никогда не найдет, — наперебой гласили всадники, — и вы попадете в царство мертвых, как преступники, осмелившиеся нарушить границы чужой собственности!

Поттер вытащил палочку и попробовал наколдовать люмос. К их вящему удивлению, ему это удалось.

— Ого, тут магия работает.

— Это закономерно. Иначе нас было бы нечем развеивать в случае провала.

Снейп прикоснулся к двери пальцами, провел по чеканке подушечками и посветил себе, внимательно рассматривая рисунок. Времена рыцарей, прекрасных дам и турниров… Что это могло значить? В чем тут подвох?

— Если помнить любовь Дамблдора к сладкому, то может попробовать название изысканных сладостей?

Поттер уселся на пол, согнув ноги в коленях и обхватив их руками.

— Не думаю… Это настолько личное, что Альбус не рискнул бы использовать что-то банальное. Хотя… Если хочешь спрятать дерево, спрячь его в лесу. На свете такое количество сластей, что нам вовек не угадать искомое.

— Но у нас есть магия сейчас. Мы можем призвать её и попросить помощь Хога.

Снейп внимательно посмотрел на Поттера и произнес:

— Попробуй этот вариант, а я пока попытаюсь разгадать смысл этой древней чеканки.

Спустя несколько минут в их распоряжении было две сотни заковыристых названий сладостей, которые предпочитал Альбус и несколько сотен вариантов древних слов, что использовал в общении Дамблдор и которые были вовсе не привычными для современной жизни.

— И что дальше? Что ты нашел?

Снейп массировал виски, каким-то шестым чувством ощущая, что упускает нечто важное, очевидное.

— Меня волнует беседка в самом верху чеканки и девушка в ней. Её лицо, её прическа отчеканены настолько четко, что даже у рыцарей этого нет. Вот посмотри, Гарри, тебе не кажется это лицо знакомым?

Поттер пристально всмотрелся в черты лица девушки и пожал плечами.

— Не представляю даже. Красивая девочка, но кто это?..

— Драккл! Это может быть все что угодно! Может эта чеканка вообще не имеет никакого отношения к паролю. Тогда что? Сладости — отпадают, любимое заклинание? Вряд ли… Это не в духе Альбуса. Что тогда?

— Его жизнь, Северус. Ты знал его лучше. У него была личная жизнь? Когда-нибудь он с кем-нибудь встречался, жил, может был женат?

Снейп даже рот открыл от осознания.

— Гриндевальд!

— Гриндевальд? — Поттер не остался в долгу и уронил челюсть рядом с носками ботинок.

— Да, да-да! Как я мог забыть об этом! Это был роман века, о нем писали в газетах, два величайших мага столетия сошлись и даже планировали жить вместе, а потом…

— Да?

— А потом столь же стремительно все развалилось. Никто не знал подробностей, но пресса писала о том, что Гриндевальд бросил Альбуса по каким-то своим соображениям. Писали о депрессии волшебника, о том, что он некоторое время провел в Мунго в бессознательном состоянии, но это все были лишь домыслы… Я лишь однажды видел Альбуса в состоянии жуткой депрессии. Он был пьян и разговаривал с Фоуксом. Я тогда только поступил на службу в Хогвартс и пришел по его вызову. А он был совершенно невменяемый и все повторял одно и то же.

— Что? — затаив дыхание, спросил Поттер.

— Мерлин тебя покарал за трусость Гел. — Четко проговорил Снейп: — Это были именно те слова. Альбус почти сразу вырубился тогда, и я подошел, чтобы накрыть его пледом. На коленях было фото молодого мужчины, а внизу подпись: Альбусу от Геллерта на вечную память.

— Кто бы мог подумать, что Дамблдор был геем… — хмыкнул Поттер.

— Тебя что, только это заинтересовало? Поттер, включи мозги! Если у Альбуса были отношения, закончившиеся болезненным разрывом и он помнил о них спустя столетие, то это значит…

— …что паролем может быть…

И они одновременно выпалили, смотря прямо на кованую дверь:

— Геллерт!

— Гриндевальд!

Пики на миг замерли, кони нетерпеливо переступали с ноги на ногу, прядая ушами, а всадники молчали.

— Не верно! Одна попытка, рыцари!

— Драккл тебя задери! Ты не мог просто промолчать? — взъярился Снейп.

— Какой смысл сейчас ругаться, Снейп? У нас последняя попытка и мы просто не можем облажаться. Не теперь! — Гарри вновь уставился на чеканку, отмахиваясь от Снейпа.

— Я предлагаю повернуть назад.

— Боишься, что черти поджарят тебя слишком сильно?

Снейп смерил Поттера ледяным взглядом и кинул:

— Самое время для шуток, мистер Ха-ха. Может быть тогда расскажешь мне, в чем будет смысл нашей гибели в случае неверно угаданного пароля? Магическую Британию мы не спасем, так как алтарь останется не найденным, сообщество лишится одного из самых сильных магов, а значит приблизит собственную гибель. Не лучше ли будет прожить остаток дней прежней жизнью, нежели…

— О, Снейп, — протянул Поттер, — уж от кого-кого, но от тебя я подобной трусости никак не ожидал. С каких пор ты боишься смерти? Ты, который бросался очертя голову в самое пекло, не жалея головы и сил? Что с тобой стало, а?

— Все мы стареем, Гарри, — тихо отозвался тот, — стареем и делаем некую переоценку ценностей. Я прожил десять лет с минимальным уровнем магии и выжил. Привык. Свыкся. Я нашел новые варианты приготовления лекарств, использовал маггловские рецепты, смешивал с простенькими заклинаниями. Это была моя жизнь. А сейчас… Ты сказал трусость? — Снейп склонил голову набок и усмехнулся: — Возможно, ты прав. Я боюсь. Боюсь в очередной раз даже подумать, что ты закончишь свою жизнь в тридцать лет. Что ты оставишь своего сына в одиночестве, без своей поддержки, без своей любви. Боюсь, что магическая Британия потеряет своего Героя…

— Магическая Британия? — нахмурился Поттер.

— Я. — Почти шепотом произнес Снейп. — Я потеряю своего Героя…

Они стояли и смотрели друг на друга, не в силах разорвать нить, что прочно натянулась между ними, не в состоянии оторвать взгляды, без возможности когда-нибудь это забыть…

— Я, кажется, вспомнил эту девушку. — Поттер проморгался и вновь повернулся к чеканке.

— Не тяни, говори же.

— Ты знал, что у Дамблдора была сестра?

— Брат, ты хотел сказать.

— И сестра. Мы на четвертом курсе попадали в Хог через таверну Аберфорта, так вот там на портрете была именно она и Дамблдор, не Альбус, сказал, что это их родная сестра.

Снейп смотрел на Поттера с некоторой растерянностью.

— Но почему Альбус никогда не упоминал об этом?

— Я не знаю, но Аберфорт разговаривал с ней так, будто бы она для него была всем.

— Имя ты знаешь?

Поттер сдавил виски руками, напрягая память. Что-то крутилось на задворках сознания, что-то знакомое, такое простое, но он никак не мог этого вспомнить.

— Ариана! Ариана! — Воскликнул Поттер, обращаясь к всадникам. Те на миг замерли, Снейп вцепился в волосы и застонал едва слышное «и-ди-от» и вдруг дверь жалобно скрипнула и начала отворяться. Медленно, дюйм за дюймом перед магами распахивался мир в тайны Альбуса Дамблдора…

Они входили внутрь с осторожностью. Пройдя столько испытаний, маги поняли: Дамблдор готов был пожертвовать всей своей силой, лишь бы сохранить в неприкосновенности каждый свой скелет.

— Уильям, как я же рад тебя наконец-то видеть, мой дорогой. Или… Подожди-ка, Северус? Какое забавное имя, потешное…

На стуле с высокой спинкой расположился седовласый мужчина. На губах его играла недобрая ухмылка, глаза светились ненавистью и сам он весь был будто бы переполнен злобой.

— Джо? — Снейп дышать перестал, не в силах поверить тому, что открылось его взору.

— Да, дорогой мой, это я, твой Джо, который вытаскивал тебя из запоев, лечил от депрессии, ухаживал, после якобы неудачного химического эксперимента, хотя мы-то с тобой знаем, что это была самая настоящая попытка отдать богу душу. Или кто там у вас? Мерлин? Один? Зевс?