Дожить до рассвета (СИ)

- Мы уже много раз обсуждали наше предназначение, Уилл, - произнёс он, поёжившись, хотя сидел на шкуре рядом с камином. – И вроде ты был не против…

- Я не о вендиго и людях, - покачал головой Грэм. – А о… мужчинах. Сколь долговечны и крепки такие союзы? Они противоестественны, от них нет… проку. У нас в городе были такие, но их сторонились, как правило.

Ганнибал улыбнулся и кивнул, закрывая книгу и продолжая смотреть на человека. Уилл был так молод и так неопытен, а где-то там, за царством грёз и видений, перед ним лежал огромный мир, который он читал и которого так боялся из-за его загадок и тайн.

- Смотря, что ты называешь бесполезностью, - заметил он. – Мне не дано иметь потомство, моё семя никогда не даст приплод. Хочешь ли ты быть отцом? Другой вопрос, хотя я уверен, что в тебе нет желания «награждать» кого-то своим мучительным даром. Так смысл держать женщину, которую ты даже не любил? Как её звали? Молли?

Уилл невольно вздрогнул. Имя Молли напоминало раскат грома посреди ясного дня, но за мучительными воспоминаниями, причину тяжести которых Грэм распознать не мог, он чётко понял, что не скучает и не тоскует по этой женщине. Более того, он абсолютно её не любит и никогда не любил.

- Да, я не хотел бы, чтобы мои дети, как и я, ночами лицезрели кошмары, но… - вздохнул Грэм. – С другой стороны, я не могу позволить своему дару умереть! Но ты прав, Молли я никогда не любил, как… как надо. Не знаю, что творится в моей голове.

Ганнибал не прерывал, позволяя человеку говорить всё, что захочется. Любые тревоги, волнения и заботы теперь были для них общими, и хищник был готов делать для человека всё, что угодно, лишь бы тот не страдал.

- А такие союзы, как наш с тобой, весьма тесны и сильны в некоторых городах, - заверил Ганнибал. – В мире, когда каждый прожитый день в долг – многие предпочитают не приносить в жертву реальности своих отпрысков или же просто выбирают партнёров по надёжности и вере в них. Вот ты бы пошёл со мной хоть на край земли?

- Пошёл бы, - кивнул Грэм. – Я бы с тобой даже спрыгнул с него.

- А с Молли? – тут же уточнил хищник.

- С ней я даже до магазина ни разу не дошёл.

Ганнибал рассмеялся, едва ли не до слёз, и Уилл бросил на него тяжёлый взгляд. Ему было не смешно, в груди назойливо свербело, и человек спустился на пол, забираясь в объятия вендиго, и прижался к его груди. Ганнибал тут же обнял человека, нежно целуя его макушку и лоб.

- Ну что тебя тревожит? – спросил он заботливо. – Хочешь быть отсюда подальше? Обожди хоть недельку, пусть солнце полностью войдёт в свои права! Я тоже хочу уйти, но племя Абеля не отпустит нас, говорил же. Я их защитник, единственная преграда для людоедов с севера. Поэтому, чтобы убежать быстро и остаться незамеченными, у нас будет всего один шанс.

- Дело не в этом… - помотал головой Грэм. – Что-то… словно тревожит меня, и я не могу побороть это дурное чувство. Просто я глупый, не обращай внимания.

- Верь себе, - нахмурился Ганнибал, поглаживая человека по спине. – Ты же ясновидящий. Если ощущаешь тревогу, то это что-то да значит. Всматривайся в себя и говори мне. Даже если простого комара испугаешься, всё равно говори.

- Обещаю, - кивнул Уилл. – А что было дальше с Макбетом? – внезапно спросил он. – Ты так и не дочитал!

Ганнибал улыбнулся, поднял книгу и продолжил читать дальше.

***

Ночью Уилла мучили мрачные кошмары. Юноша то и дело вертелся и вскакивал, слыша тяжёлые стоны и глухой вой, от которого кровь стыла в жилах. Деревья трещали от царапающих их когтей, остатки снега скрипели под сотнями лап, а горящие глаза пугали отблесками в ночной мгле. Всё вокруг сковывал леденящий холод. Огромные толпы надвигались, надвигались и надвигались…

С криком Уилл вскочил, ощущая, как по его лицу градом течёт пот. Грудь юноши тяжело вздымалась, сам он дрожал и с трудом понимал, что происходит. Скинув одеяло, Грэм уже собирался бежать к Ганнибалу, как увидел, что вендиго стоит на пороге его комнаты, сложив руки на груди.

- Мне снились людоеды! – взволнованно произнёс Уилл. – Их было так много! Они двигались сквозь леса, ломая на своём пути ветви и деревья, и…

- Одевайся, - решительно скомандовал Ганнибал.

- Что? – нахмурился Уилл. – В смысле?

- Я пришёл, потому что тоже видел их, - сообщил он. – Только вовсе не во сне.

Оделись и запаслись в дорогу едой буквально за десять минут. Ганнибал пояснил, что уловил перемену в атмосфере и окружающей среде, и его звериное чутьё едва ли не забило тревогу. Чтобы всё проверить, он взял Джуди и поскакал в лес, где с горы увидел толпу приближающихся людоедов, количество которых перевалило за сотню, а то и две.

- Они идут сюда, и нам нужно срочно уходить, - говорил Ганнибал, собирая провиант. – Подвал нас уже не спасёт.

Уилла передёрнуло: он понимал, чем грозит им такое нашествие, и сейчас, без защиты высоких стен ему было явно не по себе. Но приходилось держаться, чтобы не казаться трусом не только в своих глазах, но и в глазах спутника.

- А куда мы? – спросил Уилл, закрепляя сумки на седло Джуди.

- К Абелю в бункер.

От этих слов Уилл выронил мешок и, вздрогнув, отшатнулся. Он замотал головой, и Ганнибал поддался вперёд, сжимая его плечи и успокаивающе смотря в глаза. Казалось, что человек не желает ничего слышать, что лучше он останется тут, чем позволит себе вновь приблизиться к проклятому бункеру. Конечно же, Ганнибал понимал его, но времени на уговоры уже не оставалось.

- Уилл.. Уилл… Они окружают, бежать некуда, - говорил он. - У нас путь лишь в одну сторону, к бункеру! По одну сторону враждующий форт людей, по другую разрушенный город с теми же тварями. А с Абелем и его вендиго мы сможем развернуть эту волну людоедов, но без них мы погибнем! Они сметут на своём пути всё.

Говоря это, Ганнибал гладил своего человека по щекам, а Уилл яростно мотал головой, отказываясь ехать туда. Воспоминания непрошенными образами воскресали перед глазами, и человек ощущал такую панику, что не понимал и не слышал абсолютно ничего. От всех тех вендиго исходило омерзение, и Грэм знал, просто знал, что если они переступят порог проклятого сооружения, то никогда больше не найдут дороги друг к другу.

- Нет времени, чтобы торговаться, - прошептал Ганнибал и поцеловал человека в щёку. - Нужно бежать, душа моя.

Оседлав Джуди, Ганнибал помог Уиллу забраться следом и дёрнул поводья, ведя лошадь прочь от дома. Уилл обернулся, бросая грустный взгляд на их уютный домик и терзаясь странным ощущением, что больше никогда его не увидит. Стоило признать, что тут он впервые почувствовал себя счастливым.

Уилл крепко обнимал Ганнибала со спины, прижимаясь к нему и стараясь успокоиться. Он доверял своему хищнику, и это чувство было настолько всепоглощающим, что юноша по-детски боялся остаться без вендиго. А потому он крепче стискивал мужчину, а Ганнибал не возражал: ему нравилась близость человека.

Они скакали уже довольно долго, и Уилл едва ли не физически ощущал Абеля и его отвратительных собратьев. С трудом человек заставлял себя верить Ганнибалу – тот точно не даст его в обиду никому из них, но даже эта вера не мешала волнению и страху. А главное, мысли, что скоро им придётся расстаться.

Вскоре на горизонте показался тот самый ангар, с которого всё и началось. Воспоминания, среди которых были сцены кровавого безумия, моментально накрыли Уилла, как и крики бедного Фредерика Чилтона, лишившегося губ.

Ганнибал остановил Джуди и терпеливо попросил Уилла слезть, хотя юноша, казалось, не собирается этого делать, как и отпускать своего спутника из объятий. И всё же человек послушно, но явно неохотно, спрыгнул с лошади, и Ганнибал спустился следом, доставая верёвку.

- Свяжу тебя, - сказал он. – Ничего не бойся, просто не показывай, что мы подружились. Для них ты – моя игрушка, понял?

- Понял, - кивнул Уилл. – Я не хочу туда идти.

- Прошу, потерпи, - Ганнибал сжал руки юноши и поцеловал их, после чего крепко стянул верёвкой. – Я не хочу, чтобы людоеды опустошили всю округу. Тогда мы и сами не выживем.