Семь лет (СИ)

Дерек неловко застывает, так же как и Стайлз, стоя на последних ступеньках. Его брови хмурятся, а ладонью он цепляется в перила, как будто ему нужна поддержка. Их взгляды пересекаются, и Стайлз чувствует, как внутри него происходит оглушающий, адский взрыв, который, к сожалению, остается бесшумным для других.

— О, что ж вы стоите, быстрее раздевайтесь, — суетится миссис Хейл, заставляя Стайлза с трудом разорвать зрительный контакт с Дереком. Тот, к счастью Стилински, выглядит довольно рассеянно.

— Я всё понимаю, такая метель, дороги перекрыты, — продолжает говорить миссис Хейл. — Вы правильно сделали, что свернули к нам. Конечно же, мы приютим вас на время этой непогоды.

Стайлз нервно взъерошивает свои волосы, чувствуя внимательный взгляд Дерека, из-за которого все слова миссис Хейл пролетают мимо него. У него дрожат руки, и глупая паника накрывает с головой, мешая нормально думать. Парень гулко сглатывает, и только звучный шлепок ладони о его куртку приводит его в себя.

— Прости, — мельтешит Стайлз, пытаясь помочь Лидии раздеться, и в то же время прийти в себя.

Девушка уже сняла с себя капюшон и шапку, а теперь безрезультатно пытается стащить шарф, который Стайлз едва ли не на узел завязал сзади. Парень трёт замершие на морозе пальцы, медленно выдыхает и с трудом справляется с шарфом. Он помогает девушке выбраться из куртки, переключает всё свое внимание и мысли на Лидию, и, как ни странно, это помогает.

Это всё в прошлом. Влюбленность в Лидию, в Дерека, он это уже пережил.

— Кора поставь, пожалуйста, чайник, — просит миссис Хейл дочь, а затем обращается к ним: — Как зовут твою прекрасную спутницу, Стайлз?

— Лидия, — вместо него отвечает девушка, заметив его отстраненный вид. Он неспешно вешает её и свою скинутую куртку, и девушка продолжает: — Спасибо большое, что впустили нас.

— Да, что вы, — отмахивается миссис Хейл, пока Стайлз присаживается, чтобы расшнуровать ботинки Лидии, из-за живота ей неудобно нагибаться. — Стайлз и Дерек так много времени проводили вместе, когда учились в школе, он всегда желанный гость здесь.

Стайлз бросает быстрый взгляд на всё ещё почему-то рассеянного Дерека, смотрящего на Лидию, как на восьмое чудо света, и неторопливо интересуется:

— Ты точно не замерзла? Не устала?

— Всё в порядке, Стайлз, не волнуйся, — отвечает Лидия, и парень прекрасно слышит скрытый подтекст в её словах. Не волноваться, верно. У него нет на это причин. Всё осталось, давным-давно в прошлом. Стайлз растягивает губы в натянутой улыбке.

Спустя десять минут закутанную в плед Лидию усаживают на диван в гостиной с чашкой чая в руках. Кора ставит перед ней на столик два больших куска пирога, а затем вручает стоящему у стены Стайлзу его чашку.

— Спасибо большое, — благодарит Стайлз Кору, отправляя Джексону сообщение, что с ними всё в порядке, поскольку Лидия всё ещё обижается и отказывается общаться с мужем.

Он отхлебывает немного чая, подтягивает сползшие штаны Дерека, которые его буквально заставили одеть, так как его промокли из-за падения в сугроб и кивает в сторону коридора.

— Я выйду, позвоню отцу, — зачем-то сообщает Коре. Он резко разворачивается и едва не сталкивается с Дереком в дверях.

— Прости, — хмуро говорит Дерек, и Стайлз всеми силами пытается заставить себя не пялиться на него, но тщетно.

— Да ничего страшного, — стараясь, что б его голос звучал беззаботно, отвечает Стайлз. Он нелепо поднимает чашку вверх и продолжает: — Спасибо, за брюки, и за то, что впустили нас.

Дерек смиряет его долгим непонятным взглядом, совсем как когда-то давно, когда они еще не встречались и время от времени случайно сталкивались в коридоре или классе, и сквозь зубы говорит:

— Пожалуйста.

Как будто желает сдохнуть.

— Окей, — напряженно тянет Стайлз, не зная как заполнить неприятную паузу и что сказать, — ладно, пойду всё-таки позвоню, а то отец волнуется.

Он аккуратно протискивается мимо Дерека, который стоит, как скала и, видимо, не собирается делать никаких телодвижений, чтобы Стайлз мог спокойно пройти.

В коридоре прохладней, чем в комнате, и парень делает несколько больших глотков чая, пока идут гудки.

— Стайлз, — обеспокоенно начинает отец, — с вами всё в порядке? Вы где?

— Всё хорошо, — спешит заверить его парень, — мы свернули к Хейлам и сейчас у них.

Неловкая пауза повисает между ними. Отец подозрительно молчит, и Стайлз тяжело вздохнув, всё-таки интересуется:

— Ты же знал, что они вернулись?

В ответ ему слышится шелест бумаги, чьи-то приглушенные голоса, а затем отец признается:

— Конечно.

На самом деле, Стайлз с самого начала знал ответ на свой вопрос, но всё равно рвано выдыхает, услышав это вживую, от отца. Он сосредоточенно рассматривает чашку в своих руках, как будто это самая занимательная вещь в мире, хоть это было не так. Стайлзу вдруг до одури хочется влететь в тихую, уютную гостиную, где Хейлы умиротворенно пьют чай, и впечатать кулак в лицо Дерека. Встряхнуть, разбить эти дурацкие чашки, и закричать:

— Какого чёрта, Дерек? Объяснись!

Но прошло уже больше семи лет, и он больше не может эгоистично разрушить эту тошнотворную идиллию. Он больше не подросток, что думает лишь о себе.

— Стайлз, ты здесь? — нетерпеливо переспрашивает шериф, и парень кивает, сперва не поняв, что такой ответ отец не увидит.

— Да, всё в порядке, — нервно тараторит он, — просто задумался, извини. А как ты там?