Поплачь, полковник, мне в бронежилетку (СИ)

- Прогуляюсь.

- Ааа, - понимающе и с какой-то ехидцей протянула Таня, - возьми корм, я целую коробку купила.

- Чего?

- Корм, говорю, кошачий возьми. Ты же к Райану поедешь?

Полковник даже не удивился ее проницательности. Тоже мне тайна! Кажется, прошли годы с тех пор, как Веньяра волновало, сохранят ли они с Забиякой свой маленький секрет. А теперь и секрета нет, и все вокруг, кажется, в курсе. И ему самому на это плевать.

Жан покорно взял упаковку с блестящими пакетиками. На пакетиках красовались улыбающиеся кошачьи морды.

Крис, начальник их охраны, отнесся к поездке на ночь глядя философски. Мало ли какая вожжа попадает под хвост подопечным. Полковнику предоставили машину и сопровождение, и вот так – с эскортом и упаковкой кошачьей еды под мышкой – Веньяр притащился к дому бывшего подчиненного.

Окна в квартире Райана не горели. Жан посидел в машине, подумал. Охрана косилась на него с легким недоумением.

- Крис, - догадался полковник, - где сейчас сержант Скотти?

- В управлении, сэр.

- Что ж ты раньше молчал, собака?

- Прошу прощения, сэр, но вы не спрашивали, - невозмутимо отозвался Крис.

Жан выбрался из машины, подхватив коробку с кормом, хлопнул дверцей.

- Можете возвращаться, мне сегодня охрана не нужна.

- Простите, сэр, у нас приказ, - Крис пожал плечами.

Полковник одарил его тяжелым взглядом.

- Имейте совесть, ребята, - с чувством попросил он, - мне нужно несколько часов личного времени.

Он почувствовал, что задыхается. В груди справа снова заболело.

- Доброй ночи, сэр, - флегматично отозвался Крис.

В «Зете» отменные профессионалы, и они не были бы профессионалами, если бы не придерживались инструкций. Но то ли Жану повезло убедить Кристофера (что едва ли), либо он просто их больше не увидит сегодня вечером. Если, конечно, не случится из ряда вон выходящей ситуации.

Жан подождал, пока мощные бронированные внедорожники избавят от своего присутствия переулок возле дома Забияки, поправил коробку под мышкой и поднялся на пятый этаж.

Сел на ступеньку, намереваясь дождаться Райана и еще раз поговорить с ним. Правда, он до сих пор понятия не имел, как убедить его вернуться. Для обиженных девушек имеются отработанные, проверенные поколениями несчастных мужиков схемы, типа: цветы-конфеты-ресторан или цветы-ресторан-кольцо-Золотой Берег. А как просить прощения у парня, который даже не объяснил, с какого перепуга от него сбежал?

Посидев час или полтора, но не дождавшись ни Скотти, ни озарения, Жан поднялся и позвонил в дверь напротив. Соседкой Скотти оказалась особа чуть за двадцать, рыжая веснушчатая любительница кошек. Вместе с ней в дверной проем высунулись две любопытные морды.

- Ой! – испуганно ахнула соседка, увидев погоны и нашивки со значком РУ на куртке Жана.

- Не пугайтесь, - Веньяр подавил инстинктивное движение – подставить ногу в приоткрытую дверь, чтобы помешать ее захлопнуть, - я просто… вот.

Он указал на коробку с кормом. Девушка уставилась на него с изумлением.

- Передайте это вашему соседу, - пояснил полковник, - у него тоже кот, или кошка, хрен знает. В общем, пожалуйста.

- Ладно, - не очень уверенно согласилась она, - передам. А…

- Не надо бояться, он хороший парень, - понял ее сомнения Жан, - не какой-нибудь солдафон, вроде меня. Просто отдайте ему, договорились?

- Договорились, - девушка взяла коробку и, отпихнув ногой в кокетливом тапочке особо нахальную кошку, закрыла дверь.

Спустившись на улицу, Жан задумался. Домой ехать ему не хотелось. Вызвав такси, он продиктовал адрес спорт-бара на Легионной, где они со Скотти были вместе в последний раз. Неплохое местечко, чтобы посидеть и выпить. Никакой навязчивой музыки и еще более навязчивого сервиса. Футбольного матча сегодня нет, значит, и народу будет немного.

Жан оказался прав. Бар был наполовину пуст, а в зале заняты оказались всего три столика. Он заказал виски без содовой, положил на стол коммуникатор – на случай, если срочно понадобится Дану. На большом экране крутили какие-то музыкальные клипы, официантка принесла заказ и тарелку с сухариками от заведения. Жан выпил, сунул в рот горстку сухарей, и стало почти хорошо. Если бы еще взгляд не шарил лихорадочно по бару, пытаясь найти знакомую фигуру в джинсах и толстовке с капюшоном.

- Пальковниик! – вдруг раздался радостный возглас. – Это ви!

Красивая блондинка приближалась к нему уверенным шагом, как к старому знакомому. Жан сразу узнал Ханну, модель, с которой его познакомил Райан в тот их последний вечер.

- Ханна, - кивнул Веньяр нейтрально. Он не был ей рад, учитывая и то, как неожиданно она сбежала, и, главное, все произошедшее с ним и Забиякой в Локе. Но сегодня Жан не отказался бы от любой компании. Одиночество грызло его изнутри.

- Пальковнииик, простить, - взволнованно воскликнула девушка, - звонить агьент… я должна идти… Простить!

Жан рассмеялся. А девушка милая, так сокрушается, что продинамила его в прошлый раз.

- Ничего. Это же работа, - сказал он и указал взглядом на свой коммуникатор. Ему тоже в любой момент может позвонить его «агент».

- Йа, работа, - оживленно подтвердила Ханна, натягивая юбочку на длинные ноги. Этот маневр не помогал, край юбки так и оставался в верхней трети идеальных бедер.

- Садитесь, - предложил Жан, - что вы пьете?

- Щто и ви, - кивнула Ханна, обрадованная приглашением.

- Мы что-то отмечаем?

- Приятн ветщер с пальковник из Орима, - кокетливо предложила она тост.

С чувством юмора у Ханны оказался полный порядок. На ломаном имперском, то и дело вставляя немецкие слова, она живо рассказывала о процессе съемок, в лицах изображая грозного оператора, злую каргу-гримершу, и свое собственное состояние после четырех часов под софитами, которые жарче, чем аргоннское солнце в июле. Жан посмеивался и подливал, они чокались по обычаю русов, хохотали, а Ханна подсаживалась все ближе. И все выше приподнимала юбку.

- Ну и сука этот твой оператор!

- Йа, йа, сука! Ер ист эн идиот!

- Хочешь, научу его хорошим манерам?

- Найн! – захохотала Ханна, а потом взяла руку Жана и положила себе на грудь.

Полковник застыл, прижимая ладонь к упругой теплой плоти, дыхание разом перехватило. Модель наклонилась к нему, приоткрыв сочный рот с блестящими идеально отбеленными зубами. Она вся была как с картинки из мужского журнала, что называется, открывай и дрочи. Жан сжал ее грудь, не отрывая глаз от призывно блестящих губ, и вдруг понял, что ни капли не возбужден. Хер не рвал штаны, как было в прошлый раз, когда эта девчонка сбежала с его коленей. Тогда он хотел ее трахнуть до звездочек в глазах, потому что никогда еще не трахался с такой красивой бабой. Модьелью, блядь.

А тут вдруг возникло ощущение какого-то даже насилия, что ли…

- Выпьем? – предложил он, убирая руку с ее груди.

- На брюдершафт? – озорно подсказала Ханна. Жан почувствовал себя полным уродом.

Он разлил остатки виски, не поднимая взгляда на девушку.

- Ханна, прости, ты чудесная девушка, но ничего не выйдет.

- Пальковниик? – в этом вопросе было все – и недоумение, и обида, и неожиданно… сочувствие.

- С тех пор так много всего произошло, - еще ниже опуская голову, признался Жан. – Мое сердце теперь занято. Странно-то как…

Мягкая женская рука погладила его по голове.

- Зи ленте? Она… отвергла?

Жан никогда не умел держать язык за зубами. Даже странно, что в первый же день он не вывалил на Райта всю правду о них со Скотти. А сейчас его будто жгло изнутри – тоской, виной, растерянностью.

- Помнишь парнишку из бара?

- Раян? – тут же вспомнила Ханна, заглядывая ему в лицо уже без обиды, с удивлением.

- Да, Райан. Сержант Скотти, мой друг и… оказалось, не только друг. Я обидел его, а чем – не знаю.

- Ты… любить муштчина? Йа? – захлопала уже заметно косящими глазами Ханна. – Золдатен из Орима… зер романтиш!