Паучий престол I (СИ)

Библиотекарем оказалась женщина в годах с орлиным взглядом, хищности которому придавали очки на цепочке в тонкой оправе, поверх которых она и посмотрела на него недоверчиво и даже чуточку презрительно, словно он в чем-то провинился перед ней в тот же момент, как только переступил порог скромного помещения с несколькими столами, стойкой и стеллажами за ней. Впрочем, дело свое библиотекарь знала отменно, ибо Саске только и успел, что назвать класс, в который его зачислили, как женщина сразу же, что-то ворча, углубилась в свои владения, даже не взглянув на список необходимых ему учебников. Пользуясь моментом, подросток осмотрелся, фыркнув, поскольку, уже в который раз за день, он никак не мог поверить в то, что то, что он видит, жизненная реалия.

Когда-то книги были его всем. Да он сам, когда ему было пять, вынудил Итачи научить его читать, доставая брата ежеминутно, пока тот таки не согласился, а после, освоив столь увлекательное занятие, принялся поглощать книгу за книгой, не особо обращая внимание на то, есть в ней картинки или же нет. Тогда-то его зрение и дало первый сбой, хотя, конечно же, близорукость была врожденной, просто не настолько ярко выраженной, но книги Саске не забросил, даже теперь, когда всемирная паутина стала главным источником информации, пополняя свою личную библиотеку и получая от этого эстетическое удовольствие. В «Harvard School» была большая библиотека и два читальных зала. Саске нравилось там. Там была какая-то особенная атмосфера, здесь же, кроме легкого запаха пыли и слабого аромата травяного чая, не было ничего, даже свет лам был каким-то тусклым и совершенно не соответствовал его личным представлениям и хранилище знаний.

Библиотекарь вышла из-за стеллажа, толкая перед собой небольшую тележку, нагруженную добрым десятком книг, и Саске, вздохнув, только головой покачал, понимая, что на него снова накатили волны депрессии, хотя только что он вроде как убедил себя в том, что не стоит поддаваться на провокации окружающей его обстановки. Он переварит все это: и злобного фермера-птичиника, и зябкость общей атмосферы новой школы, и странные взгляды одноклассников, и даже весь это непривычный мир, в котором ему нет места, разве что Наруто… Подросток отвлекся, когда женщина ткнула ручкой в формуляр, коротко бросив: «Распишись», - а после Учихе стало не до самокопания, потому что перед ним предстала довольно заковыристая задача – донести стопку увесистых учебников до своего шкафчика.

Впервые за эти пару дней ему повезло: никто не увидел его личного позора, когда он, пыхтя, останавливаясь чуть ли ни через каждые десять метров, чтобы дать отдых рукам, тяжело дышащий и с раскрасневшимися щеками, таки смог донести учебники до своего шкафчика. До этого момента, занимаясь плаваньем и кендо, Саске и подумать не мог, что он может быть слаб физически, раньше у него просто не было проблем с нагрузками, пусть подросток и понимал, что всему есть свой предел, но что-то все-таки подточило его силы, и сам Учиха был склонен к тому, что это, скорее, эмоциональная, внутренняя слабость, нежели слабость тела.

Да, никто не видел, как он поперед себя тащил стопку учебников, но в то же время никто и не помог ему, не разделил с ним этот своеобразный груз, даже слова подбадривающего не сказал, и Саске ещё никогда, даже после того, как брат покинул родительский дом, не чувствовал себя таким одиноким. Было в этих пустых коридорах что-то зловещее – по крайней мере, так казалось подростку, который раньше, до того, как оказался отрезан от привычного для него мира, легкомысленно считал, что он не особо нуждается в друзьях.

Да, он дружил с Суйгетсу и Шикамару, но и без общения с ними не чувствовал себя брошенным или же никому не нужным, потому что… потому что, раньше, подле него всегда был кто-то. Да, Саске презирал тех, кто заводил с ним знакомство только потому, что он – Учиха, и что общение с ним выгодно и престижно, и в тот же момент не понимал, сколько в его жизни значат все эти подлизы, которые постоянно окружали его своим настойчивым вниманием. Теперь же он действительно оказался один, наедине пусть и не с глобальной, но все-таки проблемой, а рядом, вновь-таки, не было никого, кто мог бы пусть и с корыстных побуждений, но все-таки подставить свое плечо.

Оказывается, все это время он был зависим от окружающих, и именно они формировали не только его авторитет или же репутацию, но и мир вокруг него, который теперь до холодных мурашек был пустым и блеклым. Саске просто не верил, не мог поверить в то, что так бывает, что можно остаться совершенно одиноким, когда рядом с тобой так много людей, и когда вокруг тебя кипит жизнь, а ведь Итачи… Итачи тоже прошел через все это, вот только… вот только Саске знал, был уверен в том, что, как бы там ни было, ему есть, куда вернуться, есть место, где его ждут, а брат… у брата такого места не было. Да, у Итачи был Дей, их любви могли позавидовать многие традиционные пары, которым не ведома и толика тех чувств, которые они испытывали друг к другу, но при всем при этом, резко, в один момент, как по щелчку пальцев, привычный мир Итачи рухнул, и Саске думал, что даже теперь, тоже оказавшись в пренеприятнейшей для него ситуации, он так и не сможет понять все то, что чувствовал брат в тот момент.

Странно… Саске, таки добравшись до своего шкафчика под номером триста два, задумчиво повертел маленький ключик на пальце, подумав о том, что, оказывается, он ничего не понимал. Похоже, Итачи не был искренен с ним до конца, по крайней мере, не в своих переживаниях, а он слепо не замечал этого, все равно полагаясь на поддержку брата вместо того, чтобы самому его поддержать, наивно полагая, что Итачи – это тот человек, которому неведома старость и усталость, который силен настолько, что все для него легко и просто, которого хватит не только на него или же Дея, а и на весь мир.

Саске поразился своей наивность, но больнее всего было от понимания того, что, вполне вероятно, он бы таким же, несведущими и непонимающим, и остался бы, если бы не оказался в условиях, когда мир вокруг медленно рушится, превращаясь в осколки и обнажая темноту реальности вокруг. Интересно, а когда бы он вообще повзрослел, перестав смотреть на мир сквозь розовые очки? Да, именно так, во множественном числе, потому что, как ему казалось, не только брат отгораживал его от того, с чем люди на самом деле сталкиваются каждый день. Да, пусть сейчас он осознал и понял лишь самую малость, но на данный момент и этого было достаточно, чтобы Саске решил, что по возвращению он обязательно поговорит с братом и узнает, что же у того в действительности на душе.

Кое-как распихав учебники по полкам, потому как сейчас подростка меньше всего заботила его скрупулезная педантичность и личный пунктик по поводу того, что всему должно быть строго отведено свое место, Саске раздосадовано, сильнее, чем нужно, захлопнул дверцу, и тут же вздрогнул, замерев, чувствуя, как его сердце гулко сорвалось на учащенный ритм, болезненно кольнув между ребер.

- Что ты здесь делаешь? – Наруто стоял точно напротив него и смотрел как-то… кто его знает привычно или нет, но за этот день Саске ещё ни разу не сталкивался с таким взглядом со стороны блондина… с таким рассерженным и взволнованным одновременно.

Голова слегка наклонена вперед, густая челка прикрывает глаза, грудь медленно и высоко вздымается, руки сложены на груди, ноги расставлены на ширину плеч, - именно таким, опасным, напряженным, как струна, пронзительно смотрящим, возвышающимся, Намикадзе казался хищником, и Саске даже готов был поклясться, что этот блеск в глазах блондина был ещё чуточку и плотоядным, будто тот видел перед собой жертву, но ещё не окончательно загнанную в угол. Учиха моргнул пару раз ошарашено, почему-то подумав о том, как же несладко приходится противникам «Лисов», если капитан команды смотрит на них так же, как смотрел на него сейчас. Да, у Собаку устрашающий взгляд, но он все же больше подходит одиночке, который просто не желает, чтобы кто-то посторонний вторгался на его территорию, Наруто же смотрит так, будто медленно испепеляет тебя взглядом, без анестезии, по живому, подчиняет лишь этим легким прищуром, пленит его глубиной, и ты задыхаешься, хотя при этом хочешь выложить всю подноготную.