Герой не твоего романа (СИ)

Перед тем, как квинтет отправился на репетицию (вечером предстояло выступление), ему пришлось близко пообщаться с менеджером группы. Бедный мужчина, собравший их в своем офисе, был в глубоком шоке, но клялся, что ни одна сплетня за пределы компании не выползет. Тем не менее, Джеджуну следовало отчитаться о своем загадочном исчезновении перед прессой, а макнэ – об описанном Джунсу нарушении диеты перед начальством. Омега, правда, успел заснуть во время чересчур длинной и монотонной речи менеджера, и Чанмин составил ему компанию, пристроив голову у него на плече; когда оратор, закончив свой монолог, заметил это, то пришел в ярость и хотел отругать нерадивых подопечных, но в дело снова вступил майор, который встал со стула и подошел к возвышавшемуся перед слушателями сотруднику. Менеджер испугался и сбежал от «спидозника» за свой рабочий стол. В Мехико Ючона уже боялись, просто зная, кто он такой, однако в Сеуле это происходило впервые, и ему стало приятно. А Юно снова пожелал вызвать на дуэль… не идиота, конечно, но хоть кого-нибудь.

- Зря вы вернулись в агентство, – заметил менеджер после того, как отпустил группу. Ючон шел последним, и он обращался к нему. – Я всегда считал, что уход вас троих был благоприятен для компании и оставшихся участников. Вот и доказательство. Но уж о том, что вы – гомосексуалист с подобным диагнозом, я даже не подозревал… Прошу вас, никогда больше не отдавайте свои вещи поклонницам, вы же больны. Кстати, с какого года знаете о своем диагнозе?

- Слышь, чмо, – начал майор, закатывая рукава, – я просто…

Юно вдруг ощутил прилив праведного гнева. Какая разница, где родились его предки несколько поколений назад, – важно, что он был британским аристократом. БРИТАНСКИМ. А гомосексуал из этой страны, давшей миру Оскара Уайльда, Фредди Меркьюри, Элтона Джона и Стивена Фрая, не мог оставаться в стороне при таких выпадах.

- Вы что-то имеете против гомосексуалистов? – нахмурился Юно, возвращаясь в кабинет, как наступающая на врага мощная артиллерия.

- Мое мнение роли не играет, но мнение всей страны – другое дело, – дипломатично открестился менеджер. – Вы же знаете, что стажеров с такими явными наклонностями всегда отсеивали, и не просто из-за прихоти продюсера…

- Какая цивилизованность. – Юно потянулся к менеджеру через стол и замер в нескольких сантиметрах от его лица, скалясь. Сотрудник сглотнул слюну и сел в свое удобное кресло, спрятав ладони на коленях. «Лидер» тоже мог быть заразным. – Вы знаете, что нас любят не только в Корее, но и в более либеральных странах, где поклонники спокойно примут известие о нетрадиционной ориентации? А что, если я – ну, предположим, случайно – проговорюсь о своих отношениях с коллегой? И потом – уже совсем не случайно – поцелую его на публике?

- Агентство такого не одобрит, – пришибленно ответил менеджер, втягивая голову в плечи.

- Плевать я хотел на это агентство и зря в суд не подал шесть лет назад, – ухмыльнулся герцог.

Юно ушел, как победитель, а менеджер только мечтал сменить группу.

- Че, поговорил? – спросил Ючон, когда герцог его догнал.

Рядом были некоторые участники других групп, которые деликатно застыли поодаль.

- Поговорил, – ответил Юно, довольно невинно и в то же время недвусмысленно целуя Ючона в губы. Отстранившись, он добавил: – Любовь моя.

- Ты дебил? – тихо спросил майор.

- Нет, дебил ты, – сказал герцог, – а я просто извлекаю из этого выгоду.

- Одуреть, они правда парочка! – взвизгнул Сехун из EXO. – И, значит, оба больные!

- Мы теперь станем новой иконой ЛГБТ-сообщества Кореи, – радостно шепнул на ухо майору герцог. – Будем пропагандировать терпимость к лицам с нетрадиционной ориентацией. Твой диагноз еще больше драматизирует ситуацию.

- Это без меня, мне эти лица – по барабану. – Ючон оттолкнул Юно; со стороны показалось, что он просто устыдился публичного изъявления чувств и разозлился за это на своего любовника.

- Из деревянной головки опять вылетело, что ее обладатель – гей? – Герцог игриво щелкнул майора по лбу.

- Все, хватит, хороший спектакль. – Джунсу взял Ючона за руку и поволок подальше от Юно, бормоча себе под нос – Офигеть, отвернешься – и твоего парня, тупого и по всем статьям стремного, уже зализывает сдуревший альфа-самец коллектива… Кругом разврат. Сейчас вернемся в общагу – так там Чанмина профессор и Донхэ с двух концов трахают, а Настя на это смотрит и мастурбирует. Красота.

Super Junior не сумели добиться организации концерта в тот же день, но поставить его на следующий у них получилось. Это был один из тех удивительных случаев, когда SM Entertinment пришлось платить за то, чтобы их айдолы смогли выступить.

Подготовка шла в бешеном темпе. Во время прогона программы у Хичоля зазвонил телефон. Не его, а пленника Донхэ. Музыку выключили, и вся группа окружила вампира с пиликающим аппаратом.

- Отвечай! – скомандовал Хичоль, вручая телефон Донхэ-альфе. Тот испуганно попятился, но Хёкдже удержал его и заставил взять мобильный.

- Привет, пап, – сказал Донхэ, стараясь, чтобы голос звучал твердо. – У меня все отлично. Да покормил я его, покормил. Девку какую-то прибил. Передавай Хангену привет…

Хичоль замахал руками – Донни терпеть не мог телохранителя – но было поздно. Собеседник, впрочем, счел это за сарказм и попрощался. Или сделал вид, что дал себя обмануть…

- Я ухожу! – закричал Донхэ. – Персонаж, да? Ну вот и нечего мне делать с певцами! Хёкдже, любовь моя, давай оставим их! Тем более, ты в положении, а у них чертовщина какая-то…

- У него же еще позавчера течка была, – удивился Чонсу.

- Хэ по запаху определил, да и я сам это почувствовал, – улыбнулся Хёкдже. – Я омега, как-никак.

- А Дже два месяца не мог сообразить, что залетел…

- Этот ваш Дже – из хренового омегаверса! – закричал Хёкдже, скрестив руки на груди. – У него даже истинной пары нет, рожает от каждого встречного! Нашлась бродячая кошка…

- Милый, ну чего ты как про него, он же приличный омежка, просто в жизни не везло, – сказал Донхэ, обнимая любимого.

- Ребята, я ведь тоже персонаж, но я – здесь, – миролюбиво напомнил Кюхён.

- Ты – со сверхсилой, – ответил Донхэ. – А нам с моим лапочкой надо быть в безопасности.

- Но Джеджун тоже ждет ребенка, и он, не имея никаких способностей, остается с нами, – продолжал уговаривать их Кюхён.

- Потому что трется около Чанмина! – не отступал Донхэ.

- Да я им просто неиллюзорных пиздюлей наваляю, если попробуют слинять, – решил проблему Хичоль. – Хёк, у тебя срок от силы дня два, можешь пока отплясывать. Поймите, вы нам нужны!

- Я вон тоже не ухожу никуда, мне тут хорошо, – глупо улыбнулся Ханген, протягивая руки к Хичолю. – Рядом с моей прелестью…

- Я ж тебе корейским языком объяснял, что я – другой человек! – Вампир отошел от него подальше и раздраженно взъерошил свои волосы. – У меня парень есть. Вот этот чокнутый. – Он указал оттопыренным большим пальцем на Кюхёна. – Блин, Ханни, ты реально тупее майора. Бедняжка.

- Перерыв, – решил Чонсу. – Двадцать минут.

- Пойду прогуляюсь, – сказал Хичоль, направляясь к выходу из репетиционного зала. Ханген шлепал за ним, как привязанный. – У нас тут продают спиртное крепче тридцати градусов?

- Я тебе напьюсь! – пригрозил ему кулаком лидер.

- Да шучу, я ж не Джунсу – надираться в любой удобный момент…

Кюхён подошел к Чонсу, собираясь начать интересующий его разговор и потому неловко пряча руки за спиной.

- Послушай, ты уже давно знаешь Хичоля, – произнес он с легкой нерешительностью в голосе.

- К сожалению, – усмехнулся лидер.

Кюхён переступил с ноги на ногу и робко продолжил:

- У него ведь было… много мужчин?

- Достаточно. А тебя это беспокоит? Ревнуешь?

- О нет, меня вовсе не волнует то, что у него… богатый опыт, – заверил лидера монах, чуть заметно краснея. – Это даже хорошо, ведь у меня его нет совсем…