Семь кругов Ада (СИ)

Ой, мамочки! Ой, грядет мне жопа!! И ой как поздно я это понял!!!

На лице Зуо не дрогнул ни единый мускул. Куда еще, если он и так был зол настолько, что, наверное, дай ему возможность, и он перекусил бы ягодицами лом или, скажем, арматуру.

Я не стал оглашать это предположение вслух, но пальцы сэмпая и без дополнительного эмоционального допинга сомкнулись на моем несчастном запястье. Кстати говоря, его рука оказалась холодной, но мягкой, словно шелк. Зуо – шелковая ручка, как это мило!

— Еще раз прикоснешься ко мне, и одна из этих замечательных швабр Волшебным образом окажется у тебя в заднице, – пригрозили мне.

— Обещаешь? – с надеждой удостоверился я, ожидая чудесного колдовства.

— Обещаю, – улыбнулся сэмпай. – А чтобы ты лучше усвоил урок о том, что с некоторыми людьми стоит себя сдерживать даже при наркотическом опьянении, — медленно и четко произносил Зуо слово за словом, но смысл их все равно от меня ускользал. Было в этой фразе что-то подозрительное, сквозящее опасностью. Но как бы я ни пыхтел и ни напрягался, я все равно не чувствовал приближающейся угрозы. И вообще не был уверен, что могу ощутить хоть что-то, кроме ненормального восторга от цвета стен и счастливого визга, вызванного морщинами на ладонях.

Боль – ощущение, которое под действием наркотика не становилось чем-то приятным. И Зуо, зная об этом, поспешил продемонстрировать мне данное свойство отравившего меня яда. На пальцах. В прямом смысле. Я не сразу сообразил, что, собственно, произошло. Странный хруст, вызвавший у меня легкую тревогу. Рука сэмпая, перепачканная кровью.

Ты порезался? Нет, постойте. Это же моя кровь! Это же мой палец! Это же мой хруст! Точнее, хруст не может быть моим, но вот издала его моя драгоценная конечность, которую беспощадно сломали! Да так удачно, что косточка вылезла наружу.

Минут пять я просто пялился на свой обезображенный палец, наблюдая, как тонкие струйки крови стекают по ладони к запястью, а оттуда в рукав. Именно столько времени потребовалось моему мозгу, дабы внятно проанализировать всю информацию, передаваемую нервными окончаниями, и таки возвестить меня о повреждении с помощью жуткой боли. Она пришла резко. Даже слишком резко. И пусть я видел состояние пальца, к столь неприятным ощущениям я все равно был почему-то не готов. Да и если подумать, можно ли вообще подготовиться к боли?

— А-а-а-а-а-а!!! – я завопил как недорезанный козел. Или, может, свинья. Кто знает… И начал бегать по всей комнате, закидывая Зуо не самыми лестными эпитетами. Я то дул на свой палец, то ревел в голос, размазывая сопли по рукаву левой покусанной руки, то начинал молиться стрекозам, требуя их покарать жестокого сэмпая, затем снова дул на палец, ревел и дул, и ревел, и дул, и молился, и, наконец, ревел. Так продолжалось минут десять. Может, двадцать. Зуо за это время успел вновь удобно расположиться на лавочке и теперь равнодушно следил за моим непрекращающимся мельканием перед его глазами.

— Хватит вопить. Наркотик не избавляет от боли, но притупляет ее,— кинул сэмпай.

И ведь правда! Я больше паниковал от вида торчащей косточки из пальца, чем из-за боли.

— Ты — урод! – счастливый от того, что мне почти не больно, не преминул я оповестить сэмпая уже в десятый раз за эти пару минут. Зуо лишь снисходительно пожал плечами, поднялся с лавочки, спокойно подошел ко мне и… Как и днем, мой живот пронзила кошмарная боль. Ее, видимо, даже никакой наркотик притупить был не в состоянии.

— Я сломал тебе палец. Следующим будет запястье, затем рука. Я не потерплю неуважения, ясно? – схватив меня за футболку, прошипел Зуо мне прямо в лицо. И мне стало ясно… Ясно, что я сейчас обоссусь то ли от страха, то ли от столь «эротичного» прощупывания моего живота. Но захотелось резко и до ужаса!

— Ты меня понял?! – я закивал, невольно поежившись. Зуо, этим удовлетворенный, отпустил меня, и боль в животе утихла, но ежиться я не перестал.

— В чем дело? — сэмпай оглядел меня с нескрываемым подозрением.

— Хочу пИсать, — простонал я, даже не думая устыдиться или смутиться. Нет, сейчас весь мир лежал у моих ног, и море доходило до колен! Глаз Зуо вновь дернулся.

Ну, все, хлопцы. В конце этого дня либо я доведу Зуо до белого каления, либо он доведет меня до белого морга. А может, и не доведет, бросит где-нибудь на задворках.

— Вон дверь, за ней туалет и душ для персонала, — глубоко вздохнув и еле-еле сдерживаясь, чтобы не придушить меня, сквозь зубы процедил сэмпай. Я посмотрел в ту сторону, куда он кивнул, и действительно обнаружил между узкими шкафчиками не менее узкую дверь. Поковылял к ней.

Туалет «вдохновлял» на великие дела. Одни лишь стаи тараканов, бросившихся врассыпную при включении света, могли даже у самых небрезгливых отбить желание справлять какую-либо нужду в данном месте. Но я-то не просто не из брезгливых, я же из обдолбанных. Так что я уверенно потянулся к ширинке. А она на пуговицах. Причем пуговицы довольно тугие: все-таки бриджи были одеты впервые. Правой рукой, при всем желании истинного правши, я пользоваться не мог из-за сломанного пальца, левая же рука – покусанная адской зверюгой, справиться с ширинкой так и не смогла. Отчаявшись, я решился на дерзкий манёвр.

— Зуо-о-о-о… — протянул я, выглядывая из туалета. Сэмпай в этот самый момент что-то читал на своем ППК.

— Что надо? — сухо бросил он в ответ, не удостоив меня даже мимолётным взглядом.

— Я не могу расстегнуть ширинку, – плаксиво пожаловался я.

— Поздравляю.

— Нет… Правда не могу!

— И что дальше?

— Не мог бы ты… мне… помочь…

Стоило сказать это хотя бы для того, чтобы увидеть Такие глаза Зуо! Сэмпай охренел от моей наглости настолько, что на пару секунд даже лишился дара речи.

— Может, мне еще и член тебе подержать? – процедил сквозь зубы Зуо.

— А ты можешь? – не удержался я от вопроса, за что тут же получил ППК прямо по башке. Миникомпьютер, врезавшись мне в лоб, оставил на нем недвусмысленный след в виде тонкой царапины и отрикошетил к полу. Я же заторможено, но все же вбежал в туалет, сам недоумевая, о чем я, собственно, думал, когда просил Зуо о помощи. Я был не в себе? Да, я был не в себе. Я, между прочим, и сейчас не в себе!

Зато я стал рекордсменом! Человеком, который медленней всего в мире расстегивал штаны! Двадцать минут! Я засекал! Не знаю, как я умудрился все это время терпеть. Застегнуться оказалось куда проще. За пятнадцать управился! Зато вышел из туалета я в приподнятом настроении. После избавления от того, что давило и пыталось вырваться наружу прошлые полчаса, я просто-таки оказался на седьмом небе от счастья. В честь этого я даже станцевал! Изобразил что-то вроде волны, которая перекатилась с одной моей руки на спину, а оттуда на другую руку. И обратно. Так я проделал пару раз, чувствуя, что чем дольше я этим занимаюсь, тем веселее мне становится! Я уже хотел начать отбивать чечетку, когда приятный женский голос заставил меня вздрогнуть.

— Итак, молодые люди, вы вместе уже два часа, — проговорил голос где-то совсем близко. — Не могли бы вы оставить голосовой отчет о том, что вы успели сделать за этот промежуток времени?

Я огляделся по сторонам и не сразу заметил, что голос принадлежит пухленькой женщине – голограмме, что появилась над моим браслетом. Теперь все дружно вспомним о том, что крыша моя все еще оставалась перевернутой, из-за чего все содержимое моего сознания вываливалось наружу и отравляло реальность.

Естественно, Леди Магни я не признал. Мне стукнуло в голову, что она ни меньше, ни больше, а настоящая фея! Только моя версия феи отчего-то показалась мне настолько жуткой, что я решил от нее избавиться.

А чего она расселась на моей руке, а? Кто ей разрешал? Да за такое в суд подают!

— Включаю запись, — тем временем проговорила Леди Магни, доводя меня до истерики.

— Убирайся! – заверещал я фальцетом, стараясь согнать голограмму с руки. Ну… как вы понимаете, у меня это получалось не слишком удачно, если учесть, что я пытался отогнать от себя неосязаемый предмет. Почти выбившись из сил от поливания голограммы всякими нехорошими словами и попыток ее ударить, я уселся прямо на пол и вновь встретился взглядом с Зуо.