Герой не твоего романа (СИ)

- Просто бывшие любовники сошлись на одну ночь, чтобы подарить друг другу немного тепла, – сказал Юно. – Кстати, я стал лучше в постели?

- Все так же упорот, – осадил его Хичоль.

Певцу хотелось провалиться сквозь землю, когда он ложился рядом с монахом. Он обещал себе, что больше никогда не предаст этого парня, только сам себе не верил.

Приближался день рождения Джеджуна – настоящий. Его предполагалось провести на сцене. Но, конечно, затем можно было отпраздновать и в узком дружеском кругу. Чанмин размышлял о том, что подарить омеге, и почему-то решил поделиться переживаниями с майором.

- Может, устроить романтический вечер на двоих? – задумчиво спросил он. – Как считаешь? А то, по-моему, у нас все стало слишком обыденно, как у семейной пары. Нет, мне-то все нравится, но Джеджун в последнее время уже не так меня хочет…

- И ты ко мне за советом лезешь, дебил? – удивился майор. – Нашел советчика. Меня-то вообще никто не хочет.

- Тоже верно, но с тобой общаться приятнее, чем с лидером…

- Хорош его «лидером» да «хёном» звать, – потребовал Ючон. – Давай честно поговорим, раз ты так Джешей дорожишь и нас еще прибить не пробовал. Сколько силы у твоего босса? Когда он начнет куролесить по-полной? Как?

- Ты же знаешь, что я этого сказать не могу, – ответил Чанмин. – Даже если будешь пытать… хён.

- Да и пошел ты. – Чанмин действительно собрался оставить майора. – Эй, слышь, а тебе Дже ничего важного такого не говорил?

- «Важного»? – переспросил вампир. – Чего именно?

- Проехали. – Ючон махнул рукой. Когда Чанмин ушел, он вслух заметил: – Ну и правильно, мы Дже одного с ребенком не бросим, помогать будем.

Джеджун чувствовал себя хорошо, но все равно беспокоился о здоровье малыша. Будь он в родном фанфике, то посещал бы врача, следовал рекомендациям. Теперь же он мог только стараться есть здоровую пищу и не переутомляться, что с профессией айдола было едва ли возможно.

Омега пытался представить себе свое будущее. Еще месяц, максимум два – и выходить на сцену он просто не сможет, чтобы не позорить несчастного певца. Следовало опять меняться, рожать в Мексике. Джеджун несколько раз находил в списке контактов номер своего оригинала, но так и не решился позвонить. Все было спокойно, и ему хотелось как можно дольше оставаться рядом с Чанмином.

«Интересно, а какой он будет? – размышлял Джеджун, приглядываясь к своему возлюбленному. – Что унаследует от меня, а что – от него? Пусть он вырастет высоким, как папа. И с такими же красивыми глазами. А эта улыбка… Да, определенно, такую улыбку унаследовать надо.»

- Дже начал колоться, – припечатал Джунсу. – Ничего не соображает и в глазах какое-то идиотское счастье.

Еще Джеджуна беспокоила собственная генетика. Дети вампиров – простые смертные, ЫнХэ тоже когда-то обратил родной отец. Но дети омег… Они альфы, беты или омеги мужского пола, в редких случая – женского. И если альфа – это обычный мужчина, а бета просто бесплоден, то омегу ждала незавидная судьба. Он не гей и не девочка, он «шутка природы». «Ничего, если родится омежка – я буду его поддерживать, – решил Джеджун. – Он научится принимать свой пол, я помогу ему адаптироваться среди других детей…» Джеджун живо представил себе, как ведет маленького омегу с большими выразительными глазами Чанмина в детский сад, как слушает жалобы на то, что с мальчиками ему неинтересно играть, а девочки вредничают, как прячет от ребенка куклы и подсовывает машинки да самолетики, но сам стыдится попытки подогнать малыша под общепринятые стандарты… Потом, лет в тринадцать, – первая любовь. О ужас, это парень… Как объяснить сыну, что он не гей, у него просто такой пол… И почему ни у кого на свете, кроме него и «мамы», нет течки…

Да Чанмин лучше всех объяснит. Он не даст малыша в обиду, не позволит ему чувствовать себя ненормальным. Скажет, что он не странный, а особенный, как мама, и точно так же обязательно встретит свою судьбу.

Утром дня своего рождения, проснувшись и увидев букет белых роз на прикроватной тумбочке, Джеджун решил обо всем сообщить. Чанмин и так скоро спросит, куда подевалась течка, сам догадается. И будет лучше, если после концерта, оставшись с ним наедине, омега сам торжественно объявит о своей беременности. Чанмин его не бросит, не скажет, что в ужасе сбежит на поздних сроках и вернется лишь после отмены грудного кормления. Он все вытерпит, потому что любит… И с этого вечера его любовь распространится на второе, еще не рожденное существо.

- Джешка, как праздновать будешь? – спросил Джунсу, когда ему наложили концертный макияж. – Зовешь нас? Устраиваем патихард?

- Мы с Чанмином просто посидим вдвоем в комнате, поедим пирожных, – ответил омега, надевая серьги. – Мне тридцать два, чему тут особенно радоваться?

- Тебе же вчера тридцатка была, откуда тридцать два сегодня? – удивился Ючон. – Я совсем считать разучился?

- По-корейски, – напомнил Джеджун. – Но в данной ситуации предпочитаю общий вариант…

- Ну и как хочешь, занудливая старушка, – усмехнулся Джунсу. – Я все равно махну на тусовку. Лидер мне компанию составит?

- Лидер воздержится, – сказал герцог. – Я не люблю здешние клубы, они быстро надоедают.

- Какая у меня скучная группа, – вздохнул Джунсу. – Так и быть, беру с собой Ючона.

- Его семейство опять доканало, – признался майор, – к себе зовут. Но если хочешь…

- Нет-нет, иди к мамочке, – сразу отказался художник. – Так, глядишь, нормальным маменькиным сынком станешь, будешь кушать только ее стряпню и звонить по три раза в день.

Концерт прошел гладко – Джеджуна поздравили, торт вынесли, именинник его попробовал и кинул кусок в «лидера» (шипперы увидели в этом жесте особый знак внимания). Потом Джунсу поехал в клуб, Юно заперся в студии с лидером Super Junior (они тайком обсуждали совместный проект), Чанмин отправил Джеджуна в общежитие и поехал в магазин за атрибутами романтического вечера, а Ючон, как и обещал, во второй раз навестил чужую семью.

- Сынок, милый, ты в концертном костюме? – удивилась мать. – И накрашен?

- Ой, че-то из башки вылетело переодеться, – спохватился майор. Он был крайне рассеян, понимая, что Джунсу этой ночью опять соблазнит незнакомого парня, а то и не одного, и уехал после концерта первым. В этот дом ему наведываться не хотелось, но и находиться рядом с Джунсу сил не было.

- Плоховато играть стал, хён, – заметил Юхван. Мать шикнула на младшего. – Серьезно, тебе эта роль вообще не дается.

- Да и насрать, деньги платят – и ладно, – пожал плечами майор. – Вот, кстати, через пару часов опять на съемки.

- Отдохни хоть немного, – посоветовала мать. – Поужинаешь?

- Ага, че нет-то, – согласился Ючон, глядя себе под ноги.

- Переоденься, – сказал брат. – В твоей комнате вещей полно, ты же не все забрал.

Ючон не знал, где его комната, и открывал все двери подряд, пока не нашел помещение, где были фотографии JYJ, – видимо, артист воздвиг маленький алтарь поклонения самому себе. Интересно, а что было с Джунсу? Он уже миловался с каким-нибудь доступным парнем со смазливым личиком или еще находился в поиске? Герцог вон ухитрялся с порога найти жертву, может, и художник ему не уступал…

Майор скинул рубашку и вычурный пиджак, изучая содержимое гардероба. Подумав, остановил выбор на теплом вязаном пуловере темно-серого цвета. А Джунсу бы это понравилось? Он придавал одежде большое значение…

- Слушай, я взял у тебя пару вещичек, так что ты их не найдешь, – сообщил брат, неожиданно без стука войдя в комнату. – Ну, тебе ведь не жалко? Просто ты их не носил еще, они совсем новые…

Юхван замер. Ючон тоже застыл с пуловером в руках.

- Это тебя… для роли так разукрасили? – робко предположил брат после продолжительной паузы.

Мать закричала из коридора, что купила любимые сладости своего сына, которые могут поднять ему настроение.

Майору стало стыдно. Обманывать чужих близких – последнее дело. Раздраженный, он набрал мексиканский номер и передал трубку Юхвану.