Руки (СИ)

— Ладно, с этим разобрались… Что-то хотел сказать… А! Вопрос про правду о резне. Давай посмотрим, можно ли подать Саске хотя бы полуправду, просто так он уже это не оставит.

Итачи напрягся. В том, что это не коварный план Орочимару по выманиванию информации, он был уверен — структуризация сознания имела и обратную сторону. Чужеродные элементы сразу становились заметны, но и скрыть что-то, особенно от находящегося изнутри гостя, было невозможно. Заблокировать — да, обмануть — нет. Но Учиха слишком привык скрывать правду, чтобы так просто рассказать.

— Нет, в принципе, мы можем и сами поискать, но мало ли что там найдем… Хотя, возможно, тебя собственное будущее беспокоит?

— Какое будущее? — Учиха посмотрел на него с недоумением.

— Ты своё тело взад вообще отвоёвывать не собираешься? — с интересом уточнил Орочимару.

— Не вижу смысла. Мангекью Саске сможет пробудить и без этого.

— Я твоё тело потаскаю максимум три года. А потом что, убивать тебя, что ли?..

— Ну… да?

— М-да… Что, жить совсем-совсем не хочется? Даже просто свалить на окраину мира, залезть в старую деревушку и выращивать помидоры, жалуясь на жизнь старому псу?

Учиха честно попробовал представить себе такую картину. Вдохновило не особо.

— А почему именно помидоры? — поинтересовался он.

— Понятия не имею. К слову пришлось, — Орочимару вздохнул, присел рядом, прислонился к плечу. — Мы же за три года в одной голове сдружимся. Как тебя убивать-то?

— Я все равно не умею ничего, кроме как быть шиноби, — Итачи посмотрел на него с некоторым удивлением. — А еще я смертельно устал убивать для того, чтобы отстоять свое право хотя бы жить.

— М-да…

Орочимару пытал его собирательный инстинкт, привычка тянуть к себе мало-мальски хорошие кадры. А тут, ксо, целый гений Учиха! И тот в аренду!

— Наверное, надо было подойти и сказать: «Итачи, я тут твоего брата заманил, отдай тело, мы его вместе подучим», и всё, никаких планов не надо…

— Не сработало бы, — спокойно возразил Итачи. — Я бы не упустил такую возможность обезопасить Саске.

— Ну-ну… Неужели совсем никаких желаний нет? Эгоистичных?

Итачи задумался. Полуприкрыл глаза, наклонил голову набок.

— Разве что палочку данго.

— Ладно, поедим данго, — вздохнул Орочимару.

Повеяло моросящей грустью. Было до смерти обидно, что вообще-то такой талантливый шиноби ничего толком и не хочет. Только чтобы от него отстали.

— Ты странный, — заметил Учиха.

— А ты просто образец адекватности.

Итачи пожал плечами. Спорить он в любом случае не собирался.

Орочимару вздохнул ещё раз. Вроде в одной голове находятся, а Итачи всё равно закрыт.

— Есть ещё один вариант.

— Какой и чего?

— Будущего. Безумный. Впрочем, нет, не буду говорить, ты всё равно не согласишься.

— Твое право. Тебя снаружи не хватятся? Или отсутствующий взгляд никого не удивит?

— Я глаза закрыл. Намёк понял. Пойду…

— Хорошего дня, — вежливо пожелал на прощание Учиха.

***

Кабуто лежал, слушая сопение. Он, в отличие от обладателей шарингана, растратиться не успел и во сне не нуждался. Но почему бы и не полежать в хорошей компании? Особенно если никто не против.

Орочимару-сама хмурился во сне. Такое бывало, когда ему снились кошмары, но в том-то и дело, что в последнее время кошмары его не мучили. А сейчас вот вернулись…

Кабуто нежно погладил любимого саму, пропуская порядки волос между пальцами. После переселения они сильно потеряли в объеме, но уже приобрели привычную скользкость.

Змей вроде бы чуток успокоился. Кабуто в очередной раз остро пожалел, что не может вылечить кошмары.

Орочимару снились руки. Его руки, зажатые в тисках. Его руки, которым отрезают кончики пальцев. Один за другим, один за другим, пока не кончатся. Затем молот ломает кости пальцев на мелкие осколки, которые ни одному медику не собрать.

Хоп! Гильотина, отрезала запястья. В предплечья вцепились множество острых щипцов, выдирая мясо.

Локти выворачиваются, мясо отрывается, и всё, руки в два раза короче

«Но у меня руки сейчас в порядке!» — мелькает паническая мысль.

И процесс начинается сначала…

Итачи, который мог наблюдать это все изнутри, на пятом повторении не выдержал. Перехватил контроль над телом, неловко дернул руками, словно бы в судороге боли. Саске, которому почти прилетело по носу, сонно заворочался, переполз, давая Кабуто доступ к Орочимару. Решительно заграбастал левую руку — вряд ли осознанно, не успел бы настолько проснуться, чтобы вникнуть в ситуацию. Кабуто последовал его примеру, заграбастал правую и вцепился зубами в плечо, напоминая, что реальность тут, и тут кусают только нежно.

Итачи послал полуоформленное «есть, кому защитить» и с чистой совестью закуклился обратно.

В конце концов, отдыхать посреди чужих кошмаров очень неудобно.

***

Храм шинигами находился на отшибе Конохи, на отшибе разрушенного квартала Узумаки, и защиты там было ровным счетом ноль. Войти, взять маску, вызвать шинигами, вспороть себе брюхо, чтобы повреждения отразились, выпуская свои руки и парочку Хокаге. Дать Кабуто залечить повреждение — все-таки Змей еще не настолько освоился в теле Учихи, чтобы пользоваться своей любовно приращенной регенерацией.

Только вот шинигами нахальному человеку, второй раз оставляющему его с носом, не обрадовался. И вместо того, чтобы уйти, когда в маску перестала поступать чакра, атаковал. Призрачная рука, обмотанная нитью алых четок, ударила в центр груди, намереваясь сграбастать и все-таки сожрать непокорную душу. Слишком быстро, чтобы можно было увернуться, да и без фильтра в лице призывателя шинигами должен был выдрать ее одним движением… но, как оказалось, шаринган был достаточно великим додзюцу, чтобы противостоять даже богу смерти. Призрачные когти проскрежетали о вспыхнувшие вокруг тела не менее призрачные ребра из чакры, соскользнули, не в силах пробить. Итачи рывком захватил контроль, наращивая Сусано до уровня воина в доспехах. Шинигами там или не шинигами, Тотсука но Тсуруги позволяет сражаться, не обращая внимания на природу противника.

Шинигами рыкнул разочарованно и все-таки провалился туда, где он там обычно сидел.

— Кхем. Надо записать, что они так умеют, — заметил Змей осторожно.

Итачи свернул технику, дезактивировал мангекью и молча закуклился обратно. Реакция на угрозу была инстинктивной, но он ни о чем не жалел. Одно дело не видеть цели в жизни, другое — сдаться без боя. Да еще какой-то древней орясине в лохмотьях. Итачи был категорически не согласен уходить в желудок такого шинигами. Пусть сначала докажет, что достоин забирать душу одного из Учиха!

— Кабуто, ты в порядке? — уточнил Орочимару.

— Это что было?

— Техника Мангекью.

— Вы такого не тренировали.

— Полагаю, активируется инстинктивно.

— Удобно. Отмереть уже можно?

— Думаю, да.

— И?

— Пойдем данго поедим?

— Благодарность Учихе за хорошие инстинкты?

— Ага.

«Откуда твой помощник знает о моих привычках?» — пришел вежливый вопрос.

«Мой шпион, — поправил Орочимару. — Спасибо, к слову».

«Этот шинигами не дорос пасть на мангекью раскрывать».

«Виии… А я, значит, дорос?»

«Захватил же», — дошедшую эмоцию можно было интерпретировать, как пожатие плечами.

Орочимару с трудом отмер, пошевелился. Всё-таки техника была впечатляющей, как и легкость, с которой Итачи захватил контроль. Как хорошо, что он такой фаталист.

Без особых проблем вошли в деревню. Коноха большая и сильная, но в этом есть и минусы — хрен уследишь, особенно без Учих, которые каждого в лицо знали. Пост на воротах и барьер позволяли отсечь поток нелегалов, но если имеются ключи от барьера уровня АНБУ, проникновение превращается в легкую прогулку.

«Итачи, данго будешь?» — уточнил Орочимару в кафе.

«С кунжутом, и соуса побольше», — видимо, общаться из кокона было неудобно, поскольку Учиха двери своей мысленной комнаты приоткрыл.