Собственными руками (СИ)

Зона отдыха располагается в том же конце комнаты, площадью достигающей пару приличных домов для стандартной семьи, так что повышать голос, чтобы быть услышанным, не потребовалось. Когда дверь за Ло с негромким хлопком закрылась, провинившийся мягко улыбнулся, что для него целый подвиг.

— Мы в порт входили, не дыша, — подошёл он к обитому мягкой кожей дивану и прислонил к подлокотнику меч. — Прости.

Умеет же наглый пацан гасить злость Дофламинго своей сомнительной покорностью. Умение Ло лгать или хотя бы недоговаривать, глядя в глаза и добро улыбаясь при этом, отточено до совершенства — не раскусишь, если не знаешь наверняка. Поэтому король, сбавив негодование, наблюдал за ним уже из интереса. Больше месяца всё-таки не виделись — это десятки ночей без него, и это безумного долго.

Лидер Черв снял плащ, явив зрителю коллекцию наколок, часть которых для Дофламинго всё ещё остаётся загадкой, и перекинул его через тот же подлокотник.

— Мы потеряли завод ЭсЭйДи, — хоть и радуя себя созерцанием полунагого тела, говорил он сердито.

Положив шапку на край дивана, Ло с изумлением посмотрел на него, а он продолжает выкладывать новости, которые, само собой, в газете не печатали:

— Цезарь, Верго и Монэ сейчас, скорее всего, на пути в Импел Даун, — он придвинулся задом чуть глубже к спинке дивана, потому что Ло уселся так близко, как позволили широко раскинутые колени Дофламинго. — Дело рук Мугивары, — не убирая локоть с определённого для него места, подпёр голову и, склонившись к своему любовнику, смотрит ему в лицо.

Молодой человек, уловив ноты подозрения в грубоватом голосе, задрал голову и смотрит так пристально, будто по глазам прочесть пытается.

— Для меня это тоже сюрприз, — опустил он лицо и, улёгшись на спину, положил затылок на ту самую руку собеседника. — Это их вина, что их обнаружили. А Верго что там вообще делал?

— Следил за Джи-5. Зачем ты спас Мугивару на Маринфорде? — выпустил он на лицо усмешку, символизирующую готовность слушать байки, ловко выливающиеся из опытного рта.

— Он простак, поэтому я решил, что его можно будет использовать в наших целях, — уложил голову на бок, чтобы смотреть на его лицо. — К тому же у него хорошие связи.

— Наших целях? — озадаченно вскинул тот подбородок. — Ло, ты чем за моей спиной занимаешься?

В каких там целях он решил использовать пиратскую шайку, вопрос очень занимательный, поскольку у Дофламинго нет ни одной, где бы могла пригодиться эта резиновая в каждой бочке затычка. Ло отвёл глаза в сторону, ища в закромах сказок, подготовленных специально для своего короля, более-менее правдоподобную. А основной слушатель увлекательных рассказов из этих виртуозных уст взял его подбородок и приподнял на согнутом указательном пальце, большим сдвигая вниз губу и приоткрывая рот.

Приковав взгляд к очкам, Ло медленно поднялся на колени и берёт в ладони его лицо. Диван почти неслышно шуршит под коленями, когда он ими перебирает, чтобы встать точно напротив любовника, отпустившего его лицо и ведущего пальцами вниз по груди.

— Только рассматриваю возможнос… — шёпотом отвечает подозреваемый, плавно запрокидывая голову Дофламинго на спинку дивана, — ти! — с придыханием заканчивает, будто вцепившаяся в его ягодицу огромная ручища выталкивает из него этот звук.

Его практически вынуждают подобраться ближе, увлекая этой рукой, вжимая пахом в отменный для сорокалетнего мужчины пресс. Несколько осторожных шажков, и колено Ло останавливается ровно между ног, упирается в достоинство, а сам лидер Черв ложится на него всем телом, обхватывает голову и припадает к губам, растянутым в довольной улыбке. Дофламинго заводит руку дальше — между ног, которые его мальчик расставляет шире, давая свободу пальцам. В этой ненавязчивой возне колено слишком напористо трётся о член, укрытый двумя слоями лёгкой ткани. Поцелуи срываются и перемежаются попытками дышать ровно, потому что промежность Ло подвергается нечестным, возбуждающим приёмам. Он сжимает его зад в ладони и массирует пальцами, достигающими мошонки.

— Как же мне… — прерывается мужчина из-за едва коснувшихся сдобренных слюной губ, которые было бы преступлением не облизать, — тебя не хватало, — закончил мысль, глядя в серые уже не такие сосредоточенные глаза.

Звонкий хлопок по заднице немного отрезвил Ло, а вместе с тем выбил на ресницы влагу.

— И мне тебя, — тихо произносит он, а после припадает к губам в поцелуе.

С щёк небольшие, как считает Дофламинго, ладони спускаются на шею, оглаживают её и ныряют под ворот рубашки — на лопатки. Разводя руки, Ло медленно оголяет его плечи и целует шею, жадно вдыхая запах кожи, которую обдаёт горячим дыханием. Как бы его мальчик ни старался олицетворять само хладнокровие и безразличие, сейчас, когда не перед кем придерживаться такого образа, он не стесняется показать, насколько истосковался этому телу.

Простенькую рубашку, которую так стремились убрать, Дофламинго снял и отбросил в сторону — к шапке и мечу. А пока он исполнял каприз Ло, не любящего заниматься сексом в одежде, привереда спустился на пол и сел на колени между его расставленных ступней, упёршись задом в стол-бар. Прекрасная и красноречивая поза, а он к тому же глаза поднял и поджал губы, смачивая их, чтобы подготовить к следующему задуманному им развлечению. Всему-то мальчишка научился: и лукавить так, что веришь охотно, и соблазнять, что сам поскорее разденешься. Подыгрывая, король развязал пояс, придерживающий штаны, и только тот, огибая его зад, упал на сиденье, Ло склонился и целует низ живота, попутно освобождая то, что он действительно хочет. Бородка приятно щекочет и возбуждает, отчего между ног твердеет в разы быстрее.

Гортанный минет у него, как ни старайся, не получится, но не позволит Дофламинго себе соврать, его драгоценный мальчик справляется и своими скромными умениями. Только член выскользнул из-под спущенной одежды, он припал к налившейся головке губами, одним боком вжав её в низ живота цвета бронзы. Размыкает влажные губы, пуская на язык, которым обводит под ней. Берёт в руку ствол, отводит от живота и заглатывает головку полностью. Спустя минуту после того, когда губы мягко обхватили под ней, а язык ласкает её верхушку, Дофламинго нервно снял очки, под которыми начинала отсыревать разгорячившаяся кожа лица, и опускает глаз, желая увидеть его лицо в этот момент. А испорченный мальчишка, оказывается, уже давненько радует себя таким же образом. Заметив, что его застукали за этим невинным развлечением, он вынимает изо рта и напоказ, мол, его член ему игрушка, медленно ведёт языком вдоль уздечки. После его горячего рта, чувственную плоть обхватывает холодок, бросающий в дрожь и поднимающий волоски дыбом. Ло же неторопливо обсосал одну половину головки, так же выписывая дугу под ней, потом вторую и снова берёт в глубь рта.

— Снимай штаны, иди сюда, — быстро скомандовал Дофламинго, которому чертовски сильно хочется вставить раздразнённый орган ему так глубоко, чтобы он полностью растерял контроль над собой.

Приказ был выполнен меньше чем за минуту, а к тому времени и он избавился от всей одежды, которую Ло не любит, по очевидной причине: всякий раз, когда его трахали в ней, это было не совсем добровольно или не совсем гуманно. Растерявший последние капли сдержанности молодой человек забрался на диван коленями и кинулся за поцелуем, а привкус, не знакомый королю до этого пацана, лёгкой смазки с головки члена ещё лежит на его губах. Ему даже нравится, ведь её налёт оказался на них, потому что ими ласкали его член. Обсосав его грязный во многих понятиях язык и губы, он оторвался от них и бросил взгляд через всю комнату, длиной превышающую десяток метров.

— Смазка.

Ну, не таскает же он её в трусах как приложение к члену. Разумеется, она лежит в тумбе возле постели на том конце покоев, и Ло это известно, поэтому он одним махом в пару своих приёмов, не отворачивая лица, вынул из ящика нужный тюбик и передал Дофламинго. В качестве высокой оценки восхитительных умений, так полезных его по-королевски ленивой натуре, мужчина быстро чмокнул его в губы.