Времена года. Ich will (Однажды в Гейдельберге) (СИ)

— Садись за стол, скоро все будет готово.

— Спасибо… Тони?

— Да?

— А ты и вправду психолог?

— Нет. Ученый.

— А ты… Ты один живешь?

— Как видишь, — усмехнулся Тони.

— А у тебя… Ну… Кто-то есть?

Тони глянул на покрасневшего Алекса. Тот явно понимал, что задает очень личный вопрос, но смотрел на Тони в упор. Повисла длинная пауза.

— Нет.

— И у меня нет. И не было.

— Это я уже ночью узнал, — хмыкнул Тони.

— Хочу… Хочу, чтоб «было», — совсем тихо сказал Алекс. — С тобой…

— Ты же меня совсем не знаешь…

— Ты не трахаешь пьяных мальчишек…

— Смотри-ка, вспомнил.

— Угу. Мне так стыдно.

— Да ладно уж. Главное, что ты жив, — тоже тихо ответил Тони.

— А ты что, тоже… Ну… Пытался, да?

— Да.

Тони отвернулся к плите, скрывая свое волнение и ком, подступивший к горлу. Выложил яичницу на тарелки, поставил их на стол. Достал из ящика для столовых приборов две вилки и одну из них вручил Алексу.

— Ешь, — сказал он как можно спокойнее.

— Спасибо… Сегодня выходной. Давай сходим куда-то, а?

Тони сел напротив Алекса. Подпер голову рукой и смотрел на него, чувствуя, что с каждым мгновением ему все сложнее оторвать взгляд от зеленых глаз.

— Давай.

***

Тони и Алекс гуляли по старому городу. Летний день был теплым и солнечным. Туристы фотографировались у достопримечательностей, уже открывшиеся забегаловки завлекали клиентов свежей, вкусной и доступной едой, приготовленной по рецептам, собранным со всего мира — на любой вкус. Толпа приезжих несла их, словно река, по главной улице. Доносились обрывки разговоров на языках знакомых и незнакомых. Лица всех цветов окружали их. И среди этого шумного пестрого человеческого потока, среди запахов, доносящихся из кафе, среди древних домов, по воле союзников во время второй мировой войны почти не пострадавших от бомбардировок, на узких улочках с деревьями, кое-где даже высаженными в кадках, на маленьких площадях, украшенных затейливыми образцами современного искусства — фонтанами и небольшими скульптурами, было уютно и спокойно.

В одной из церквей, открытых для посетителей, играл орган. Они зашли туда, слушали музыку, смотрели на своды, выкрашенные в простой белый цвет. В протестантской церкви икон и фресок было немного, как и украшений, но было светло и просторно. Едва пахло ладаном. Тони чувствовал рядом с собой тепло тела своего попутчика и замечал, что не отдаляется от него, как делал это часто, когда кто-то приближался к нему, а невольно и сам подходит все ближе. Алекс даже не думал отстраняться.

Чем дольше они гуляли, тем чаще Тони ловил на себе очарованный взгляд Алекса. Тот смотрел на своего спасителя, слушал каждое слово и уже несколько раз порывался взять его за руку, но, видимо, все же пока стеснялся.

Тони расспрашивал Алекса об учебе, о семье. Тот, будто попутчику в поезде, выкладывал все как на духу. Скоро и Тони заметил, что говорит откровенно. Оказалось, они даже родом из одного города. И это, как и общий язык, сближало их все быстрее с каждым часом общения. Тони уже не раз замечал подобное, когда разговаривал с бывшими соотечественниками, вот только Алекс норовил ему чуть ли не на шею повеситься. А он… Он был совсем не прочь. Не только взяться за руки, чего уж там.

***

Они подошли к тому самому мосту, к тому самому месту. Алекс глянул на реку. Течение было довольно сильным, а мост высоким. У него было немного шансов выжить, спрыгни он все-таки с моста, да еще и пьяным. Он посмотрел на Тони и заметил, что тот побледнел.

— Тони, я так больше не буду. Не переживай! А рыба тут есть, — сказал Алекс, вспоминая ночь, — я как-то гулял вдоль реки, видел.

— Есть, — кивнул Тони.

— Тогда почему ты мне сказал, что ее тут нет?

— Увидел, что ты был уже на полпути «туда». И просто нес чушь, чтоб тебя отвлечь.

Алекс не выдержал и все же взял Тони за руку.

— Поцелуй меня… Пожалуйста. Здесь, сейчас.

— Ох, Алекс… — шепнул Тони, касаясь губ Алекса своими губами.

Поцелуй был таким сладким, что он чуть не задохнулся.

— Хочу к тебе домой, Ти, — тихо сказал Алекс, когда Тони с трудом смог оторваться от его губ. — Хочу быть твоим! Ты порядочный, не воспользовался тем, что я не в себе был, — он перешел на шепот: — И… И красивый… И ты… Я же вижу, как ты на меня смотришь! Еще утром заметил, я же не слепой!

— Я еще и ночью смотрел, — тихо ответил Тони. — Ох, Ал… Тогда нужно будет зайти в аптеку, пока еще открыто все.

— Идем.

Комментарий к Часть I. Здесь рыбы нет

“Нэнька” - русская транскрипция выражения “ненька Україна” (укр.), то есть мать (архаичное слово, скорее “матушка”) Украина в переводе на русский.

Примечание автора на тему критики по поводу диалогов. Честно говоря, сомневаюсь, что бытовые подробности и реалии немецкой жизни интересны читателям, но по просьбам несколько “разбавлю” диалоги описаниями. Уж какими есть ;)

========== Часть I. Возьми меня (секс-сцена) ==========

Они вернулись к Тони домой. За закрытыми дверями можно было не стесняться — ласкаться, целоваться сначала нежно, а затем глубоко и все более страстно, изучая теперь не только прошлое, настоящее, дела и слова, но и тело друг друга.

Сумерки опускались на холмы Гейдельберга. Солнце зашло за один из них, дневную жару сменяла ночная прохлада, замолкали птицы за окном. И в окружившей их тишине и покое смешивались запахи, дыхание, вкус. Возбуждение накатывало теплыми волнами, раскрывая обоих и объединяя в единое целое.

Только теперь Тони понял тех, кто в свое время желал его. До этого он встречался либо с мужчинами старше себя, либо с ровесниками. Но сейчас, когда Алекс смотрел на него с вожделением, доверяясь и ожидая от него того, чего и он ждал когда-то в надежде получить удовольствие, он чувствовал, будто погружается то ли в сон, то ли в сказку. Ему становилось страшно, а секса хотелось с каждым поцелуем все больше. Наслаждаться этим молодым телом, брать и отдавать так, как никогда раньше. Он запускал пальцы в волосы Алексу одной рукой, другой прижимал его к себе за бедро, давая ощутить ему себя, пока еще через ткань рубашки и джинсов, показывая, как сильно он хочет его — властно, нежно, трепетно, страстно. Он не делал так прежде. Но ему нравилось. Все. И так тоже…

— Ти? — голос Алекса вернул Тони к реальности.

— Да?

— Там клизму вроде как делать полагается?

Тони невольно улыбнулся. Когда-то и его смущали эти особенности секса.

— Полагается. Но если тебе неловко или не умеешь, то можем первый раз и без нее.

Алекс вздохнул.

Тони пошел в спальню, предоставив ванную в распоряжение друга. Посмотрел на постель. Поменять белье он уже не успевал.

— Я помылся, — наивно сообщил Алекс, входя в комнату.

Тони обернулся. Обрадовался, что хотя бы жалюзи успел опустить. Алекс себя одеванием решил не утруждать. И заматыванием в полотенце на сей раз тоже. Тони подошел к нему, поцеловал. Хотел было коснуться уже полувставшего члена друга, но остановился на том, что приобнял за талию. Пока.

— Я тоже скоро приду. Ложись, — не сдержался и ухмыльнулся: — Чувствуй себя как дома. Уже второй раз будешь в моей постели спать.

— Хочу и третий, и четвертый и еще много-много, — тихо сказал Алекс.

— А вдруг тебе не понравится? — серьезно спросил его Тони.

— С тобой… Понравится, — посмотрел Алекс в глаза другу.

У Тони сжалось сердце. Он ничего не ответил. Пошел в ванную, привел себя в порядок и вернулся в спальню.

— Свет выключить? — спросил Тони Алекса.

Алекс глянул на вошедшего обнаженного друга и сглотнул, видя его эрекцию. Он не мог оторвать взгляд от того, что видел, настолько ему все понравилось. Не только член, но и сложение Тони было именно таким, как ему нравилось: пропорциональным, гибким, дополняющим его. И рост, как у него… Алекс смотрел и не мог насмотреться и чувствовал, как и у него встает.

Пока Тони был в душе, он изучил его постель, выбрал себе место, которое ему почему-то очень понравилось, лег и укрылся. Почему ему нравилось именно здесь, он не знал. Может быть потому, что оно сильнее всего пахло им… Тони… Даже его имя, которым он представился, сокращающееся до мягкого «Ти», ему нравилось. Подушки, простыни, книга на тумбочке — все принадлежало его спасителю. А теперь, пусть и совсем ненадолго, немного и ему, Алексу, тоже. И от осознания того, что он не хотел бы уходить из этой спальни, а рад был полистать книгу с красивой закладкой между страниц, разбросать свои вещи на одной из тумбочек, даже мыть голову шампунем, который пах еще лучше чем тот, который он обычно покупал себе, от всего этого Алекса пробирал озноб.