Серебряное солнце (СИ)

И уж точно ему не приходило в голову использовать Тсукуёми, чтобы это исправить.

Не играй с адским пламенем — сгоришь, и следы от него не лечатся. Только вот Кабуто и не играл.

Итачи прикусил губу, толкнулся языком в рот. Притерся всем телом максимально плотно, вцепился крепко, вминая пальцы в кожу как совсем недавно в дымные завитки Шишибея.

— Хочу, хочу, хочу… — тихим, сводящим с ума шепотом.

— Так бери, Итачи… — на выдохе. — Бери, всё, что хочешь…

И снова укусил. Потому что невозможно. Потому что чесались зубы. Потому что он такой великолепный, жаркий, невыносимый… Потому что память восстановилась, а здравый смысл где-то потеряли. Потому что… Можно.

Да, можно.

Учиха резко выдохнул, почти вытолкнул из себя воздух с протяжным «ххха-а-а-а». Облизнулся. Скользнул вниз совершенно змеиным движением, жадно заглатывая такой восхитительно возбужденный член. Сжал губы, невольно прикрыл глаза, наслаждаясь тем, что это его так хотят. Что для него эта переполняющая тело жажда.

Жажда не просто касаний, секса или даже любви — жажда жизни. Такой стремительной, изменчивой, непостоянной.

Такой живой.

Да, это не повод менять свои планы относительно брата — но, может, хватит хоронить себя заживо?

Пусть всего полгода… Но они есть. И только от его выбора зависит, как именно их провести.

Итачи хотел быть это время действительно живым.

*

— Хм… Интересно, — произнёс Кабуто после долгого молчания.

— Что именно? — лениво уточнил Итачи.

Они как раз лежали на мягкой зелёной травке, подсвеченной шаринганистой луной. Трава волею Учихи не рвалась и не пачкала, и лежать на ней было более чем удобно.

— Воспоминания. Они не изменились… Просто стало к ним совсем другое отношение. Помню, что в какой-то определённый момент мне было очень больно… Или страшно… Или… Но это как будто происходило не со мной, просто слово в книжке, а не чувство. Вместо страдания — а мне насрать, я охуенный дымный волк, бе-бе-бе. Хм… Кажется, основным преступлением против моей сущности была попытка привить мне мозги. Но так странно… Без напряга всё. Даже Орочимару-сама — да, по-прежнему крут, но как-то умеренно, умеренно.

— Хм… А не боишься, что это влияние Тсукуёми? — все так же лениво поинтересовался Итачи, переворачиваясь на бок и запуская руку в мягкие пепельные волосы. — Ну, к примеру, я решил подстраховаться и ослабить влияние основных конкурентов на твое внимание, нэ?

Кабуто подумал.

— Не. Нафиг бы тогда называть это пыточной техникой, если можно просто вызвать доверие, и пациент рассказал всё бы сам? Или если бы можно было просто прочитать мысли… То есть власть тут твоя, конечно, велика, но всё-таки не безгранична.

Итачи невольно качнул головой. Реакции Кабуто всё ещё вгоняли его в удивленно-ошарашенное состояние. Вот и сейчас — пусть не безграничное доверие «потому что это ты», но, право слово, они и знакомы-то всего недели две! А ещё вот такое не просто безграничное, а подкрепленное рациональным объяснением доверие трогало ещё больше. Потому что точно с таким же успехом можно было найти логические объяснения того, что Учиха всё же может влиять на сознание своих жертв. И это было… Приятно. Щекотало в груди теплом.

— Ты всегда ищешь в людях лучшее?

Кабуто захихикал.

— Прекрасная тактика, не? Что ищешь, то и найдёшь…

— М-м… Не знаю, не проверял, — Итачи привстал, потянулся. — Кабуто… Хочешь полетать?

— Хочу, — приподнялся он.

Учиха кивнул, сосредоточенно свел брови. Себе создать крылья получилось легко — всё же его любимый трюк с превращением в стаю воронов позволил приобрести некоторые представления о том, как именно это должно работать. Огрехи в любом случае поправит Тсукуёми. А вот над Кабуто Итачи неожиданно озадачился. В первую очередь потому, что при попытке вообразить его с крыльями для наложения соответствующей иллюзии упрямо представлялся дымный волк, бегущий по облакам без всяких вспомогательных средств.

— Кабуто… А не хочешь сменить форму? Это ведь не физическое тело. Мне кажется, тебе-волку даже крылья не нужны.

— Хм? — озадачился Кабуто. — Не, ну, в принципе… Так, мозг, заткнись и не мешай, я точно знаю, что могу это сделать. Это ведь не материя, а однородное ментальное пространство, верх-низ — условности, как и свойства среды…

Он легонько подпрыгнул, отрываясь от земли, чтобы зависнуть в воздухе.

— Прикольно…

Вокруг парня уже клубились дымные кольца и протуберанцы, по форме похожие на языки пламени. Итачи взмахнул получившимися неожиданно большими крыльями, чуть не кувыркнулся — толчок вышел неожиданно сильным, а тело — легким. Засмеялся, понимая, что всё сказанное Кабуто относилось и к нему — в Тсукуёми совсем не нужны крылья для полета, только желание.

Хотя с крыльями, конечно, красивее.

— Птичка-Итачи, — засмеялся Кабуто. — Догонялки?

— Салочки, — согласился Учиха, мощно отталкиваясь крыльями от воздуха и бросая тело вперед.

Кабуто развернулся вокруг своей оси, рывком набрал скорость. Жажда погони вскипела в крови, проминая иллюзорный воздух. Мгновенно сформировавшиеся призрачные лапы почти поймали Итачи, но тот «провалился» вниз и лихим пируэтом ушел вбок.

— Не догонишь, волчонок!

— Ах так! — возмутился он и телепортировался ему прямо на спину, между крыльев. Меткой для перемещения служил недавно поставленный засос.

Итачи удивленно ойкнул, снова «клюнул» вниз из-за внезапного груза. Выровнял полет.

— Ну, тогда держись крепче, Кабуто!

И крутанулся штопором, наращивая скорость и буквально ввинчиваясь в воздух. Волчонок расхохотался счастливо, прижимаясь к любимой и надёжной спине, а затем, на высшей точке, отцепился и камнем полетел вниз. Учиха без лишних слов заложил петлю, пикируя вслед — не чтобы ловить, разбиться против его воли у Кабуто всё равно не получилось бы. Но с подстраховкой всё равно было спокойней.

Да и просто, пикировать рядом, на скорости, когда воздух бьет в лицо так, что почти затормаживает падение… Ничего подобного Итачи раньше испытывать не доводилось. И перевернуться у самой земли, подхватывая волчонка за лапу из дымного пламени, швырнуть себя и его вверх мощным толчком крыльев… Это было восхитительно настолько, что сердце колотилось где-то в горле.

— Ыыыыыыыыы, — глубокомысленно прокомментировал он. — Пыточная техника, ыыыыыы… Давай ещё раз!

Итачи рассмеялся, снова закручиваясь штопором и набирая высоту:

— Вот покажу, как здесь здорово, а потом не стану накладывать Тсукуёми, будет тебе пытка. Держись!

========== Часть 9 ==========

— А может, вы задержитесь? Хотя бы на пару дней, м-м? — Дейдара застенчиво поколупал пальцем стену.

Оценить все выгоды присутствия Хаджиме он уже успел — Тсукури, кажется, даже до перехода в нукенины не ел так вкусно, много и разнообразно. От предложения выпнуть Учиху на задание — куда там его послал лидер — а самому остаться, удерживали только слишком свежие воспоминания о призрачных когтях и попытке достать горло чуть ли не зубами. Если Хаджиме так взбесился от безобидного замечания, то от предложения бросить Учиху у него точно планки сорвет.

И чего все находят в этой бледной немощи?

— Да ладно, ещё встретимся, — легко улыбнулся волчонок, плавно и медленно подходя к подрывнику. Тсукури посмотрел на него подозрительно, но отходить не спешил. А потом как-то внезапно оказался в ласковых объятиях. — Не скучай, Дейдара.

Тсукури не то пискнул, не то булькнул. На лице отразилась мучительная борьба, но потом он всё же выдавил:

— Точно?

— Ага, — согласился Хаджиме, сжимая деточку чуть увереннее и слегка покачивая. — У меня ж душа болеть будет, что ты где-то там, голодный и злобный.

Дейдара снова подвис — такой вариант, почему будет еще одна встреча, ему встречался впервые. Обычно всё сводилось к «хочу оторвать тебе бошку голыми руками».