Страх, надежда и хлебный пудинг (ЛП)

Она помолчала, потом ответила:

– Это я понимаю. Но меня беспокоит то, что он, похоже, боится вас.

– Не меня, – сказал я. – А вас. Он так сильно хочет ребенка. Он боялся вам не понравиться. То, что вы видели… Это были не мы. Я знаю, говорят, что первое впечатление самое верное, но пожалуйста, я умоляю вас, дайте нам второй шанс. Позвольте показать, какие мы на самом деле.

Тейлор вздохнула, но я откуда-то знал, что она тоже заулыбалась.

– Хорошо. Думаю, вы с Джулией меня убедили. Когда вам хотелось бы встретиться?

Итак, я заполучил ее. Теперь мне нужен был план.

***

Расписание Томаса оказалось забитым, но Тейлор согласилась встретиться с нами и без него. Сложность заключалась в том, что она была без машины. Потребовалось сделать несколько звонков ей и отцу, но в конце концов я все устроил.

Я нашел Коула в пустой спальне в конце коридора – сидящим на подоконнике и безучастно смотрящим в окно. Когда я зашел, он даже не повернулся.

– У нас есть планы на завтрашний вечер? – спросил его я.

– Когда они у нас были?

– Я пригласил на ужин отца.

– Здорово.

– Он будет с женщиной.

Он сразу же оглянулся и большими глазами уставился на меня.

– Правда?

Ну, не совсем. Во всяком случае, не в том смысле, в котором он, видимо, предположил. Мне было немного совестно вводить его в заблуждение, однако я был уверен, что так будет лучше. Он не успеет разневничаться от мыслей, что делать.

– Так он сказал.

– Как хорошо, что он снова начал встречаться!

– Я знал, что ты будешь рад за него. Он просил приготовить что-нибудь вкусное. Думаю, он хочет ее впечатлить.

Он улыбнулся, и такой искренней улыбки я не видел на его лице много дней.

– Можешь на меня положиться.

Разумеется, я уже это знал.

***

Следующий день был лучшим за очень долгое время. С лица Коула не сходила улыбка. Он суетился по дому и дважды отправлял меня в магазин. Только и говорил, что об ужине и о том, что за женщину приведет мой отец.

– Ты правда не знаешь, где он с ней познакомился?

– Он ничего мне не сказал, – повторил я уже в третий раз, пытаясь не чувствовать себя виноватым за то, что обманываю его. – Ты же знаешь, какой он.

– Да, но…

– Скоро мы все узнаем. – Я обнял его со спины. Вдохнул запах клубники и поцеловал бабочку на его шее. – До их прихода есть еще пара часов.

– Да.

Я прошелся ладонью по его животу и накрыл его пах.

– Масса времени, чтобы закончить ужин, не так ли?

Он рассмеялся и, расслабившись, положил голову мне на плечо.

– Угу.

– Значит, не страшно, если я ненадолго тебя отвлеку?

– Даже желательно.

Я расстегнул его брюки и проник внутрь.

– Мы так давно вместе, но, по-моему, ни разу не занимались любовью на кухне.

Он прерывисто рассмеялся.

– Какое ужасное упущение. Солнце, мы обязаны немедленно что-нибудь предпринять.

– Согласен, как никогда.

Поначалу мы не спешили, но в итоге все закончилось бурным, стремительным сексом, какого у нас не было очень давно. Наша интимная жизнь не превратилась в рутину, просто начиная с прошлого лета в ней появилась скорбная нотка. Казалось, чаще всего мы занимались любовью с единственной целью: забыться. Но сегодня скорбь на один день отступила. И осталась только радость любви и чистое наслаждение от того, что мы трахались, будто в последний раз.

– Нам надо делать это почаще, – вздохнул он потом.

– С удовольствием.

Но для того, чтобы это случилось, нам было нужно тем или иным способом уладить вопрос с усыновлением. Страх и надежда душили его страсть ко всем прочим вещам.

Он взглянул на меня, словно прочитав мои мысли. Его губы были красными и припухшими после того внимания, которое я им уделил.

– Не знаю, как ты терпишь меня. Я постоянно не в духе.

– Ш-ш. Просто год был тяжелым. Я все понимаю.

– А вдруг лучше никогда больше не станет?

Я привлек его ближе и поцеловал в лоб.

– Станет.

Причем, если Тейлор захочет, уже совсем скоро. Я скрестил пальцы, надеясь как сумасшедший, что ужин пройдет хорошо. И только вечером, когда раздался звонок, начал переживать, что мое решение было неверным.

– Не понимаю, почему твой отец до сих пор звонит в дверь, – сказал Коул, отправляясь ее открывать.

– Потому что боится зайти в неподходящий момент и напороться на зрелище, которое никогда не сможет забыть.

Он рассмеялся.

– Да, вполне себе уважительная причина.

Хотя наши гости знали, что для Коула появление Тейлор будет сюрпризом, я все равно надеялся, что окажусь у двери раньше него, но Коулу, разумеется, так не терпелось увидеть папину «женщину», что обогнать его я не успел. Распахивая дверь, он уже разговаривал.

– Джордж! Как я рад тебя видеть. Я…

А потом он увидел Тейлор и замер.

– Ужин пахнет чудесно, – как ни в чем не бывало сказал мой отец, переступая порог. – Что это? Суп из омаров?

Щеки Коула вспыхнули красным, и он, дернувшись, быстро вышел из ступора.

– Да. Ты угадал.

– Обожаю его. – А потом, будто бы между прочим, папа сказал: – Ну, Тейлор ты знаешь.

– Конечно! – Коул взял ее за руку и завел внутрь. – Дорогая, я так тебе рад. Заходи! Так, давай сюда твою куртку. Джон! – Он развернулся и, вперив в меня убийственный взгляд, сунул куртку мне в руки. – Возьми! – прошипел он так тихо, что, кроме меня, его, наверное, никто не услышал. – Думаю, ты в курсе, куда ее нужно засунуть. – Когда он вновь повернулся к Тейлор, на его лице, естественно, снова сияла улыбка. – Проходи. И садись! А я всего на один крошечный миг отлучусь. Выключу на кухне плиту. Не хочу, чтобы ужин сгорел, как в тот раз.

Если бы взгляд мог убивать, я был бы уже горсткой пепла. Подняв палец, я показал папе и Тейлор, что скоро вернусь, и тоже удалился на кухню, чтобы принять свое наказание.

В секунду, когда я оказался внутри, мне в лицо прилетела прихватка.

– Как ты мог? – спросил он, швырнув в меня вторую прихватку. – Как ты мог подложить мне такую свинью? – Еще прихватка, потом полотенце. – Знай, что прямо сейчас я тебя ненавижу и никогда, никогда не прощу! – Он швырнул в меня мокрую губку – от нее я сумел увернуться, – потом начал оглядываться в поисках новых боеприпасов, и тогда я поспешил подойти, пока он не успел схватить что-то тяжелое, взял его за руку и развернул к себе.

– Извини, но так было лучше.

– Что именно? Унизить меня перед ней? Опять? – Он стал вырываться, но не слишком активно. То был скорее жест самозащиты, чем реальное желание ускользнуть. – Как будто я в прошлый раз не справился сам!

Я попытался обнять его, но он не позволил, снова напомнив о раннем периоде наших с ним отношений, когда он упорно отпихивал меня от себя. В итоге я ограничился тем, что продолжил держать его за руку.

– Коул, послушай меня. Знаешь, почему мы ей не понравились?

– Не «мы». Ей не понравился я! Видимо, потому что я не мужланистый мачо, да? Потому что я пирожок! Разве не так называет меня твой отец?

Поморщившись, я мысленно высмеял себя за уверенность в том, что Коул не в курсе отцовской маленькой шутки. Но еще мой отец его обожал. Коул должен был знать и об этом.

– Перестань разыгрывать королеву драмы и послушай меня.

Он застыл, и его ноздри гневно затрепетали.

– Я просто не верю своим ушам!

– Ты хочешь узнать настоящую причину, по которой она нас отвергла, или не хочешь? – Он не ответил, но он меня слушал. – Она подумала, что ты боишься меня.

В мгновение ока его ярость исчезла, и ее место заняло удивление.

– Ты шутишь?

– Ничуть. Она подумала, что я домашний тиран и, может, даже поколачиваю тебя.

– С чего, бога ради, она так решила?

– Из-за твоего синяка. Плюс ты во всем мне уступал.

– Ха! – Смешок был внезапным и громким, но потом он с той же внезапностью захлопнул ладонью рот. Впрочем, в его глазах веселье осталось. – Смеяться нехорошо, но серьезно…