... не войной...(СИ)

— Вы предлагаете мне запереться так же, как заперлись вы, чтобы Волдеморт не добрался до меня?

— Не так же, а вместе, Поттер. Если вы думаете, что я испытываю несказанное удовольствие от этой перспективы — ошибаетесь. Я сделаю все возможное, чтобы как можно меньше с вами пересекаться. Мы с директором наложили на эти комнаты чары такой силы, что разрушить их Темный Лорд может в исключительных случаях. Кажется, однажды вы были свидетелем этого знаменательного события, а сегодня и непосредственным участником. Но это позволит вам оставаться под защитой стен Хогвартса и изредка видеться с друзьями.

— Ты готов пойти на это, Северус? — удивленно спросил Дамблдор.— Уверен, что сможешь контролировать ситуацию?

Снейп криво усмехнулся, пожал плечами и процедил:

— Нет, но что нам еще остается? Не отправлять же его, в самом деле, к магглам.

Остаток ночи прошел в разработке первых шагов плана на завтра. Если все сложится так, как предполагал директор, то к обеду Гарри должен будет незаметно перебраться из Визжащей хижины в комнаты Снейпа и ждать следующего собрания.

— А теперь советую всем вернуться в спальни, а тебе, Гарри, в больничное крыло. Надеюсь, зелья Поппи хватит на то, чтобы даже Волдеморт не смог тебя разбудить.

Директор чуть склонил голову и исчез прямо из кресла. МакГонагалл строго глянула на Рона и Гермиону, и они поспешили помочь ей с левитацией тяжелого столика. Гарри пытался встретиться глазами со Снейпом, но тот сидел, смежив веки.

— Вы отдадите мое воспоминание, сэр?

Снейп ответил, не открывая глаз:

— Завтра вечером. Поверьте, вам будет намного проще пережить день. Вернетесь и получите его обратно.

Гарри осталось только кивнуть, бросить задубевшую от крови мантию в камин и отправиться босиком в больничное крыло под надзором ждавшей у дверей мадам Помфри. Где-то посреди дороги он решил, что лучше бы его исключили тогда, в августе, чтобы этих кошмарных двух недель сентября никогда не было в его жизни.

Он умолил медсестру пустить его в больничную душевую — никакие очищающие чары не могли справиться с той грязью, что въелась в его тело. Долго стоял, раскинув руки под обжигающими струями, боясь прикоснуться к себе мочалкой. Он был уверен, что даже если срезать ножом верхний слой кожи, то под ней обнаружится плесень, а плоть будет вонять гнилью и приторно-сладкой смесью крови, спермы и возбуждения, от запаха которых он больше не сможет избавиться. В конце концов он так и не осмелился намылиться, а только обернулся в полотенце и побрел к кровати, обнаружив на ней стандартный больничный халат. Рядом лежал флакон с надписью «Снотворное» — великодушная мадам Помфри не побеспокоила его своим присутствием. Решив, что ничего хуже, чем было, с ним сегодня уже не случится, Гарри принял лекарство, укутался в одеяло, словно в кокон, и сунул голову под подушку.

========== 10. «Всего хорошего, мистер Поттер» ==========

16 сентября

Разбудили его громкий незнакомый голос и удар в солнечное сплетение. Невысокий старик с короткой бородой и губами, похожими на две сардельки, тыкал палочкой ему в живот. Рядом, сжимая пухлые ручки, пристроилась Амбридж. Синяк на ее лице, казалось, стал еще больше и расцвел всеми оттенками радуги.

— Физически юноша находится в приемлемой форме, — заключил целитель. — Но его психическое состояние…

— Увы, — вздохнула Амбридж и потерла щеку. — Присутствующая здесь мадам Помфри неоднократно наблюдала его приступы. И просто по невероятной случайности их жертвой не стали министр Фадж и почетный член попечительского совета Люциус Малфой. Зайди они на несколько мгновений раньше… кто знает… По счастью, я приняла удар на себя. Страшно представить, что было бы, случись подобное во время обеда или на уроках. Другие ученики могли пострадать так же, как несчастный Седрик Диггори. Вы согласны, уважаемая Минерва?

Гарри прикусил язык и вцепился пальцами в простыню.

— Да, — сухо сказала МакГонагалл, стоявшая у самой двери. — Я извещу родственников Поттера, организую им встречу в Хогсмиде, и попрошу предпринять все возможное, чтобы мальчик как можно скорее получил надлежащее лечение.

«Мерлин, надеюсь, она врет. Она должна была это сказать», — подумал Гарри.

— Мистер Поттер, вставайте, — пропела Амбридж, — вас ждут за завтраком в Большом зале.

— Долорес, будьте великодушны, позвольте ему хотя бы одеться.

— Ох, Минерва, дорогая, думаю, это лишнее. Я уже отдала распоряжение старосте собрать вещи Поттера и принести их в Большой зал. В наших же с вами интересах, направленных — я уверена — исключительно на безопасность учеников, не задерживать его в этих стенах дольше, чем требуют формальности. Прошу вас, Поттер, поднимайтесь и следуйте за мной.

Сейчас Гарри не отказался бы от фирменного успокоительного, что Снейп оставлял ему летом. Предстать перед всей школой в одном больничном халате, кое-как завязанном на спине и едва прикрывавшем колени, босым, безоружным и обвиненным в сумасшествии… Это было немного больше, чем он мог безропотно снести.

Амбридж устремилась вперед, осторожно придерживая под локоть целителя, и тут Гарри почувствовал, как завязки халата сами по себе затянулись туже и позорная прореха, открывающая голую спину и задницу, сомкнулась, словно склеенная. Он обернулся и увидел ободряющую улыбку мадам Помфри, опустившей палочку.

Казалось, все взгляды были прикованы к нему, пока он проделывал путь от двери до стола учителей. Конечно, Амбридж не повела его через боковую дверь, а заставила пройти через весь зал мимо факультетских столов, под фырканье, хохот и уничижительные комментарии. Больше всех ожидаемо веселился Слизерин, повторяя на все лады вслед за Малфоем:

— Психованный Потти, бракованный Потти,

Осталось недолго гулять на свободе.

Будет дементорам праздничный ужин,

В Хогвартсе Потти нам на фиг не нужен.

Анджелина Джонсон прикрыла глаза рукой, а бледная как полотно Чжоу не отрывала взгляда от своей тарелки. Часть Гриффиндора провожала его сочувственными взглядами, а некоторые улыбались и хихикали не хуже слизеринцев.

— Внимание, школа! — пропищала Амбридж, когда МакГонагалл заняла место за столом рядом с пустующим стулом Дамблдора.

Гарри стоял у кафедры, камни обжигали голые ступни, и ему было уже все равно, что случится дальше.

— Вам всем, — продолжила Амбридж, — хорошо известен Гарри Поттер и его сомнительная репутация, сложившаяся за все эти годы.

За слизеринским столом, как по команде, загоготали Крэбб и Гойл. Амбридж строго взглянула на них, но не остановила.

— Сегодня авторитетный целитель, глава больницы Святого Мунго, к моему глубочайшему сожалению, подтвердил психическое расстройство этого ученика и заверил, что он представляет угрозу для окружающих. Также я могу смело утверждать, что все видения мистера Поттера являются следствием его прогрессирующей долгие годы болезни.

Гарри смотрел только на Чжоу, чье лицо пошло багровыми пятнами, когда она принялась с остервенением кромсать лежащую на тарелке еду.

— Поэтому мною как генеральным инспектором с одобрения уважаемых директора Дамблдора и декана МакГонагалл, а также членов попечительского совета, принято решение об исключении мистера Гарри Поттера из Хогвартса.

Под свист и одобрительные крики Амбридж вынула палочку Гарри и одним движением переломила ее пополам.

— Решение вступает в силу немедленно. Прошу одного из старост передать сюда вещи Поттера, а мистера Филча помочь мне проводить его за школьные ворота. Приятного аппетита, учащиеся, можете возвращаться к завтраку.

Гарри не слышал и не видел больше ничего, как будто вместе с палочкой у него внутри тоже что-то сломалось. Словно осужденный на казнь, он брел в тонком больничном халате под пронизывающим ветром, волоча в руке чемодан. Еще вчера он попросил Рона заботиться о Хедвиг в совятне. Негоже было обрекать свободолюбивую птицу на жизнь в слизеринском подвале. С одной стороны его подталкивал в плечо напевающий бодрый мотивчик Филч, с другой — притворно вздыхала и куталась в теплую мантию Амбридж. Железные ворота с лязгом захлопнулись, и ему показалось, что головы вепрей ехидно оскалились, вторя её словам: