... не войной...(СИ)

— Рассказал? — директор обратился к Снейпу таким тоном, что, будь вопрос адресован ему, у Гарри точно остановилось бы сердце.

— Кто-то же должен был взять на себя эту неприятную миссию.

Брови Дамблдора поползли вверх, но едва он успел открыть рот, как в дверь настойчиво постучали. Рон, Гермиона и профессор МакГонагалл втроем левитировали столик с хрупкой серебряной конструкцией.

В другое время он мог найти ситуацию забавной — пижамная вечеринка, где из присутствующих полностью одет был только Снейп. И, точно, МакГонагалл носила чепец, как когда-то предположил Рон. Друзья смущались, молчали и старались дышать не слишком громко, но не сводили встревоженных взглядов с Гарри.

Прибор ритмично звенел, из тонкой серебряной трубочки выплывали струйки дыма, превращаясь в две фигуры — светлую, чуть пониже, и высокую темную, с головой, закрытой капюшоном.

— Но сущности разделены? — пробормотал Дамблдор, и темная фигура протянула руку светлой, а та в ответ коснулась призрачных пальцев.

— Мерлин, помоги нам всем, — прошептала МакГонагалл.

— Действия Поттера могут поставить в тупик любого волшебника, включая Мерлина, — заметил Снейп.

— Правильно ли я понимаю, — спросила МакГонагалл, поджав губы, — что произошло нечто, отличное от того, о чем доложила мне мадам Помфри?

— Вам хорошо, вы хоть что-то понимаете, — пробубнил Рон и тут же заслужил неодобрительные взгляды от всех, кроме Гарри.

— Несомненно, — сказал Снейп, глядя почему-то не на директора, а на МакГонагалл, — сначала Поттер подвергся воздействию некоего стимулирующего психику вещества. Мы с мадам Помфри полагаем, что нагретое толченое копыто фестрала могло послужить причиной его галлюцинаций. Если бы Поттер был столь любезен и дал нам закончить исследование, то к завтрашнему утру его проба крови окрасилась бы в ярко-синий цвет. Это свидетельствовало бы…

— Точно, — едва слышно подал голос Гарри. — Я вспомнил, что свечи в кабинете Амбридж чадили как-то по-особенному. Они действовали на меня, но не на нее.

— Отвар из семян расторопши с толченым безоаром может нейтрализовать воздействие.

— Чай… — догадался Гарри. — Амбридж все время что-то пила. Сейчас я уверен, что там не было никакого Волдеморта. Шрам совсем не болел. А когда я пришел сюда… Я словно смотрел чужими глазами и… профессор Снейп, правда, что за той длинной полкой спрятан зеркальный бар?

— О, ты оставил тайник своего предшественника? — улыбнулась МакГонагалл.

Хмурившаяся все это время Гермиона неожиданно обратилась не к директору или своему декану, а к Снейпу:

— Простите, можем мы получить немного информации? Потому что совершенно не ясно, в чем дело и почему Гарри здесь и в таком виде.

Снейп перевел тяжелый взгляд на Гарри и сделал приглашающий жест.

— Пророчество, — выдохнул тот. — Волдеморт искал вовсе не оружие, а пророчество.

*

— Подытожим, — мрачно сказала МакГонагалл. — Орден Феникса больше месяца тратит усилия на охрану того, чего уже не существует.

Гарри обреченно кивнул.

— Завтра на мою голову свалится комиссия из Мунго, чтобы засвидетельствовать психическое расстройство Поттера.

На сей раз кивнул Дамблдор.

— И Гарри пытался убить профессора Снейпа, потому что Темный Лорд проник в его сознание, — добавила Гермиона.

— По счастью, у вашего друга не хватило навыков, чтобы как следует перерезать мне горло, — ухмыльнулся Снейп, а Гарри спрятал лицо в ладонях.

— Не понимаю, как нам следует действовать дальше, — пожала плечами МакГонагалл.

Дамблдор откашлялся, и все затихли.

— Мне представляется, — директор был спокоен и весел, словно держал речь на пире в честь начала учебного года, — что все эти события нам только на руку. Естественно, профессор Амбридж преследует одну-единственную цель — изолировать Гарри от всех возможных контактов в Хогвартсе. Надеюсь, что я все еще имею некоторое влияние на главного целителя и он будет беспристрастен. В любом случае тебе, Гарри, грозит один из двух исходов: либо тебя конвоируют в Мунго для принудительного лечения, либо ты будешь исключен из школы за нападение на преподавателя и по причине опасности для остальных учеников. С сожалением констатирую, что профессор Амбридж оказалась не так глупа и некоторые ее поступки я был не в силах предугадать.

Гермиона ахнула — то ли удивленно, то ли возмущенно — и вцепилась в руку Рона.

— Сейчас нам следует хорошенько подумать, какой из вариантов предпочтительней для блага школы и твоего личного, Гарри, — добавил Дамблдор.

— Не вижу ничего хорошего ни в одном из них, — буркнул Гарри. — Зачем вы выступали в суде, если все равно меня исключат?

— Возможно, это способ остановить политику морального террора, которую последовательно проводит Амбридж, — заметила МакГонагалл. — Не будь здесь Гарри, вся школа была бы лишена столь пристального внимания министерства, и у нас был бы шанс сохранить всех сотрудников и набраться сил для противостояния.

— Вы считаете, что мне не место в Хогвартсе? — нельзя было сказать, что Гарри удивился.

Этой ночью Волдеморт завладел его мыслями и телом, заставил силой пройти сквозь защитные барьеры и почти убить Снейпа. Что если бы он начал с чего-то попроще? Например, вырезал все гриффиндорские спальни? Гарри замутило от одного воспоминания о том, какие чувства он испытал, когда горячая сладкая кровь Снейпа волной хлынула тому на грудь. Любому другому Дамблдор бы не успел прийти на помощь, и к утру в школе могло оказаться несколько десятков трупов, залитых кровью и его собственной спермой. Он едва успел поднести ладонь ко рту, подавляя рвотный позыв. Все присутствующие смотрели на него со смесью отвращения и сожаления. Он кожей чувствовал презрительный взгляд Снейпа и сочувственные — друзей.

— Мне правда не стоит здесь находиться, — едва смог сказать он.

— Решать тебе, — развел руками Дамблдор. — С одной стороны, сейчас, когда Волдеморт может влиять на твое сознание — и счастье, что пока об этом не знает профессор Амбридж — ты представляешь угрозу для каждого из нас. С другой — прости, Северус, я предпочел бы, чтобы это был ты, но раз уж так получилось, и ты больше не можешь поставлять нам сведения — то я бы счел полезным, чтобы их связь с Гарри не прерывалась как можно дольше. Поэтому любое решение, при котором Гарри останется жив, меня устраивает. Так, по крайней мере, Орден будет осведомлен о настроениях и стремлениях Волдеморта.

Гермиона кусала кулак, а другой рукой сжимала колено Рона, чтобы он не возражал.

— Посмотрим… — процедил Гарри, до которого вдруг дошло, что он больше не ученик Хогвартса и даже не просто сумасшедший, а какой-то передатчик, который каждый может настроить на свою волну. Правильно, кому какое дело до чувств железки, и пусть она измазана в грязи, но пока сможет исполнять свою функцию — ее не выбросят на помойку. — Посмотрим… Или Мунго, или исключение… Все равно моя палочка уже у Амбридж. Возможно, мне стоит отправиться куда-нибудь в пустыню или дикий лес, где я не причиню никому вреда. Буду охотиться на гиен и сусликов, перерезать им глотки, а сведения о настроении Волдеморта посылать вам совами.

— Ты можешь вернуться к Дурслям или Сириусу, — тихо сказала Гермиона.

— И в один прекрасный день обнаружить себя, купающимся в их крови?! — заорал Гарри. — Ну уж нет! Скорее, я брошусь с Астрономической башни.

— Пророчество… — процедила МакГонагалл. — Если вы поступите столь опрометчиво, то Темный Лорд будет непобедим.

— Есть еще вариант, — вдруг четко произнес Снейп. — Единственный, при котором Поттер сможет находиться под защитой и контролем и в некотором смысле даже продолжить учебу.

Дамблдор бросил на него быстрый взгляд.

— Наши совместные чары, Альбус, — все так же холодно продолжил Снейп, — подвели всего несколько раз. Думаю, я буду в силах справиться с ними и с Поттером.

— О боже, нет… — прошептал Гарри, в голове у которого в единый миг все прояснилось и встало на свои места. Неожиданная ненависть Волдеморта к Снейпу, ледяной щит из чар у его комнат и цветная сеть в кабинете зельеварения, странные приступы боли, одолевавшей профессора, и то, что Снейп с начала года не показался вне защищенных мест.