Как я провела лето (СИ)

Лешка спрашивает:

- Ты кто?

Сашка долго не думал:

- Я, - говорит, - садовник здесь. Меня Саша зовут, а вас?

Леха сам назвался и Лизочку представил, все честь по чести. Познакомились, значит. Лизочка полезла розы потрогать. Сашка говорит:

- Осторожно, они колючие. Давайте я вам лучше рыбок покажу.

Маленький народец не против был. Поперлись они к фонтану, давай на рыб пялиться. Сашка Лизочку на руки взял, чтобы ей виднее было. Леха как добрый мальчик захотел камнем какой-нибудь рыбехе по башке залепить. Сашка видит такой расклад, говорит:

- Не надо, давайте я вам сказку расскажу про рыбок этих.

Ну ты что, сказка для малышни - это святое. Леха Сашке добро дал, давай, типа, гони. Сашка начал:

- Жил-был маленький пескарик и звали его Леша.

У Лехи от таких слов аж челюсть отвалилась:

- Правда? А где он?

Они все наклонились над водой и давай высматривать пескарика Лешу.

- А Лизочка? – Лехе интересно сделалось.

Давай они Лизочку искать, а потом рыбку-маму.

- Она самая красивая! Вон она! – Лизочка пищит. - А папа где?

- Вон, самый большой! – Это уже Леха.

В общем, пока они рыб этих разглядывали, и я на них пялился, не увидели мы, как Маринка собственной персоной на полянку выплыла.

- Алексей, Лиза, быстро домой, вас папа ждет!

Я при этом вообще в кусты залез. Ты знаешь, я могу с несколькими отморознями подраться или в перестрелке побывать, но разборки бабские слушать, это лучше сразу застрелиться. Но деваться некуда, пришлось сидеть, глядеть, что дальше из всей этой фигни выйдет.

Сашка Лизочку на землю поставил, малышня к дому потянулась, а Сашка так и остался у фонтана стоять и по всему было видно, что хочется ему в одну из этих рыб превратиться и уплыть куда подальше от этого места. Маринка ближе к нему подруливает, с ног до головы обсматривает.

Так они и стояли, друга на друга выставились.

Маринка Сашку пообсматривала, потом говорит:

- Ну что, подруга, знакомиться будем?

У Сашки не только лицо и шея, а даже ключицы покраснели по-моему.

- Я не понимаю, о чем вы говорите, - в глухой отказ, типа, пошел.

- А ты еще и тупая вдобавок, подруга. Ну и как, нравится мужикам зад подставлять?

Сашка еще больше покраснел, хотя, по-моему, дальше уже некуда было.

- Какое вы имеете право так говорить…

- Ой, ладно, это тебя Владик имеет, ты бы заканчивал этим делом заниматься, девку бы себе нашел, а то так и будешь всю жизнь мужикам сосать. Шлюха!

И пошла.

А Сашка так и остался стоять. Губы у него тряслись, и в глазах уже поблескивало, но он стоял и вслед Маринке смотрел, она оглянулась, а Сашка на нее в упор смотрит, кулаки сжал, только когда она уже за изгородь зашла, за голову схватился и осел на землю. И плечи у него тряслись.

Я решил втихаря из кустов вылезти, а то как-то несерьезно уже было в них сидеть. Тут смотрю, у самого дома Маринка с Владом встретилась, давай ему что-то гнать, он ей типа замолчи. Постояли, потерли немного, потом Белый в нашу сторону направился, Маринка ему что-то вслед кричит, он опять к ней вернулся, что-то они потерли, Влад ее обнял, типа, да ты че, подруга, сколько мы уже вместе, не переживай, все путем будет. Потом Влад опять к флигелю пошел, а Маринка все стояла на дорожке и ему вслед смотрела.

Белый когда подошел, пацан все еще сидел, весь сжался, голову руками обхватил. Влад подошел к нему, стоит, смотрит сверху.

С минуту где-то это было.

Потом слышу Сашка говорит, и голос глухой такой:

- Разреши мне уйти.

Он Влада по шагам узнавал, это еще с флигеля пошло, он его когда слышал, в угол забивался куда-нибудь, можно подумать, не найдут.

Тут Белый к нему наклонился, схватил малого за волосы, да как дернет вверх. Сашка аж вскрикнул, на ноги вскочил. Руками вроде как назад, чтоб типа Белый отпустил.

Но тот малого тряхнул как следует:

- Я уже говорил, что ты от меня только вперед ногами уйдешь. Я тебе дятел, что ли, это сто раз повторять? Что она тебе сказала?

- Ничего!

Белый сильнее пацана тряхнул и волосы, видать, ему сильнее сдавил:

- Отвечай!

- Что... - у малого голос уже срывался. - Что я твоя шлюха. Влад… больно!

Влад Сашку отпустил, тот дернулся вроде в сторону, но Белый его легко перехватил, прижал к себе. Пацан дернулся пару раз, но толку от этого особого не было.

А Влад его уже по волосам гладит и приговаривает:

— Никакая ты не шлюха. Олух деревенский, вот ты кто. Успокойся. Баб не слушай, они путного никогда не скажут. Слушай только меня, и все нормально будет.

Это он говорил, когда прядь Сашкиных волос рассматривал, закрученная она была, правда, как спираль, и поблескивает на солнце, и Белый ее так задумчиво разглядывает.

Тут Сашка решил видно, разузнать чего:

- Влад, я слышал...

- Еще раз тебе говорю, не слушай никого. Все нормально будет. Вот с делами разберусь, по осени на охоту пойдем.

Сашка прям заулыбался сквозь слезы:

- Да, Влад, конечно.

- Пойдем опять на край мира?

- Пойдем.

- Ну и договорились, не кисни. Завтра вечером мне на скрипке сыграешь.

И повернулся уходить, тут Сашка его опять зовет:

- Влад!

Тот обернулся.

- Отнеси, пожалуйста, это в дом.

И протягивает охапку цветов, что нарезать успел.

Влад глянул на него, цветы взял и к дому порулил, теперь уже Сашка ему вслед глядел. Влад на него тоже не оглянулся, как и на Маринку.

А Сашка дальше пошел в розах своих копаться, а на губах улыбка такая, что если не присматриваться, то и не заметишь.

Ну я думаю, Владику-то что, двоих-то он вытянет без проблем. Вот у меня раз засада была - две любовницы, молодые, блин, девки, прикольные, Дашка, и ни одна про других не знает... вот я между ними бегал, это было что-то, я уже думал, таблетки какие-нибудь жрать придется. Потом одна девка переехала, что ли, куда, полегче стало.

А цветы эти Маринка из окна выкинула вечером, когда они с Владом в спальне грызлись. Я думаю, и что она бесится, Влад ее все равно не бросит. Что переживать? Можно подумать, она такая вся правильная, там ежели покопаться... Ну оно мне надо?

Маринка наутро собралась уезжать. Вся надутая. Это она хорошо придумала, уезжать-то, у нас все неспокойней становилось. Перед отъездом гнала:

- Когда уже жить нормально будем?

- Будем, на море смотаемся на недельку. Летом тут нужно быть, вот разрулю кое-какие дела…

- Ага рули, смотри, чтобы голубок твой не залетел.

- Да ну тебя. Несешь ерунду.

Белый жену с детьми сам поехал провожать аж до Ильичевска, потому что Рустам в то время уже конкретно чудил, мало ли что.

20. 

Белый, как вернулся, сразу в Ильичевск мотанулся и редко оттуда появлялся, потому как Рустамова бригада конкретно на наших наезжала.

Малого в доме не слышно было, он все время в спальне сидел. Иногда делал пробежки в библиотеку, что еще от председателя осталась, и сидел потом на полу с книжками, как во флигеле своем привык. Иногда на скрипке своей пилить начинал, ну я сразу из дому убегал, такие грустные песни он выдавал, слушать было невозможно, и так нервы на пределе.

Я Влада не раз просил кого-нибудь другого на мое место поставить. Ума особого не нужно, чтобы пацана караулить, но Белый никогда не соглашался, я, говорит, только тебе в этом деле верю.

Рынок становилось держать все труднее. К Рустаму его братья-южане понаехали, они нас теснили конкретно. У них в Ильичевске перевалочная база была перед броском на Москву, перед тем, как туда попасть, они изрядно нас достать успевали. Влад все реже в Вязниково появлялся. Один раз приехал с фингалом под глазом, губа разбитая, злой как черт. Я ржал потом над ним, ну когда уже можно было. Владик со школы фингалов не имел, хотя дрался по жизни немало. Это он в ресторане с нашими сидел, и Рустам туда же зарулил. Мне наши рассказывали, поначалу тихо все было. Все сидели за своими столиками, народ же кругом. Потом Влад с Рустамом вроде как невзначай на воздух покурить вышли. Бойцы за ними дернулись, но они оба сказали им остаться. Уже минут пятнадцать, говорят, прошло, бойцы с той и с другой стороны засуетились, пойти, посмотреть, типа, что-то не так. За рестораном свара такая была, бойцы еле их растащили. У обоих морды в крови, за малым глотки друг другу не перегрызли. Официальная версия была, что не сошлись в мнениях о текущей политической ситуации в Гондурасе. Менее официальная - что из-за рыбхозяйств Заозерских, и совсем мало народу знало про другую причину, которая только хлопала своими ресничищами на все это дело. Ты бы видела, какие у Сашки глаза большие делались, когда он чему-нибудь удивлялся. Он когда Владову рожу увидел, ничего, как всегда, не сказал. Мне показалось, что побледнел вроде.