Как я провела лето (СИ)

- Что там, - говорит, - такое интересное?

Я говорю:

- Да ничего, вроде оленей на дальней сопке видел, прикольно.

Матюха спрашивает:

- Ребята позвонили, что непонятки в городе творятся. Когда Белому скажем?

Я говорю:

- Давай завтра уже с утра, а то он сегодня на охоте, устанет. Да и вечером выдвигаться не с руки, чего по темноте шариться?

На том и порешили.

Сашка в тот день, видно, хорошо верхом наскакался, потому что как они вернулись, сходил обмыться и дрыхнуть заполз.

А еще помню, прежде чем на территорию зайти, Иваныч, смотритель, подвел собачару нехилую, которая территорию охраняла, типа обнюхать, чтобы за своих принимала, пока мы там тусоваться будем. Собака здоровая, правда, овчар немецкий. Иваныч его за ошейник держит, приговаривает: «Свои, Рекс, свои». Пока этот немец нас всех инспектировал и обнюхивал, мы стояли, трандели про разное, а Сашка самый последний за нами был, как пес к нему сунулся, пацан присел перед ним и ладонь открытую ему показывает, и улыбается. Рекс этот его обнюхал и бац, лизнул в пацана в физиономию, тот чуть не свалился от неожиданности. Все заржали, а Сашка засмущался, ну кто ему виноват, что все кобели в округе - его?

Когда начали чистить ружья, готовить патроны, Сашка в сторонке огинался, глядел на все дела. Влад ему говорит: «Иди сюда». Сашка только секунду замешкался, присел рядом, стал смотреть, как Влад пыжи забивает. Внимательно так посмотрел, потом начал помогать, у него даже лучше получалось, пальцы-то потоньше, потом ружья чистили, малой опять же помогал.

Я сразу проверил, что у Иваныча все оружие под контролем, у него специальный оружейный шкаф был на запоре. Это я думаю, было хорошо, а то как вспомню тот Сашкин закидон, так мороз по загривку продирает. Но в этот раз ничего, Сашка навострился оружие чистить, угадай, у кого ружье в наилучшем порядке было. Потом, когда пристреливались, Влад с пацаном мишени ставили, ну, не мишени, а так, банки пустые. Сашка вообще за Белым как приклеенный ходил, но, думаю, не только из-за того, что тот ему сказал ближе держаться и особо не отсвечивать. Белый-то Иванычу сказал, что Сашка - сын одного его друга.

Особенно когда начали по мишеням палить, Сашка стоит, на Влада смотрит, и видно, что так ему стрельнуть хочется - аж мочи нет, и понимает, что никто ему стрельнуть больше не даст. Зато он носился мишени поправлять, патроны принести или воды там, попить, в общем, как собачонка вокруг крутился.

А уж когда Белый отстрелялся, глянул на Сашку, а тот чуть не ревет.

- Ну, что, - говорит, - снайпер, в своих стрелять не будешь?

Малой аж запищал, бедняга:

- Нет, конечно нет.

- Ну давай.

Начали они с колена сначала, так легче. Влад объясняет, что ствол надо в плечо упирать, что вся отдача туда пойдет и всю эту лабудень. Сашка пальнул несколько раз, Белый от него уже не отворачивался, смотрел молча. Иваныч присмотрелся, говорит:

- Гля, а Сашка неплохо стреляет, учился где?

Малой аж покраснел весь от такой похвалы, начал что-то гнать, что мол рисовать учился, оттого, типа, глазомер у него, видите ли, появился. Влад говорит:

- Давай, глазомер, еще отойди от мишеней подальше.

Отошли. Сашка давай опять стрелять. Как чечен, честное слово, в камуфле в этом. Волосы в хвост собрал, видать на мужика хотел быть похожим, а ни фига, все одно как баба переодетая. Ну бабы снайперы еще те бывают. Нет, он промахивался, конечно, но для первого раза прям не плохо было. Влад у него ружье потом чуть не силой вырывал, так пацану, видать, понравилось это дело.

Смотрел я на них и думал, что если у Влада получится Сашку хорошо приручить, а оно к тому все шло, сподручно будет Белому рядом такого бойца иметь, который по первому его слову любого положит и даже не задумается, спокойно так, по-деловому, типа извините, ничего личного. А потом Владику еще и на скрипке сыграет у камина для успокоения нервов. Аж как-то неуютно стало. А с чего это я так решил, не знаю, может, взгляд Сашкин увидел, когда он на Влада смотрел. Песню еще вспомнил: «Мой друг художник и поэт...», и к чему оно, блин...

Ну что еще сказать, Сашка птицу подстреленную собирал, с собаками возился и кашеварил. Он жрать готовить, видно, дома научился. Как-то вечером у костра сидели, Иваныч давай Сашку сватать:

- Вот молодец мальчишка, видно, что не балованный, хозяйственный, и жрать приготовит и в доме приберется, жене, - говорит, - твоей повезет.

Сашка покраснел весь и глазки опустил. А Белый аж покривился:

- Рано ему еще, - говорит, - про это думать. Успеется.

- Да, - я думаю, - насчет жены уже, наверное, и поздно, по всему видать.

Дня через три это случилось, как мы в этом охотхозяйстве были. Спозаранку слышу, Влад рычит: «Сашка где?!» Ох, и злой я тогда был, когда мы с Белым поперлись пацана искать. Иду и думаю, сколько же я, блин, еще буду, как заполошный, вскакивать из-за этого итальянского отродья? Какой хрен его с утра куда понес? Но Белый, по-моему, еще злее меня был.

Лазили мы по лесу, пока не выгреблись на большую поляну, оттуда смех слышался, тихий такой. Вышли мы на край поляны и видим такую картину: Сашка играется с Рексом, тот на пацана прыгает, малой от него уворачивается, ветку хватает и кидает подальше от себя. Пес - за ней, ветку схватит и малому тащит, Сашка вроде пробует ее отобрать, а псина не дает, убегает, вот так они друг за дружкой и гонялись. А солнце уже поднималось из-за дальних сопок, небо розовело, день хороший обещался быть. Я думал, Белый сразу мальчишку окликнет, но нет, стоял он и смотрел на эту беготню до тех пор, пока овчар Сашку не завалил и не начал ему морду лизать. Сашка верещит, отворачивается. Ну чтобы чужой кобель Сашку вылизывал, это никак не прокатило.

- Бегом сюда. – Белый вроде и не громко это сказал, но Сашка с собакой это сразу услышали, сели оба и глядят на нас из травы. Сашка растрепанный весь был, раскраснелся. Потом встали и потрусили к нам, хвосты у обоих поджатые.

Белый начал разборки:

- Кто разрешал одному выходить?

- Никто...

- Так какого...

Сашка сжался весь, и глаза даже зажмурил.

- Вали в лагерь бегом. И патлы прибери.

Сашка ломанулся в сторону лагеря, пока Влад не передумал, как отбежал, оглянулся удивленно так, правда думал, что огребет. Повезло.

Белый в тот день не взял его с собой на охоту, сказал, типа будешь в лагере сидеть, раз таскаешься везде без разрешения. Сашка в тот момент на моего Данилку был похож, когда у того красивую игрушку отбирают. Выслушал молча, заморгал часто, повернулся и пошел жратвой заниматься.

Мы с Белым ружья уже готовили, когда Иваныч к нам подходит и говорит:

- Сашка плачет вроде.

Влад ему отвечает погромче, чтобы всем было слышно:

- Ничего, больше поплачет, меньше поссыт.

У Сашки как загремели котелки все эти, я не понял, или он их со злости об землю шваркнул, то ли сами упали. Влад напрягся, говорит малому негромко:

- Подойди сюда.

Пацан подошел, глаза заплаканные, но перья уже опустил. Влад ему:

- Проблемы?

Сашка отвечает, типа никаких проблем и лицо попроще старается сделать, потому что понимает, что по этому самому лицу запросто может огрести. Влад посмотрел ему в глаза пару минут, чтобы до пацана дошло, потом говорит:

- Губешки подбери и иди, занимайся.

Малой пошел опять с котелками возиться, потом поперся их на речку мыть. Ревел он еще или что, уже было неизвестно, потому как он больше не отсвечивал. Я считаю, Влад тут реально прав был. Каждый должен свое место знать, даже если ты мальчик самого папы, а характер свой у нас в структуре есть кому показывать.

Как мы Белому про непонятки сказали, про которые бойцы с города звонили? Да запросто. На следующий день они с Сашкой пораньше встали, типа порыбачить. Помню, день только занимался, но уже светло было, вода спокойная такая в реке. Сидели они рядышком друг с другом с удочками, разговаривали тихо так о чем-то, одно Сашка к Владу поворачивался и своим этим особенным взглядом на него смотрел.