Panacea (СИ)

— То есть, кроме вас двоих больше никого не осталось? — Чим, сглотнув, вытянулся в лице. — А я думал, вы вечные, неубива…

— Остальных именно и убили, — осек Намджун. — Как убить Квин знаем только мы пятеро. Оттуда и соображение о том, что один из нас предатель и сволочь. Мы сильно перешиваем в способностях и сотню нынешних колдунов. Когда я понял, что идет травля, было уже поздно. Поэтому мне и приходится часто менять убежища. Суровый северный климат в этом плане оказался самым приемлемым. Приходится похлопотать, чтобы выживать без особых заклинаний, которые могут отследить, но в целом, мне нравится, справляюсь.

Намджун отлучился проверить Чонгука, который уже не спал, а все это время грел уши.

— Быстро восстанавливаешься, как и до̀лжно альфе, — хмыкнул Нам, подавая руку.

Не обращая внимания, Чонгук сел сам.

— Ты и вправду тот старик…? — он смерил суровым взглядом, словно обвиняя его во всем случившемся. Его заметно давит тоска по Тэхёну и чувство вины.

— Да, это я.

— Толку от тебя никакого.

Чонгук присмотрелся к Намджуну пристальнее, потянул воздух и нахмурился. Он не позволил себя осмотреть, натянул рубаху, накинул меховую накидку и вышел из избы, хлопнув дверью так, что венок омелы чудом не слетел.

— Дайте ему время свыкнуться с мыслью, что он не всесилен, — пояснил Намджун, заметив недоуменные взгляды остальных.

На улице снова снежило, крупные хлопья осыпаются на макушку и забегают за воротник. Домик у черта на куличках – на плато, окольцованном лесом, отчего безветренно, а дальше высится зазубренный перевал. Действительно, хорошее место для укрытия.

В груди так щемит, что дышать больно. Чонгук держится за часто бьющееся непокорное сердце, с рыком обкусывая губы и злясь на то, что ничего не смог поделать. Кого бы он ни обвинял, в первую очередь виноват сам. Должен был почуять неприятности. Альфа, в конце концов! Если не может уберечь любимого, какой из него лидер? Пустой звук.

Чонгук обошел вокруг дома, заприметил ко̀злы и топор, сложенные под навесом бревна и взялся за колку, чтобы отвлечься от мыслей. Разделся по пояс и крепко взялся за рукоять. Щепки летели во все стороны, кипел натруженный торс.

— Ну ты разошё-ёлся, вожак…

Он и не заметил, как давно Чим успел присесть на завалину, вытянув ноги.

— Занимаю мышцы, чтобы голова не думала о чем зря, — объяснился Чонгук, смахивая испарину.

— Дело хорошее. Там колдуны наши разговорились, я их перестал понимать, вот и решил тебе компанию составить. Намджун говорит, как вернемся с охоты, он нам занятных историй расскажет.

— А сейчас не может, что ли? — Чон взял протянутое Чимином полотно, обтер взмокшее тело и набросил одежду. — Нет у нас времени охотиться, Чимин. Надо искать Тэхёна.

— Как скажешь, — Чимин похлопал его по плечу, замялся. — Ты не серчай на меня, если что, ладно? Я и за тебя, и за Тэхёна переживаю очень. Прикипел. И полагайся на меня, что бы там ни думалось. Я в любом случае за вас.

Искренность Чимина продавила в Чонгуке проталину из стянувшей горести, он опечаленно улыбнулся и кивнул. Может быть, ему и впрямь пора учиться доверять.

Чонгуку не хотелось есть, он молча выпил чарку простой воды и с грустью посмотрел в окно. Он единственный, кто душой и плотью чувствует, что Тэхён жив, но где он и что с ним - неизвестно. И это неведение мучительнее всего. Намджун отвлекся от Хосока, с которым рассматривал рукопись.

— О, вернулись. Готовы слушать?

— Выкладывай, — махнул рукой Чим.

— Все вы знаете, что живу очень и очень долго и был свидетелем и участником Великих Войн, — начал Намджун. - Но опустим пока. Помимо этого я занимаюсь изучением волков еще с юности, если можно допустить такой период относительно меня… Долгие годы провел в путешествиях по миру, вживаясь в быт южных и северных кланов, насобирал кучу малу заметок, вёл дневники, — он обернулся на копающегося в бумагах Хосока и откашлялся, — Ну да, можешь смотреть, в принципе. Так вот… Волки. С самого Начала мира, наши цивилизации сосуществовали вместе, об этом свидетельствуют и общий эпос с легендами, и наскальные рисунки.

Намджун взял протянутый Хосоком свиток с изображениями точно переснятых петроглифов, где значились дружественные рукопожатия человека и волка, а также их совместное времяпровождение на охоте за крупным зверем, за обменом добычей и общими празднествами вокруг костра.

«Старик» отдал свиток обратно и опустился на стул, продолжая говорить.

— Вопрос всегда оставался лишь в одном: кому принадлежит ветвь первенства. По людским законам ответ на этот вопрос может служить некой привилегией. И именно люди, как вы понимаете, начали этот вопрос задавать. Правда, в частном порядке. В открытую никто и не подумывал противостоять волкам, их могущества боялись на протяжении многих веков, поэтому всегда старались задобрить и поддерживать мир, гибко подчиняясь их негласному влиянию. Вспомните историю: ни один король не пытался преступить Соглашение, в коем прописаны истины такого мира. Целый постулат оттуда: «Ради чистоты крови запрещается соитие, а также браки между людьми и волками, кроме единого Священного». И хотя завет сей был серьезен, его, поверьте, не раз преступали, а если случались дети – матери, как правило, оставляли их, убивали заведомо, либо рождали и выносили младенцев за пределы деревень, городов. Забеременеть «волчонком» считалось позором, за который клеймили и изгоняли. Немногие женщины рисковали всем, чтобы вырастить несчастное дитя.

— Есть легенда, в которой рассказывается о том, что в одной деревне все женщины поголовно вынашивали детей около трех месяцев, а все потому, что рядом находилась стоянка молодых волков, — вспомнил Хосок.

— Ага, веселая сказочка, а потом эту деревеньку сжёг, якобы, смелый ведьмак, — добавил Чимин. — Бр-р, кошмар.

— Так остались полукровки или нет? — резонно спросил Чонгук.

— К тому и веду. С ними вы и столкнулись три дня назад, — сообщил Намджун, и Хосок прищелкнул пальцами, убедившись, что ему тогда не почудился мертвый люд. — Только полуволки могли поддаться внушению магией. Как выяснилось, отступники годами собирались здесь, на севере. Я прознал о них и тоже занимался изучением. Чисто из научного интереса следил за их жизнью и деятельностью. В общем-то, хорошие ребята. Правда, в волчьем состоянии долго находиться не могут, а потому преимущественно проживают в человеческом обличье. Вы с Чимином задрали половину их клана, это большой урон.

— Тот, кто ими руководит, явно торгуется обещанием немалого могущества, — предположил Чонгук. — Ведь полукровки явно слабее нас. Потому и нападали по своим сучьим законам и толпой.

— Я разделяю твое мнение, — кивнул Намджун. — Но мы чуть ушли в сторону от темы.

Итак, продолжим. Исторически союз между нами держался очень и очень долго, раз в восьмидесятилетие подкрепляясь союзом Альфы и Альта̀ры – венцом межрасового согласия. А знаете, что дало толчок конфликтам сначала между волками, а потом и меж ними и людьми? То же чертово стремление оказаться ведущей расой.

На тот момент сфера влияния волков была обширна, охватывая почти всё и вся, экономически-правовые, социальные, научные и духовные стороны. Волки контролировали и активно вмешивались во все дела, к слову, имея достойных и весьма умных представителей. Они покровительствовали и направляли, вдохновляли и не давали людям оступиться. Ко всему прочему, магию звери не особо жаловали, почему тогда и запрещалось открывать академии, частные школы и тому подобное, волшбе учились тайно или по знахарскому типу, на учениях о травах. Все помнят, что благими намерениями выстлано…? Людям и стало казаться, что волки их подавляют вписываясь повсюду и не давая развиваться своим уникальным путем. При умном подходе, с ними можно было договориться, но когда правящая верхушка людей отличалась умом, а? Одному из наших былых правителей пришло в голову на глобальном уровне предложить на очередном собрании выяснение любопытного факта, способного расставить все точки над кочками, ибо «дальше так жить невозможно», а именно…