Panacea (СИ)

— Да кто ты такой?! — пролепетал он, вяло отбиваясь, но степенно оседая в чужих объятиях.

— Я похож на него, да? — шепчет Юнги, голос его вьется кольцами по венам. Он трогает шею Тэхёна, обводит пальцем волчью метку. — Знаю. Тем не менее, говорить об этом я пока не имею права. Нам, правда, пора.

И он постарался отпустить ведьмака, едва прикасаясь, постарался не смотреть дольше, глубже, не выдавать того, что он для него значит.

Подавленный и мрачный, Тэ вышел вслед за Юнги только спустя время, когда смог прийти в себя и перестать колотиться осиновым листом.

Поверх высоко поднятого воротника пальто Тэ наблюдал за последними приготовлениями к телепортации. Джин справлялся на ура и, прищелкивая пальцами, бросал надменный взгляд. По полянке рассыпаны порошковые горсточки, строго в рамках незримой печати. Как только они испарятся в воздухе, от них не останется и частички.

— Куда мы отправляемся, вы мне тоже не скажете, верно? — предпринял последнюю попытку Тэхён, и молчание продлилось.

Он начал отступать назад, но не успел сделать и пары шагов, как наткнулся спиной на грудь Юнги и его пламенный выдох:

— Не стоит так делать. Ты все равно не сбежишь.

И хотя Тэхён другого исхода не предвидел, возымел смелость обернуться и презрительно посмотреть на Юнги. Ни капли страха – одна только отчаянная гордость, доставшаяся другому. Он пропитался его запахом, он принадлежит ему по плоти и крови, кожа его обласкана и истерзана. Юнги от этого больнее, чем он может показать.

Как и Чонгук, он морщится на приглашение переместиться в пространстве, как и Чонгук, накрывает Тэхёна собою. Только на этот раз Тэхёна от магии мутит, как никогда.

***

О том, чтобы проводить церемонию инициации здесь – не могло быть и речи. Землю разворошило, вывернуло наизнанку, сожгло. Намджун стряхнул с плеч пепельную крошку, устало взглянул в свинцовое небо, не обнаружив и капли былой силы Храма. Что ж, этого они и добивались: лишить Намджуна возможности использовать место по назначению. Швыряют козырями, как попало. Нацеливались на одно - оно и к лучшему. Опасаться больше нечего. Проверить все же стоило.

— Эй, старик! Смотри, что нашел! — Чимка ловко вынырнул из-под пригорка, вильнул вокруг и протянул ему мраморный осколок.

Хорошая была идея – взять с собой на разведку Чимина, как самого прыткого и незанятого. Чонгук занят медитацией, хотя и продолжает бунтовать и дуться, Хосок плотно подошел к изучению некоторых свитков.

Повертев находку в руках, Намджун расхохотался и потрепал Чимку по голове.

— Что от куска глыбы толку, волчонок?

— Никакого? — прищурился златоглазый.

Он без малейших колебаний швырнул осколок вдаль и широко улыбнулся.

— Ну, раз так, то и по ветру его… — Чим сделал глубокий вздох, мгновенно погрустнел. — Я несколько миль вокруг обежал – ни запаха, ни звука.

Намджун нахмурился, но будто и ожидал такого ответа.

— Оно и ясно. Джин всегда мастерски заметал следы.

— Этот твой дружок…?

— Он мне уже давно не друг, — осек Намджун и замер, прислушиваясь в прорезь атмосферных колебаний.

Воздух всколыхнулся, зазвенел, загустев что кисельное пойло, и снова стал прежним. Старец догадался, что к чему, но Чимину не сказал.

— Надо спешить, — он прибавил шагу.

Чим вздрогнул, спрятал глаза под челкой. Если Тэхёна уже увели, Вожак совсем голову потеряет. Чёрт знает, что творится.

— О Чонгуке волнуешься? — проницательно заметил Намджун.

— Нужен он мне… — буркнули ему в ответ.

— Еще как. Хорошим будешь советником.

— Неужто ты так уверен, что я присягну на верность этому зазнайке? — Чимка почти возмутился.

— Когда он станет полноправным Альфой – тебе может даже захотеться, — сочно подметил Намджун.

Поминутно тает надежда на то, что ему удастся успокоить Чонгука и провести ритуал без сучка, без задоринки, а после найти Тэхёна как можно скорее. Эх, потеряна былая хватка, всё плывет сквозь пальцы. Давненько Намджун так не волновался, не предавался эмоциям.

— Мы-то уж точно справимся! — уверенно развеял сомнения Чим и, споткнувшись о тот же брошенный осколок, выругался истинно по-человечески.

После тропка снова захрустела под ногами скорым снежным шепотом.

***

Закончив медитацию, строго-настрого наказанную Намджуном, Чонгук омыл себя в банной пристройке и вернулся в избу еще более уставшим. Сев на кровать, он вытянул ноги и несколько раз тяжело вздохнул. Облегчения ни малейшего.

— Пар костей не ломит, говорят, ан-нет, — подшутил Хосок, шурша книжными листами.

— Не приставай, зубрила. Не надоело тебе там корячиться?

Обложившись рукописями и тяжелыми томами, Хосок чувствовал себя, как нельзя уютно.

— Ничуть, — он с азартом перелистнул ветхую страничку. — Готов к тому, чтобы стать Альфой?

— Давно готов. С самого начала.

— Не обижайся, конечно, но тебе стоит прислушиваться к тому, что говорит Намджун.

И сам Чонгук понимает. Да, прислушиваться стоит. Перестать перечить, огрызаться и навязывать свою волю. Ему пока никто не обязан подчиняться, он ничем не заслужил уважения. Когда успел так зазнаться? Когда понял, что владеет сокровищем по имени Тэхён, сокровищем, что подгоняло его лапы, разжигало сердце и давало сил дышать, просыпаться каждодневно. Ради него и их двоих.

Убивает бездействие, неведение. Одна лишь пульсирующая дымка ощущений, убеждающих в целостности Тэхёна, - и та слабеет. Терпеть его отсутствие становится невыносимее голода, жажды, звенящих инстинктов.

— Занялся самобичеванием? — хмыкнул Хосок, заметив, что вожак впал в раздумья.

Собственно, Чонгук постоянно такой: угрюмый и молчаливый, разговорить его крайне сложно. Рядом с Тэхёном ему проще – не приходится столько болтать и отвлекаться на «человеческие» штучки. Хосок представляет, как бы чувствовал себя он, потеряйся вдруг родная кровинка. На ум почему-то приходит Чимин, такой самоотверженный, отзывчивый и веселый, приходит его задорная улыбка и развеивается смехом…

— Э, остолбенел, что ли? Пыли наглотался? — Чим тычет замечтавшегося Хосока в плечо и хохочет.

Они с Намджуном появились почти неслышно. Старец поведал о том, что задерживаться здесь дольше нет смысла. Он внимательно изучил реакцию Чонгука, до крови прикусившего щеку: конечно, ему малоприятно слышать об исчезновении Тэхёна не просто отсюда, а неизвестно куда. Но раздражен он тем, что Намджун не может решить проблем, как прославленный маг.

— Не всё так просто, Чонгук, — собирая дорожную суму, поясняет Нам, сохраняя небывалое спокойствие.

— Теперь тебе нет смысла скрываться, — раскинул руками Чонгук, повышая голос, — так почему бы не воспользоваться своими изумительными способностями, не понимаю?

Намеренно задирает, потому что устал от проволоки, кипит, как масло в котле.

— Намджун временно не владеет обычной магией, — вдруг вклинился Хосок, и Чим, мусолящий утиное крылышко, застыл с открытым ртом.

— То есть…? — у Чонгука заиграли желваки. — Мы сейчас попросту тратим время, слушая бесполезные россказни старика, посеявшего силу? Так вот почему кругом травы, сосуды и знахарские штучки? Потому что ты уже ни на что не годен?

— Чонгук, перестань, не надо… — Хосок встал между ними, уцепился за его плечи. — Намджун вовсе не потерял одаренность, он самовольно отказался от магии, но он же и может ее вернуть.

Показалось, что невозмутимость Намджуна пошла по швам, и пробьется молниями сквозь грозовые тучи. Задевать эту тему он не позволит никому.

— Знаешь, я не обязан перед тобой отчитываться, без пяти минут вожак, — строго ответил старец. — И если тебе угодно действовать в одиночку, представляя Тэхёна опасности, пожалуйста! Я же хочу его спасти не меньше твоего, а спорить со мной сейчас и выяснить отношения явно нерезонно и никак делу не поможет. Если ты не заметил, в этой комнате есть еще один маг. Который, как я думал, не разболтает мой секрет без предупреждения.