Знак равенства (СИ)

- Ничего у меня не хромает, - против воли улыбнулся Стив. – Ну, может, немного, - признал он под пристальным взглядом.

- Командир, - напомнил Баки. – Я хочу увидеться с ним.

- Я могу пойти с тобой?

Баки пожал плечами, что Стив предпочел расценить «как хочешь», и пошел по коридору в отделение, которым заведовала доктор Чо.

Рамлоу лежал, забинтованный по самые глаза и, похоже, спал. Стив хотел уже уйти, чтобы не мешать ему отдыхать, но у Баки, похоже, было свое мнение на этот счет. Он подошел к кровати, вытащил из выдвижного ящика тумбочки соломинку, погрузил ее в кофе и воткнул другой конец куда-то в зазор между бинтами, где, судя по расположению, должен быть рот. Уровень кофе начал медленно, но неуклонно понижаться, хотя глаза Рамлоу оставались закрытыми.

- Спасибо, Агент, - раздался хриплый голос, когда стакан опустел наполовину. – Ты жив и на свободе?

- Да, командир, - Стиву показалось, что Баки сейчас вытянется в струнку, но этого не произошло. – Как ты?

- Говорят, жить буду, - Рамлоу с явным трудом открыл глаза и посмотрел на Баки. – Не жрешь что ли? Тебе нельзя вес терять, рукой не сможешь ворочать. Куда только твой Роджерс смотрит.

- Я вообще-то здесь, - Стив окинул Баки быстрым взглядом и должен был признать, что тот действительно похудел.

- Явился, - слова давались Рамлоу с заметным трудом, но он упрямо продолжал ворочать языком. – Пойди погуляй, Агент. Мне твоему Роджерсу надо пару слов сказать. Ласковых.

Баки инстинктивно закрыл Стива собой, на что Рамлоу хрипло каркнул – наверное, это был смех.

- Да что я могу ему сделать, особенно сейчас. Иди давай, ты ж и так все узнаешь по вашему шифрованному каналу. А так я смогу сделать вид, что не натягивал начальство при подчиненных.

Стив при последних словах нахмурился, особенно когда Баки, дернув уголком рта, поставил стакан на тумбочку и действительно вышел.

- Присаживайся, Кэп, поближе.

- Натягивать будешь? – почти доброжелательно спросил Стив.

- Попытка - не пытка, верно? – снова каркнул Рамлоу. – Во-первых, спасибо что вытащил, хотя оно того, похоже, не стоило.

- Инвалидом ты не останешься, я говорил с Хеленой, она меня в этом заверила. Что до внешности…

- Да плевать мне на рожу, Кэп. Ты мне лучше скажи, как дела. Что ты Агента решил до истощения довести, я уже вижу. У него метаболизм в пять раз быстрее, чем у здорового мужика, живущего на полную: с драками и регулярным сексом. А с учетом того, что у Агента теперь, плюс ко всему, еще и этого в избытке, то жрачки ему надо хотя бы раз в шесть больше, чем среднестатистическому мужику. Плюс бионика требует определенных затрат. Привяжи себе к запястью гантель и походи с ней денек.

- Я понял. Прослежу.

- Ты не просто проследишь, ты будешь его с ложки кормить, если надо. Или сразу заморозь, да и дело с концом, если так проще.

- Закрыли эту тему, я признаю ошибку и сделаю все, для того, чтобы ее исправить, даю слово, - Стив почувствовал, что вот-вот покраснеет, как мальчишка.

- Ты на меня не обижайся, Кэп, я в два раза старше и такого дерьма повидал, что тебе и не снилось. Кстати, о дерьме. Как там Фьюри поживает? Уже толкнул тебе речь о важной роли такой боевой единицы, как Зимний Солдат, в вопросах пошатнувшейся безопасности страны?

- Нет. Но он говорил с Баки без меня, и мне это не нравится.

- Если он наложит на него лапы, твой «Баки» мигом окажется там, откуда едва выбрался – в лаборатории.

- Я этого не допущу.

Рамлоу коротко хмыкнул и после небольшой паузы произнес:

- Он настрадался, Роджерс. Настрадался, даже не понимая, что может быть по-другому. Твой Фьюри ничем не лучше Пирса, когда речь заходит о ресурсах. Мифическое “благо Родины” всегда перевесит в таких людях остатки человечности. Это и тебя касается. Ты неплохой мужик, но нельзя всех мерить по себе. В твоем случае это просто опасная слепота.

Стив в который раз сжал кулаки, но не удержался:

- Он настрадался, да, Рамлоу? А что делал в это время ты? При тебе человека били током, замораживали и размораживали, как мясо, отнимали то, что ему положено по праву рождения. По Женевской конвенции, в конце-концов.

- Вот об этом я и говорю, - перебил его Рамлоу. – Опасная слепота, - он тихо, с хрипом выдохнул и продолжил: - Женевская конвенция. Права человека. Права военнопленных. Может, ты еще и в Санта Клауса веришь? Не спускай с него глаз, Роджерс. А то будешь, как я, - стоять и смотреть, связанный по рукам и ногам. Хотя нет, ты не будешь. Ты убьешься о сплошную стену там, где ее проще обойти.

- Что же ты не обошел? Что тебе стоило…

- Что мне стоило выкрасть то, что стоит несколько десятков миллионов и требует особого ухода? И куда бы я с ним пошел, Кэп? До первой камеры в супермаркете? Я не супергерой и не самоубийца. Я наемник. А тебе пора разуть глаза и следить за всеми теми нечистыми на руку пидарасами, которым очень пригодится твой «Баки». Особенно в качестве Зимнего Солдата. У меня все, позови Агента, будь добр, пока обезболивающее не перестало действовать, и я еще хоть что-то соображаю.

Стиву было, что еще сказать, но в душе он признавал отчасти правоту Рамлоу и отчасти – его право поступать так, как он считал нужным. Как в прошлом, так и в настоящем.

- И, Кэп, - снова раздалось за его спиной, когда он уже взялся за ручку двери, - вам бы поспать. Обоим. Слезы на глаза наворачиваются, на вас глядя.

Стив, не оборачиваясь, вышел, снова чувствуя себя мальчишкой, которого миссис Барнс отругала за разбитый нос, вывихнутую челюсть и даже за то, что у Баки усталый вид.

- Я подожду тебя здесь, - сказал он Баки, подпиравшему стену в коридоре. – И поедем домой, хорошо? Хватит пока с нас сна на узком диване по очереди. У меня… у нас дома на кровати можно вчетвером уместиться.

О чем говорили Баки и Рамлоу, Стив не знал – специально воткнул в уши наушники и прибавил громкость в плеере. Все, что ему было нужно, он уже понял.

***

Отпустив служебный автомобиль, выделенный Хилл, Стив открыл дверь подъезда и пропустил Баки вперед.

- Третий этаж, направо, - только и сказал он, устав от молчания изредка разбиваемого односложными ответами, в которое Баки погрузился после разговора с Рамлоу. Стив хотел немедленно вернуться в палату и вытрясти из едва вернувшегося с того света «командира», что он наговорил Баки, что тот всю дорогу безучастно смотрел то в окно, то на свою руку, но даже у суперсолдат есть предел прочности.

Стив устал. Они оба устали. А Рамлоу наверняка уже спал, одурманенный снотворным и какими-то инновационными препаратами, которые ему кололи. Можно было подождать до утра – ночью он все увидит во сне. Но как же ему хотелось, чтобы Баки сам начал рассказывать о том, что его беспокоит.

Едва подумав об этом, Стив оборвал себя. Баки еще даже не до конца осознал, что он не обязан подчиняться приказам и «поступать на хранение», едва окончив миссию.

Что теперь ему можно и нужно есть вкусно и много, а не перебиваться напичканными химией коктейлями «для поддержания функциональности».

Что он может касаться Стива просто так, когда захочет, говорить с ним, а не только отвечать на вопросы, что он может себе позволить иметь свое. Быть, чувствовать, жить.

Прошло слишком мало времени – всего четыре дня. Надо быть терпеливым. Терпеливым и благодарным за то, о чем пять дней назад он не смел даже мечтать.

Открыв дверь с тройным замком и отключив сигнализацию (Наташа настояла на дополнительных мерах безопасности), Стив вошел в небольшую прихожую и глубоко вдохнул. Его квартира пахла одиночеством. Она была не домом, а перевалочным пунктом. Местом, немногим отличающимся от любого номера в средней гостинице, куда вот так же можно было принести свои немногочисленные вещи и прийти самому. Ему хотелось, чтобы это изменилось.

- Проходи. Разувайся, пять дней назад тут было довольно чисто… и в холодильнике должно что-то быть. Закажем доставку.

Баки молча стянул тяжеленные сапоги и вдруг обнял Стива сзади, уткнулся лбом в плечо. Стив замер на половине движения, боясь нарушить, спугнуть, что-то испортить.