Знак равенства (СИ)

Все это – память. Память, которой у Баки нет. Иначе он вспомнил бы Стива. Так из чего же в нем проросла та решимость, то знание, с которым Баки закрыл его собой? Ведь он не колебался ни мгновения, будто знал. А, может, так и было?

Оборвав поток хаотично кружащих в голове мыслей, Стив вернулся в помещение, в котором было собрано их импровизированное совещание. Он обо всем подумает позже. Если, нет, никаких «если», когда они остановят «Озарение», он закроется с Баки на целую неделю. Один на один. И все выяснит. Всеми возможными и невозможными способами.

Когда он вошел, Наташа подняла взгляд с планшета и сообщила:

- Совет Безопасности соберется завтра в полном составе. Лучшего случая дискредитировать Пирса может не появиться.

Стив кивнул ей и перевел взгляд на Рамлоу.

- Какие у вас были планы, до того…

- До того, как все пошло по пизде? – оскалился тот. – Дай-ка подумать. Мы должны были пристрелить тебя и твоих друзей и уйти на конспиративную квартиру. Пирс не хотел рисковать и светить свою связь с Агентом, который и так засветился. Потом мы бы перевезли его на базу и сдали на хранение. Отчет Пирсу, если бы все пошло как надо, я бы составил к вечеру завтрашнего дня. С учетом Совета, Пирсу сейчас сильно не до меня.

- А если бы что-то пошло не так?

- Если, - ехидно повторил за Стивом Рамлоу. – Если бы что-то пошло не так, я бы связался с секретарем Пирса немедленно.

- Значит, Пирс пока не в курсе, что кое-что пошло… не по плану. Это если допустить, что ты, Рамлоу, окончательно определился со стороной в этом конфликте.

- Сторона, Кэп, у меня всегда одна – моя собственная. Я наемник. Предыдущий наниматель заигрался в Бога, а это непременно приведет его туда, где ни я, ни мои ребята не горим желанием оказаться – в жопу. Потому, дело, конечно, твое, можешь закрыть нас где-то, надеясь, что мы не выберемся, либо воспользоваться нашими услугами в обмен на небольшой провал в памяти. Ты забудешь, что мы были в ГИДРе, а мы послужим той самой метлой, о которой так любил говорить Пирс.

- Мне нужна будет вся информация о Баки, - после недолгого молчания предупредил Стив.

- Сделаем, - усмехнулся Рамлоу. – Я так понимаю, битва добра со злом состоится завтра?

Стив мельком глянул на Наташу и та, нахмурившись, кивнула.

- Да. Думаю, нам нужно обсудить детали.

- Отзови Агента, Кэп. Он парень горячий. Если Пирс в пределах его слышимости что-то скажет об устранении Капитана Америка, твой план тоже пойдет по пизде. Оставь Таузига и Джонса с Клаусом в наружке, а Агент пусть валит… - он покопался в телефоне и у Стива пикнул мобильный, - по этим координатам. – Что? – невинно поднял брови он в ответ на подозрительный взгляд Стива. – Ты собираешься ночевать на этой дамбе?

- Я не собираюсь слишком сильно доверяться тебе, Рамлоу.

- Ах да, - растянул губы в фальшивой улыбке тот, - предавший один раз предаст дважды. Кончай херней маяться.

Тут у Рамлоу в руках зазвонил телефон.

- Блядь, - с чувством произнес тот и поднял палец вверх, требуя тишины. Все как по команде уставились на него, даже Фьюри, до этого делавший вид, что дремлет.

- Слушаю, мистер Пирс, - спокойно выговорил Рамлоу, приняв звонок. – Все по плану. Цель устранена. Агент движется в сторону убежища. Да, завтра к вечеру отвезем его на базу. Нет, никаких проблем. Никак нет. Слушаюсь.

Отключившись, он тяжело уставился на Стива.

- Я требую повышения зарплаты, - только и сказал он.

Наташа в своем углу почти весело фыркнула, и Стив почувствовал, как сковавшее его напряжение медленно отпускает.

- Вопрос не ко мне, но я буду ходатайствовать, Рамлоу. Когда все закончится.

Тот, хмыкнув, спрятал телефон и отошел в угол, приготовившись запомнить детали самоубийственного плана.

***

«Убежищем» оказался довольно старый дом, больше похожий одновременно на крепость и на бункер. Внутри он был вполне жилым, а снаружи так плотно утыкан камерами, что Стиву и Сэму, которые решились принять предложение Рамлоу, пришлось натянуть шлемы, чтобы раньше времени не раскрыть, что планы СТРАЙКа поменялись.

- Кэп на второй этаж, ты со мной, - распорядился Рамлоу, указав на Сэма. – Кухонная повинность касается всех, кроме Кэпа с Агентом. Думаю, им какое-то время будет не до жрачки, - он похабно ухмыльнулся и пошел по длинному темному холлу, постукивая о бедро шокером, больше походившим на дубинку. Бойцы скидывали экипировку прямо у входа, тихо переговариваясь и кидая на Стива с Сэмом насмешливые взгляды. Всех их Стив знал по совместным миссиям – так называемый костяк его личной группы огневой поддержки. Личной группы, полностью принадлежавшей ГИДРе. Если разобраться, то все, что он так или иначе считал своим, принадлежало ей.

Хлопнув Сэма по плечу и отказавшись от предложения пойти на поиски Баки вместе, Стив поднялся на второй этаж.

Возле одной из дверей, ведущих в спальни, стояла пара тяжелых грязных ботинок. Стив усмехнулся и толкнул эту дверь. Кое-что не менялось: Баки терпеть не мог грязную обувь и никогда не заходил в жилое помещение, не разувшись. Даже когда полы в их бруклинской квартирке были ледяными, он всегда снимал башмаки в прихожей.

В душевой был слышен шум льющейся воды, и Стив пошел туда, осторожно открыл дверь и прислонился плечом к косяку.

Баки умывался, склонившись над раковиной. Темные длинные волосы влажными прядями липли к плечу, и ладони, живой, той, которую Стив мог видеть со своей диспозиции. Баки точно заметил его, потому что, не глядя, протянул руку, и Стив вложил в нее полотенце.

Баки промокнул лицо и волосы, вытер руки, так, будто одна из них не была высокотехнологичным имплантом, и уставился на Стива, почти не мигая. Стив скользил взглядом по его сильно раздавшимся плечам, по литым мышцам широкой груди, тут и там прочерченным шрамами, по идеальному прессу. Он не видел и не хотел видеть изменений, он хотел разглядеть что-то глубже, подо всей этой шелухой модифицированного тела, вбитых намертво рефлексов и чужой, причиняющей боль отстраненности, с которой Баки смотрел на него.

Это был Баки. Несмотря ни на что и вопреки всему на свете, это был он.

Стив не успел решить, что скажет, у него просто не осталось времени для мучительной неловкости, которую он непременно ощутил бы, попытавшись завести разговор о погоде, о роли личности в истории или на любую другую тему, не состоящую всего из трех слов, которых для них двоих всегда было достаточно.

Баки решил все за него: вжал в стену между стенным шкафом и дверью, почти до боли обхватил ягодицы и замер, шумно втянув носом воздух, как зверь. Стив обнял его в ответ, уткнувшись лицом в изгиб шеи, жадно прильнул губами к бьющемуся пульсу. Глаза жгло. Впервые за много лет он готов был разрыдаться от счастья и облегчения, от какой-то дикой смеси нежности, возбуждения и любви, буквально вскрывавшей его грудную клетку. Он пытался издать хоть какой-то членораздельный звук, что-то сказать, но не выходило. Из горла вырывалось лишь хриплое дыхание, а когда Баки потерся о него, тяжело дыша, у Стива и вовсе сорвало пружину где-то внутри. Ту, что сжималась с каждым прожитым без Баки днем. Она давила на сердце, как осиновый кол, как бетонная плита, и вдруг исчезла.

Он мял Баки ладонями, не в силах хоть как-то систематизировать свои действия, задуматься о том, что собирается делать. Баки поступал не лучше: ощупывал Стива, каждый дюйм его кожи, жадно вдыхая его запах, как животное в гоне, вжимался бедрами так, что на стене, у которой они стояли, начала трескаться плитка.

У Стива перехватило горло, он не мог выдавить из себя ни звука. От кошмарного, душного возбуждения было почти больно, одежда мешала, Баки совершенно не рассчитывал силу, но это было именно тем, в чем он сейчас так отчаянно нуждался. Они оба.

Под лопатками крошилась плитка. Её осколки впивались в кожу сотнями острых граней, но это отчего-то не доставляло никаких неудобств. И не отрезвляло. Совсем. Хотелось большего.