В темно-синем лесу (СИ)

— Не пущу, — Баки придавил его затылком, не давая подняться. — Никуда. Вдруг пропадешь, а у меня опять…

— Бак.

— Нет. Жри, что дают, и ебал я твои подарки.

— Привет, Барнс, — сказал вдруг Брок.

— Здорово, — ухмыльнулся тот. — Я дежурю по кухне, а вы елку закопайте.

Он поднялся, наскоро вытерся полотенцем, валявшимся тут же, и натянул штаны.

— Хорошо шкуры самоочищающиеся, — проворчал Брок, тоже приводя себя в порядок. — Заебались бы оттирать.

— Удобная штука — магия, — согласился Стив. — Но я бы предпочел холодильник и… ладно, не магазин, но хоть рынок какой-то.

— В ближайшей деревушке, миль десять отсюда. Сходим завтра, — Брок зевнул и потянулся всем телом.

— Ты вообще спишь? — спросил Стив.

— Ночью под кустом в полглаза. Спадет луна, залягу на пару суток. Обложусь вами и залягу. А пока хочется только перегрызать оленям глотки и трахаться.

— Вы всегда спите тут? — Стив тоже натянул штаны и рубаху, раздумывая, как ему лучше одеться на улицу.

— Барнса костюм бери, вы почти одного размера. Везде, — Брок усмехнулся, окинув Стива взглядом, и сложил одеяло. — Частенько тут спим. Я иногда ночью перекидываюсь. А Барнс так и не приучился нормально на кровати высыпаться. Если тебе на меху не нравится или твердо…

— Нет, мне отлично. Все время тут в сон клонит, сто лет такого не помню.

— Нервотрепка отпускает, — кивнул Брок. — Я, как в обжитые места сунусь по делу какому-нибудь, потом день злой и еще пару дней могу только жрать и спать.

Вдвоем они быстро посадили елку, полили ее талой водой и присели на крыльце. Брок закурил, щурясь в серое небо, и вдруг сказал:

— Я в прошлом году Соулу предлагал елку поставить. Он зыркнул на меня исподлобья и отказался. Потом уже, когда менталист над ним поколдовал, признался, что, мол, в бытность Зимним у него елок не было. Последнюю ставил с тобой. Что Рождество — это ты, и пусть так остается. А потом забыл опять будто. Он все забывал. Даже имя свое иногда. А тут ты пришел, и я понял, что в этом году елки нам не избежать.

Стив осторожно склонился к нему, будто спрашивая, и поцеловал.

— Хорош расслабляться, — оторвавшись от него, скомандовал Брок. — Поволокли этого монстра в дом.

У Брока нашлись гирлянда и с десяток разноцветных шаров, и Баки, обнаружив такую запасливость, долго и благодарно целовал его, так, что они чуть не завалили только расправившую ветки елку.

— Ты все это время знал, да? — едва слышно спросил Баки.

— Знал, детка, — не стал спорить Брок. — Роджерс — удивительно упрямый. Вот просто Роджерс и упрямство — слова-синонимы.

— Эй, — возмутился Стив, разматывая длинную ленту разноцветных лампочек. — Я просто настойчивый.

— Один хер, что фас, что профиль.

Стив мог бы поспорить, но дело было в том, что Баки когда-то говорил ему то же самое.

— Ладно, — вздохнул он. — Мы с моей настойчивостью решили, что игрушек мало. Хотим конфеты и апельсины привлечь.

— Завтра, — пообещал Брок. — Все завтра.

Поттер так и не пришел. То ли передумал, то ли «разговор» потерял актуальность, но, наевшись до отвала, они все втроем развалились у камина. Баки снова взялся за свою корзину, а Стив с Броком сыто задремали около него, устроившись по обе стороны.

Елка переливалась гирляндами, горячее вино, которое периодически потягивал Баки, приятно пахло специями, ступня Брока, которой он во сне уперся Стиву в голень, была теплой, и сквозь дрему думалось о том, как хорошо дома. Тепло, уютно, никуда не нужно бежать. Телефон молчит, потому что маггловские приборы не работают из-за магической защиты, щит так и стоит, сиротливо пристроившись у стены в прихожей, а его хозяину сейчас хорошо как никогда.

Спокойно.

***

Едва взошла луна, Брок перекинулся в волка прямо в доме, и Стив только удивился тому, какой тот огромный в звериной ипостаси. Коротко ткнувшись Баки в шею, Блэкки (Броком этого монстра назвать язык не поворачивался) обнюхал Стиву ноги и коротко фыркнул.

— Иди уже, — рассмеялся Баки. — Шерсти от тебя, хоть носки вяжи. Давай, Блэкки, в лес. Твои хвостатые приятели всех оленей разогнали, наверное.

Волк коротко тявкнул, лизнул его в щеку, ткнул Стива мордой в живот и выскочил в прихожую.

— Дверь он как откроет? — спросил Стив.

— У него собачья дверца есть. Не люблю полнолуния, вечно ночью один мерзну, пока эта псина воет в лесу. Ну то есть мерз, — Баки вытянулся рядом и положил руку Стиву на грудь. — Купи завтра побольше сладостей, ладно?

— Хорошо.

— И муку. Я не уверен, что получится, но, может, печенье сварганим. Есть хочешь?

— Нет, — Стив уткнулся ему в шею и закрыл глаза. — Господи, как хорошо. Я как будто в другой мир попал. И я тут другой, и все другое.

— Это и есть другой мир, Стив. Магглы и маги почти не пересекаются. Это просто чудо, что ты добрался сюда. Надо будет поблагодарить Северуса.

— Поттер не пришел, — вспомнил Стив.

— Думаю, — глаза у Баки смешливо блеснули, — у него нашлись дела поважнее. Я просто уверен в этом, потому что, когда просил у Салли снадобье для подпитки нашей елки, видел у нее Северуса. Уверен, тот утащил Гарри за шкирку, узнав, куда тот собирается. Он терпеть не может Брока.

— Северус?

— Ага. Говорит, что у него на редкость неудачная кличка и отвратительный характер. Он вообще оборотней не особо жалует. Но у него какие-то дела с вожаком, так что…

— Разберутся, не маленькие. Гарри будет нелегко.

— Северусу тоже. Он ревнивый, как Брок.

— Вот мы и подобрали синоним к его имени, — усмехнулся Стив. Баки улыбался, лежа так близко, что можно было его в любую минуту поцеловать, и от этого хотелось улыбаться в ответ. Стив уже забыл, когда он столько улыбался. — И поэтому вопрос, как он меня принял, остается открытым.

— А ты его? — вопросом на вопрос ответил Баки и погладил его по щеке.

— А я просто очень тебя люблю, — ответил ему Стив.

Баки придвинулся вплотную, и совсем скоро им стало не до разговоров.

***

Брок вернулся под утро, ткнулся холодным носом в щеку, поскулил, прося пустить под одеяло, но Баки сквозь сон буркнул:

— Вставай на две ноги и иди в душ, волчара. Мы голые, а ты по всему лесу шлялся.

Наверное, он обиделся, Стиву слишком хорошо было под теплым одеялом с Баки, чтобы просыпаться окончательно, но вскоре между ними вклинилось тяжеленное вполне человеческое тело, пахнувшее чистотой и мылом.

— Да пустите же, сцепились. Моя очередь посередине спать. Я устал, замерз и вообще принес оленя.

— Фу, — сонно сказал Баки, обнимая его. — Животное.

***.

— Яйца, молоко, побольше овощей, елочные игрушки, вино, специи, соль, шоколад, я хочу шоколада, — Баки отпил кофе и улыбнулся, мечтательно прикрыв глаза. — Много шоколада. Ткань. Бери только у старой Энн, то, что ты принес в прошлый раз, никуда не годится. Слишком грубая.

— Может, лучше сразу готовое? — спросил Брок, отправляя в рот огромный кусок жареного мяса. Стиву было интересно, будет ли он в состоянии его прожевать, хотя после того, как Брок до половины заглотил оба их с Баки немаленьких члена, глупо было сомневаться в его способностях.

— Нет, сошьет Элен, я договорился. Три рубахи, три пары штанов и парку со штанами из оленьей кожи для Стива. За это мы отдадим ей шкуру медведя.

— Какого медведя? — насторожился Брок.

— Которого ты поймаешь весной.

— Соул, детка…

— Ты можешь, я в тебя верю.

— Детка, в горах нет медведей, — осторожно заметил Брок, и Стив тоже внутренне подобрался, переводя взгляд с одного на другого. — Только старый Беорн, а он, как ты понимаешь, не согласится, чтобы я его освежевал ради штанов Роджерсу.

— Не легче заплатить? Ну, деньгами? — спросил Стив. — У меня есть.

— Хорошие шкуры не купить, — улыбнулся Баки. — У кого больше шкур, у того круче волк, — он облизал губы и посмотрел на хмурого Брока. — Мой волк самый крутой. Уверен, ты что-нибудь придумаешь, Блэкки.