Арчер (СИ)

С трудом разгибаюсь от сильнейшей боли. Прошло уже три месяца, Ашая не приходит ко мне. Я с болью в сердце каждый день смотрю на приезжающего ко мне альфу, что привозит омег, и забываюсь вновь в лечении. Моя маска не сходит с моего лица. А мне так хочется, чтобы Ашая пришел и, привычно сняв её с меня, расцеловал всё мое лицо. Жето также навещает меня, и в один из дней я словно приговор слышу, как Жето едва слышно говорит тому альфе, что привозит ко мне омег:

— Сегодня вылеченные омеги будут принимать командиров и самого генерала. Он много сделал для того, чтобы наши страны вышли из кризиса. — он продолжает что-то говорить, а я словно таю, не чувствуя под собой ног.

Перед глазами всё плывет и качается, надо мной склоняется лицо Жето, и тут же свет ослепляет меня. В плечо больно колется, и я забываюсь сном. Но и проснувшись, еле двигая рукой, щупаю свой живот, что вновь отдал из меня сына, но уже другому генералу, заливаюсь слезами. Там, в коридоре, слышно, как Ашая говорит что-то кому-то грозным тоном. Он входит ко мне, а я уже ненавижу его. Моя маска скрывает мое искривленное в судороге боли сердца лицо. Но мои глаза холодны.

— Арчи, Арчи. — он склоняется передо мной, встав на колени, но я вновь отвожу взгляд. Что-то говорит быстро, но я не слушаю его. Медленно встаю и, держась за стену, брезгливо отдергиваюсь от его помощи. Он смотрит на меня виновато, а у меня перед глазами он с другим омегой. Жето не мог меня обмануть. Ему это незачем. Лишь роняю скупо:

— Просто отцепитесь все от меня!!!

Он кивает быстро и уходит, а я сползаю по стене, заливаясь слезами. Мой малыш уже в том самом инкубаторе, а я боюсь подойти. Боюсь того, что сейчас забуду обо всем и буду только с ним. А потом будет вновь течка, и мной воспользуются. Обманут. Как же больно. Едва касаюсь инкубатора, как сам себя останавливаю и отворачиваюсь, душа в себе рыдания.

Меня переводят обратно в спальню во дворце, и Зану радостно встречает меня.

Арчи, он, он просто божество. Мой племянник. Смотри. — он толкает инкубатор и, остановив его, привлекает мое внимание к стеклу. Но я сухо цежу:

— Мне ни к чему смотреть на него. Прошу, отойди.

Он непонимающе смотрит на меня и спрашивает не своим голосом:

— Арчи, он обидел тебя так, что ты отказываешься даже смотреть на него?

— Я боюсь привыкнуть к нему.

— Ну, а почему малыш должен быть виноват?

Пожимаю плечами.

— Потому что о нем есть, кому позаботиться. — сухо цежу, проходя мимо Зану.

— Арчи, Арчи, что с тобой?

Дергаю плечом, за которое он схватил меня.

— Зану, не трогай меня. Я знаю, что ты мне что-то не то тогда вколол ради своего брата. Вы все мной пользуетесь, и никого не волнует, что испытываю я!!! Отпусти меня!!! — кричу ему в лицо, когда он пытается обнять меня. Вырываюсь и бегу к выходу.

Тифаг принимает молча в свое нутро, и я устало набираю командный пункт генерала Уваро. Мне нужен Жето. Я долетаю до их границы лишь к вечеру, и все это время я слышу, как в динамике что-то взбешенно кричит Ашая. Наконец, не выдержав, отключаю его, и тотчас в тифаге становится неуютно. Но так будет лучше. Я разрешил еще тогда встречаться Тину и Саши. И сейчас мой старший сын был у генерала. Надеюсь, никто не остановит меня.

Жето я встретил на входе и, торопливо позвав за собой, повел его к лесу. Он, нервно оглядываясь, проговорил тихо:

— Арчи, тебя все ищут. Все знают, куда ты полетел, и даже генерал Уваро сейчас занят твоими поисками. Тифаг отключил свою видимость для всех.

— Я сам это сделал. Прошу, помоги мне.

Он со страхом смотрит на меня.

— Но чем? Арчи?

Нервно заламывая руки, прошу умоляюще:

— Отправь меня на мою родину!!! Прошу!!! Меня используют здесь все, как…

Он кивает.

— Я понимаю тебя, Зану так же сказал о тебе. Что ты будешь именно это чувствовать по отношению к себе. Смотри: один сначала, а потом другой — все также поступили. Все потом пошли к омегам. Арчи, может попробовать еще раз, а?

Мотаю головой, с рычанием кидаясь на него.

— Не смей, не смей давать им шанс!!! Я уже надавал им всем шансов, хватит.

Жето ведет меня к небольшому кораблю

— Вот, на нем ты будешь долго лететь, но зато без скачков этих. Я погружу тебя в сон, и за день до прилёта ты как раз проснешься. — он нервно показывает мне каюты. — Вот здесь еда. Смотри, вот рычаг для подачи. А вот туалет и ванная. Все. — уже у входа он шепчет, обнимая меня: — Спасибо тебе, спасибо тебе за нас. Я не могу тебе отказать в этой просьбе. Мой генерал дал тебе согласие на твой отлет. Я всего лишь выполняю его приказ.

Всхлипываю и смотрю, как он закрывает дверь, нажимая на небольшой панели много всяких кнопок.

— Дверь откроется при посадке автоматически, а корабль сам уйдет на орбиту и будет там, пока мы не поймаем его сигнал. Удачно долететь!!! — он, не глядя на меня, пропадает в зеве выхода, и я нервно вздрагиваю от сильного толчка. Ага, это корабль сейчас вышел на орбиту, и берет курс на мою планету.

В рубке корабля слышу голоса двух генералов, или мне это кажется? Сажусь в широкую ванну и надеваю на себя впервые за столько времени наручник. И меня тут же колет иглой. Замираю, одевая медленно на себя скафандр, и так же медленно ложусь на ставшее уже мягким ложе, и глаза слипаются. Перед глазами мелькают счастливые дни с Ашая, а на заднем плане стоит Саши, держа на руках Тина. Сердце болезненно сжимается, вздрагиваю от рыданий, и тотчас голос на весь корабль сообщает:

— Добро пожаловать. Выход разгерметизирован. Удачного начала дня, Арчер. Корабль отправится в обратный путь через двенадцать часов.

Шатаясь, снимаю с себя скафандр, переодеваюсь в свою одежду и, поев, иду к выходу. Дверь открыта. Полное отрицание желания быть на своей Родине больше меня. Я не хочу быть здесь без них. Без Саши и Ашая. Но иду упрямо вперед. Пусть эти генералы подавятся тем, что я им дал. Все омеги для них, а я всего лишь тощий омежка с примитивной планетки, и мое место и дальше здесь прозябать. Пусть так всё и будет. Но я буду жить так, как я этого хочу.

Свежий воздух пьянит голову. Недолгий спуск на землю, и я замираю. Я на том самом месте, откуда меня и взяли. Вот он этот подвал в земле. Нерешительно спускаюсь в него и вздрагиваю от слишком знакомых очертаний. Включается свет, а я глотаю рыдания. Вот здесь он брал меня. Скаль. Тварь!!! Вот шприцы. Вот и ведро с пылью. Неужели сюда так никто не приходил? Но тела нет. Наверное, его забрали. Обойдя всё несколько раз, выскочил из подвала и побрел к клинике, в которой пролежал много лет. Я должен узнать всё, что со мной тут произошло. Периметров закрытых нет. И я смело подхожу к крыльцу. Охранник альфа насмешливо смотрит на меня.

— О, омега и без охраны? — выговаривает он ехидно. Киваю ему с улыбкой.

— Мне и не нужна охрана, если есть такие, как вы, рядом альфы.

Он кивает.

— Вы к кому?

Шутливо спрашиваю в ответ:

— А к кому здесь обычно ходят?

Он пожимает плечами.

— Ну, к профессору по вопросам исторического плана больше.

— Ну и я к нему.

Он кивает и садится к монитору.

— Ваши данные?

Сзади раздается шум, и я оборачиваюсь. Там стоит мой отец. Замираю, таким я его и помнил. Он тоже замер и, сделав шаг ко мне, восклицает:

— Арчер?! Сынок!!! — он пытается обнять меня, но я холодно отстраняю его.

— Нам нужно поговорить. — цежу ему, он быстро кивает.

— Да, нужно. Сынок, нам надо поговорить. Пойдём в мой кабинет. — он всё равно приобнимает меня, и я вхожу в его огромный кабинет. Отец — альфа, и все тут огромное, но после той планеты для меня всё здесь маленькое и приземистое.

— Ты возмужал, сынок.

Киваю, рассматривая свои фотографии на стене. Странно, что они везде вывешены. Отец подходит к столу и, показав мне на диван, садится только после того, как я сел.

— Рассказывай всё. — тихо приказываю я. Он кивает и, взяв в руку ручку, начинает.

— Ты был одним из тех редких омег, что родились здесь. Мы изучали вас, изучали феномен, что вы вырождаетесь. Рожая третьего омегу, вы умираете во время родов. И не все омеги вообще рожают. А ты… ты был особенным и рожденным от меня в любви к моему Аулю. Я не хотел отдавать тебя. Закрыв в своей лаборатории, я всего лишь делал забор анализов у тебя и не давал никому вкалывать тебе лекарства, которые сам же тебе прописал. Но прописал-то я их тебе для вида. Я их всех помню наизусть. Для всех ты болел редчайшим генетическим заболеванием, которое передается другим, и поэтому наша общественность не набросилась на меня, позволив тебя «лечить», но в один день всё поменялось, и те лекарства, что я тебе назначал, начали тебе делать. Скаль… именно он нашел то, что должно было вылечить тебя. Лекарства были очень сильные, ты потерял из-за них память. Меня не впускали к тебе, и несколько альф всегда дежурило на входе в палату. Я даже не мог увидеть тебя. Меня отстранили от дел, когда тебе исполнилось пятнадцать лет, и ты снова впадал в беспамятство, как мне сообщали мои коллеги, видя, как я беспокоюсь о тебе. Раньше я часами рассказывал тебе сказки о хороших временах. О том, что омега находит свою любовь, и они женятся. Ты… ты был таким чувствительным и нежным омежкой. Они лечили тебя от моего имени. Когда я вернулся к власти здесь, и мне разрешили вход, то тебя уже не было, сынок. Скаля нашли обезглавленным в старой лаборатории. Еще до клиники у нас была там лаборатория. Это потом нам построили здесь экспериментальную клинику. Я нашел способ, как вылечить наших омег, и сейчас мы уже скоро начнем пополнять ряды омег. Это был вирус, Арчи, этот вирус к нам привнесли с другой планеты. Наших омег заразили. Но сейчас все позади.