... не войной...(СИ)

— Хреново, — согласился Гарри. — Но ведь еще можно что-то сделать.

— Как? — пожал плечами Рон. — Не представляешь, какой бардак творится уже которую неделю. У нас же теперь новая забава, маггловская, и поэтому все должности в министерстве, от курьера до замминистра — временные. Будто все разом рехнулись с этой подготовкой к выборам. «Равные возможности для всех» — видишь, даже я выучил лозунг. Клянусь, без Малфоя и тут не обошлось. Все газеты забиты сплошной болтовней о том, как было плохо и как станет прекрасно, если я коснусь палочкой пергамента с именем какого-нибудь хрена, о котором вчера понятия не имел. Про суд над Снейпом и Тонкс была заметка в три строчки в самом низу девятой страницы. Она доказала Империус, наложенный Снейпом, теперь дома с Люпином и даже улыбнулась два раза за вечер. А Гермиона считает, что ей помог Дамблдор. Если Снейпа еще не поцеловали дементоры…

— Даже если так и если я опоздал… — его горло перехватил вовсе не ограничивающий артефакт. — Он что, должен гнить в Азкабане пока… сердце не остановится? По-твоему, он этого достоин? Достоин?

— Вряд ли я забуду уроки зельеварения, но такой смерти не заслуживает никто, — тихо ответил Рон. — А Снейп тем более. Он сделал все, чтобы убить гада. Никто лучше нас не знал, как тот опасен. Мы сделали много, и он — больше всех.

— Так вот, я — его сердце, — сказал Гарри, — и я не остановлюсь. Надеюсь, мы успеем.

— Какое счастье, что я научился аппарировать, — улыбнулся Рон. — Вряд ли кто-то сейчас затребует у меня разрешение. Цепляй свой намордник. Да не здесь, давай хоть за угол зайдем.

========== 46. «Ты хочешь правды?» ==========

Если бы Гарри увидел в глазах Рона хоть тень сомнения, то непременно остановился бы. Не оттолкнул бы, нет, и не постарался бы отговорить. Но придумал бы что-то другое. Тащить в аппарации почти бездыханный труп — такого Гарри не пожелал бы никому. Но Рон внимательно его оглядел, притянул за плечо и подхватил под локоть. Ошейник уже пульсировал, а в висках гулко стучала кровь.

— Я постараюсь быстрее, — сказал Рон ровным голосом, — дыши глубже. Никто не достоин счастья так, как ты. Серьезно.

— Когда это ты успел стать таким мудрым? — фыркнул Гарри.

— Тогда же, когда и ты — осторожным.

Ровно две секунды Гарри думал о том, что следует изобрести другой способ передвижения — аппарация всегда казалась ему неудачной выдумкой. Потом под веками развернулись огненные спирали, грудь стянуло невидимыми обручами, и он очнулся только от того, что горло и ноздри раздирал поток воздуха, словно внутрь настойчиво протискивали железный стержень. Рон монотонно считал вслух, надавливая на пластиковый мешок.

— Ты должен продержаться пять минут, клянусь. Ладно, вру, дружище, не меньше десяти. Снять артефакт может сам директор или любой из деканов. Кого-то да уговорим.

Гарри прикрыл глаза в знак согласия и переместил руки на баллон мешка — на большее он сейчас не был способен. Очередной спазм скрутил его легкие, и уши заложило, как во время крутого виража на метле. Он изо всех сил сжимал неподатливый пластик аппарата, отсчитывая про себя:

— Се-ве-рус Снейп. Се-ве-рус Снейп. Се-ве-рус Снейп.

На последний слог приходилось нажатие, и с каждым разом кислород едва разворачивал слипшиеся легкие. Он видел его — Снейпа — Северуса будто сквозь мутные стекла очков в предутренних сумерках — нависающее над ним лицо, искаженное страстью, крупные капли пота на висках, слегка вьющуюся от влаги черную прядь. Северус давно вбился в его тело, в его сознание, под кожу, но сейчас это походило на самый безумный, странный и жестокий секс в его жизни, словно вместо потока воздуха в его глотку вколачивался твердый член, доставая до самого сердца. Се-ве-рус Снейп убивал его, рвал на части, Се-ве-рус Снейп. Но без него — Снейп! — Гарри не существовало. Снейп! Не было смысла жить — Снейп. Бороться — Снейп. Если вдруг окажется — Снейп — что они безнадежно опоздали…

— Гарри!

Голос Гермионы донесся издалека, будто из пещеры или из-под пухового одеяла. На лоб легла прохладная рука, все тело прошило острой конвульсией, и он инстинктивно потянулся вперед. Это Снейп пришел за ним… Мертвый или живой, но только он всегда так осторожно прикасался, чтобы проверить, все ли у Гарри в порядке.

Он нащупал узкие пальцы, пытаясь сказать, что вот оно — дождался, дотерпел, и теперь они вместе навсегда и уже не важно где, и живы они или нет, но только вместе, вместе, вместе…

Его затормошили, задергали, сорвали с лица маску дыхательного аппарата, силой разжали онемевшие губы и, казалось, ударили чем-то ледяным и сверкающим в грудь. Живительный воздух ворвался в легкие, разгоняя кровь, и он услышал:

— Очень глупый поступок, мальчик мой. Ты мог задохнуться, приди мы чуть позже.

— Было бы лучше, если бы вы сразу согласились, — проворчал Рон.

— Будь ты учеником, твои действия тоже заслуживали бы взыскания, — вздохнул Дамблдор.

Гарри открыл глаза, пытаясь встать, но оказался прижатым к земле неожиданно сильной старческой рукой.

— Лежи смирно. Сейчас я вызову Поппи, и мы переместим тебя в больничное крыло.

— Я никуда не пойду! Вы позволили… Позволили, чтобы Северус… Чтобы он… чтобы его…

Гарри был слишком слаб, но столь же и зол: сама мысль о том, что директор мог подумать, что он будет отлеживаться на больничной койке, пока Снейпу угрожает поцелуй дементора, казалась ему абсурдной. Дамблдор хмыкнул и пристально посмотрел на Гермиону, а та нерешительно потопталась на месте и потащила прочь упирающегося Рона.

— Я потом расскажу, — хрипло крикнул вслед Гарри, горло все еще саднило и пощипывало.

Дамблдор присел рядом с ним на невесть откуда взявшийся большой камень.

— Мы обсудили это с Северусом перед заседанием Визенгамота, — сказал Дамблдор. — Это был его выбор, и он прекрасно знал, на что шел. В моих силах было оправдать только одного. Тебе не кажется, что Тонкс совершила невероятное, оставаясь рядом с Волдемортом все это время только ради того, чтобы в нужный момент помочь Северусу закончить дело, на которое не способен был никто другой?

— Нет!

Гарри крикнул так, что казалось, кадык сейчас прорвет кожу и выскочит наружу, а глаза Дамблдора вдруг расширились от ужаса и удивления:

— Ты понимаешь, что говоришь, мой мальчик?

— Конечно, понимаю, — Гарри дышал, как учил его Снейп — медленно втягивая воздух через нос, а потом выдыхая сквозь приоткрытые губы. — А вы? Вы же прекрасно знали, что он выберет.

— То, на что, по его словам не способен ты, — улыбнулся Дамблдор. — Хотя именно сейчас я в этом сомневаюсь.

— Сейчас вы скажете мне, что все это — часть великого плана. Какой-нибудь гребаный мат Легаля или другие красивые слова. Так послушайте: мне было плевать на то, останется ли жив Волдеморт, и я бы с радостью проторчал среди магглов еще лет сто, или пока он сам не нашел бы меня.

— О, тебе настолько понравился Коукворт?

— На самом деле он гораздо лучше многих мест, где я жил. И не делайте вид, что вам это важно.

— Но теперь ты сможешь вернуться. Если хочешь — я устрою так, чтобы С.О.В. у тебя приняли немедленно. Теперь никто не помешает тебе заниматься тем, чем ты захочешь. Гарри, ты юн, обеспечен и можешь делать то, что заблагорассудится. Жить настоящей жизнью, не подвергаясь больше никакой опасности.

— Я не хочу вас слушать! Я не… не буду жить без него. Если я опоздал и все уже случилось, я хочу забрать… — Гарри показалось, что магический ошейник вновь вернулся на его горло. Насколько легко было сказать все те же самые слова Рону, настолько же сложно — Дамблдору. — А когда все кончится… Ну, в общем… мне плевать на ваше предложение. Вы пошли на переговоры с Волдемортом в первый же день его возвращения.

— А должен был подвергнуть всех учеников и учителей дальнейшему заточению, а школу — новой инспекции или нападению? Ты — храбрый юноша, Гарри, но никогда не умел мыслить глобально. Я отвечаю не только за Снейпа, и это было временное отступление. Поверь, большего унижения я в жизни не испытывал.