От звезды до звезды (СИ)

Пятно на радаре отпрыгнуло так быстро, что на несколько мгновений Йонге потерял его – прибор не успевал обрабатывать информацию.

Затем пятно снова появилось – уже у другого конца арки, хотя никто поперек прохода не пробегал. Йонге это не смутило: маскироваться любили все, а в сверхъестественные способности вроде телепортации он не верил. Скорее всего, яут использовал что-то вроде преломляющей голографической завесы. Глаза не помогали, а вот аппаратура – вполне.

– Вот говнюк, не читал он, что ли, нашу записку? – риторически поинтересовался Рудольф.

Йонге хотел ответить, но тут в пыльном воздухе скользнули лазерные лучи и тремя дрожащими нитями света уткнулись ему в грудь.

– Ты глянь, какое старье! – вслух восхитился пилот. – Он же использует лазерное наведение, это ж позапрошлый век!

– Ага.

Рудольф наклонил ствол лайнера и снова переключил настройки. Теперь лайнер выдал рассеивающийся конус. Затем основной ствол надломился, и два вспомогательных ответвления наклонились в сторону противника.

Йонге с искренним удовольствием наблюдал за спецэффектами от мастера: целый рой лазерных нитей моментально сменил цвет с красного на голубой, затем они налились сиянием, лихорадочно пробежали по полу и потолку и вцепились в невидимую фигуру.

Пылающий ярко-голубым контур обрисовал высокий силуэт, даже отростки-дредлоки на голове выделились и засияли. Яут метнулся назад, лучи потеряли его, а Рудольф зычно расхохотался. Впрочем, быстро умолк, хватая воздух под респиратором.

Пару секунд спустя яут вышел из-за угла. Уже без защитного контура, во всем первозданном виде. Йонге отметил, что двигается он неловко, но после анабиоза в пару-тройку сотен лет, если не больше, удивляться не стоило.

В несколько широких шагов яут оказался рядом. Рудольф поставил лайнер опорным шнеком на пол и демонстративно прихватил за ствол. Словно копье держал.

Йонге сыграл в хорошего парня и помахал яуту. Охотник склонил голову, внимательно рассматривая обоих, а затем тоже поднял руку и сделал движение ладонью.

– Есть контакт, – процитировал Йонге крылатую фразу, чье авторство уже давно никто не помнил.

***

Несмотря на мирную встречу, до непринужденного дипломатического общения оказалось далековато.

Большинство разумных рас выражалось рычанием, шипением, свистом, бульканьем – в общем, чем угодно, кроме воспринимаемой на слух раздельной речи. Заморачивались над составлением лингвограмм и интеграцией их в мозги только совсем оголтелые ксенолюбы.

Сами инопланетчики зачастую могли копировать человеческую речь, но только в самых примитивных формах, да и то съедали половину слов, привычно начиная рычать или свистеть уже на втором предложении.

У команды «Фелиции» даже мало-мальски годного ретранслятора не было, поскольку они не планировали внезапно общаться со случайными залетными гостями.

– Давай ему напишем, что ли, – предложил Йонге, продолжая успокаивающе помахивать.

– Опять заряд тратить? – кисло уточнил Рудольф.

– Ну, если у тебя в запасе есть баллон краски…

– О!

Рудольф поднял палец и полез в карман. Оттуда он с торжествующим видом извлек лучевой маркер. При дневном свете он был бесполезен, но в местах скопления радиации можно было нарисовать что угодно – и пока сохранялся опасный для жизни уровень, маркер светился.

Гораздо более слабо, но все же работал он и в наэлектризованной атмосфере. Рудольф на пробу черканул по ладони, довольно кивнул и вручил его Йонге.

– А почему я?

– Потому что оружие у меня.

На всякий случай Йонге изобразил целую пантомиму с маркером, прежде чем идти на встречу с представителем чужой расы: покрутил, снял и надел крышку, порисовал им в воздухе и даже лизнул. Яут рассматривал его с невозмутимым видом, слегка подергивая клыками.

Йонге осторожно присел, подобрал кусок обшивки подходящего размера и, сверяясь со словарем-переводчиком, написал: «Читал нашу записку? Кивни, если да».

Развернул самодельную табличку и осторожно показал.

Яут смотрел на нее не моргая, кивнул и протянул руку. Йонге подавил желание оглянуться – он и так знал, что Рудольф наготове. Вытерев «доску переговоров» о штанину, он положил на нее маркер и отдал яуту. Тот быстро зачиркал, потом стер все написанное и написал снова, но уже гораздо меньше.

«Кого-нибудь здесь видели?»

Йонге покачал головой, спохватился и просто выразительно развел руками, повертев пустыми ладонями. Яут снова кивнул. Маркер запорхал над «доской». Протянув Йонге инструменты общения, яут расправил плечи, упер одну руку в бедро и тряхнул гривой.

Йонге, прочтя написанное, еле сдержал смех.

– Рудольф! Иди сюда. Он спрашивает, почему тот, кто компенсирует мужскую гордость большим стволом, так робко прячется сзади.

– Я ему ща компенсирую по самые гланды, – зловеще пообещал Рудольф.

Убедившись, что конфликтов не будет, Йонге задумчиво хрустнул пальцами. Оставленное послание было довольно общим: что корабль тут лежит давно, яут пропустил как минимум несколько веков развития, и нынче не принято охотиться друг на друга с копьем.

– Йонге, – пилот похлопал по груди ладонью.

– Рудольф, – церемонно представился товарищ.

Яут мгновение переводил взгляд с одного на другого, а затем издал клокочущее взревывание.

– Это он рыгнул или представился? – напряженно спросил Рудольф, поглаживая лайнер.

– Возможно, блеванул, – предложил свою версию Йонге.

Яут взревел еще раз.

– Гхрбуэр? – переспросил Йонге.

Яут выбросил вперед руку и выхватил у пилота маркер. Доску Йонге отдал сам. Яут старательно нарисовал целый ряд символов, украсив их вспомогательными значками ударений и нисходяще-восходящих интонаций.

Напарники долго рассматривали именную конструкцию, потом Йонге осторожно стер несколько явно непроизносимых слогов и показал результат охотнику. Яут пощелкал челюстями и кивнул.

– Сайнжа, – проговорил Рудольф, тщетно попытавшись передать рычание.

Яут задумчиво поскреб себя по подбородку, щуря глаз, потом неожиданно махнул рукой и кивнул.

– Явно неправильно, – шепотом сказал Йонге.

– Пойдет, – так же негромко ответил Рудольф.

Обретший имя охотник постучал себя кулаком в грудь. Потом потянулся и похлопал по плечу сначала Рудольфа, а затем Йонге. Пилот недовольно отметил, что хоть он и первым пошел на контакт, но в таблице о рангах яута Рудольф ухитрился получить первое место.

Наверное, из-за лайнера.

Маркер и «доска» вновь перекочевали к нему.

«Надо выбраться, – написал Йонге. – Тут что-нибудь работает?»

Яут не стал дожидаться, пока ему покажут написанное, шагнул вперед и склонил голову, рассматривая. Протянул когтистый палец и стер последнее слово.

– Ну хоть запчасти? – с досадой сказал Рудольф.

Все трое стояли тесно друг к другу, вглядываясь в следы маркера. Йонге переписал вопрос. Яут опять все стер и отнял маркер.

«Я не пилот. Тут была катастрофа. Никого не видели?»

– Не может поверить, что все его приятели померли, – посочувствовал Рудольф без особой искренности.

«Нет, ты один выжил. Нам нужно наверх. Знаешь запасные выходы? Основные завалило».

Яут взял маркер, но ничего не написал, а начал накручивать волосы на палец. Йонге украдкой покосился на них – нет, все-таки не волосы. Кожаные жгуты, сросшиеся из множества жилок.

– Всю память отшибло в анабиозе, – прокомментировал Рудольф.

«Есть карта завалов?» – наконец накарябал Сайнжа.

«Проверили восемь коридоров и отводные штреки».

Яут жестом отказался от маркера, выпрямился и пошел в сторону криогенного зала, приглашающе взмахнув рукой. Йонге с Рудольфом переглянулись, механик пожал плечами и поднял лайнер. Йонге первым устремился следом за яутом.

– Интересно, можно ли забрать себе корабль, на котором остался только один чужерасец? – рассуждал Рудольф по пути, раскачивая стволом лайнера.