Поплачь, полковник, мне в бронежилетку (СИ)

Скотти так вздрогнул, что полковник снова испугался за него. Взгляд у парня стал мутноватый и руки в коконе одеяла снова потянулись к ребрам.

- Так, быстро в кровать! – скомандовал Жан.

- Зачем?

- Бегом марш!

Скотти подчинился. Похоже, ему все-таки досталось сильнее, чем он говорил. Снайпер свалился на постель, как был, в одеяле, собрался в три погибели, дрожа.

- До ночи все равно отсюда не выйдем, мало ли какая шушера по улицам шляется, а у нас одна «АйШа» на двоих.

- Простите, сэр.

- За что?

- За винтовку, - простучал зубами Скотти, его снова начало лихорадить, - она классная была.

Веньяр постоял над ним. Он вдруг подумал, что и ему после бессонной ночи и весьма нервного дня неплохо бы прикорнуть. Хоть на часок.

- Двигайся, - велел он.

Скотти замер, перестав трястись.

- И одеялом делись.

- Так… точно, - он зашевелился, выпутываясь из одеяла и отдавая край начальнику. Жан примостился рядом с ним, накинул свободный кусок одеяла на себя.

- Она выйдет ночью, - сказал Забияка.

- Кто?

- Тварь. Там же трупы валяются, она выйдет.

- Значит, надо брать ее ночью. Но не представляю, как.

- Тут должна быть больничка, - предположил Скотти.

- Допустим.

- Найдем какие-нибудь препараты, я подержу, вы уколете, на суморфов все лекарства действуют, как и на людей. Даже сильнее.

От его дрожи вибрировала вся кровать. Веньяр подобрался ближе, чтобы было теплее, притянул снайпера к себе. Его ничуть не волновало, что он лежит в постели с другим мужиком. Во-первых, он одет, во-вторых, они оба солдаты, а на войне не до стеснения. Ничего не стыдно, если помогает выжить.

Райан судорожно вздохнул и постарался не дрожать. Выходило плохо, не дышать ему явно было легче, чем смирить дрожь.

- Сейчас согреемся, - пообещал Жан, прижимая его к себе покрепче, - спи. Тебе надо набраться сил.

========== 6. ==========

Отдохнуть получилось так себе. Только Скотти согрелся и задремал, как неугомонному полковнику вздумалось прижать его к себе крепче. Мощные объятья сдавили несчастные ребра Райана, прострелив болью, как пулей, и выбив нахер всякий сон. Скотти открыл глаза и замер. Помедлив, осторожно, чтобы не разбудить, сдвинул руку Жана ниже. Тот вздохнул и принялся шарить по прессу Скотти. Да что за хрень! Он знал, что у командира хронический недотрахеит, но лапать подчиненного, как девку?

И кто это несколько минут назад отчаянно трясся, пытаясь согреться? Рядом с крепким телом начальства Скотти было так жарко, что хоть снова беги в душ. Веньяр грел его, как печка. А может, это таблетка подействовала, и поэтому прошел озноб? Да и синяки притихли и не беспокоили, пока их не трогала тяжелая полковничья рука. Скотти постарался немного откатиться от полковника, но это было практически невозможно, он лежал на самом краю, а колени торчали с кровати. Оставалось расслабиться и получать, как в известной шутке, удовольствие.

Забияка поудобнее устроил под головой влажную от мокрых волос подушку, прикрыл глаза, твердо намереваясь задремать. Хрен знает, когда теперь получится отдохнуть. Если они возьмут тварь, надо будет как-то выбираться с ней из Ходхольма, суморфа из виду не выпустишь, а тут какая-то непонятная история со спутниками. В общем, хорошо бы выспаться как следует.

Но чертов полковник снова зашевелился. Расслабленные пальцы широко огладили живот Скотти поверх резинки трусов. Забияку снова пробило дрожью, на этот раз от неловкости. Ну да, он тоже в последний раз трахался… а когда это было? Черт, и не вспомнить! Вот так воюешь за великую Империю, даже к шлюхе сбегать некогда.

Хотя это неправда, конечно. Отговорка это на самом деле. Райан не хотел идти к шлюхам, а завести девушку не мог себе позволить. Какая девушка, если ты на секретной службе? Какая девушка, если нет своего дома, да вдобавок за тобой таскается целая толпа элитной охраны? Как вообще военные умудряются заводить семью, кому захочется связываться с мужиком, которого в любой момент могут хлопнуть? Большинство из тех, кого Скотти знал, испытывали те же сложности, что и он. Никто из выживших в оримской мясорубке «фараонов» так и не женился, Албанец, Бамбук, Пуля… хотя про последнего никто ничего не знал. Боцман, который постоянно похвалялся своим успехом у женщин, тоже был один. Про них с Веньяром и говорить нечего. Один только Дан умудрялся как-то сочетать несочетаемое. Но на то он и генерал.

Скотти привычно загнался на тему своей нескладной жизни, это отвлекало от упрямой эрекции, которая не желала спадать, опаляя пах жаром и требуя к себе внимания. Ну все, теперь точно не уснуть. Полковник тепло и размеренно дышал ему в затылок, его ладонь так и лежала на животе Скотти. Это сводило с ума. Промучившись несколько тягостных минут, Райан опустил руку и сжал член, чтобы немного унять возбуждение. Медленно выдохнул, успокаивая колотящееся сердце. Голова кружилась, словно вся кровь отлила от нее вниз.

- Ты чего вертишься? – негромкий голос Жана показался громом среди ясного неба. – Снова ребра разболелись?

- Выспался, - огрызнулся Скотти, переживая настоящую бурю чувств от раздражения до мучительного стыда, - можно мне встать уже?

Веньяр убрал руку, приподнял одеяло, и Скотти понял, как был неправ. Вставать и идти на полусогнутых с адским стояком на глазах начальства? Нет уж.

- Ну? – спросил удивленный Веньяр.

- Пожалуй, я еще полежу.

Полковник издал сдавленное хрюканье. Выглядело и впрямь тупо, будто он ломается, как девчонка. Веньяр опустил на него край одеяла, но обнимать, к счастью, не стал.

- Который час?

- У меня нет часов, - отозвался Скотти, - потерялись где-то, пока без сознания был. А может, эти сняли.

- Уроды, - с сочувствием вздохнул Жан, и у Скотти потеплело в груди.

Все же он хороший, этот мужик, душевный, прямой, веселый. Райану с ним легко, как ни с одним командиром раньше.

Тайлер Кортни был отличным парнем. Скотти без преувеличения восхищался капитаном, его твердыми принципами и исключительной честностью. Кортни был идеалом оримского офицера. Но как раз оттого Забияка чувствовал себя рядом с ним неуютно, будто они, «отбросы», своим темным прошлым и сомнительным настоящим, роняли тень на безукоризненную репутацию Тайлера. Как пятна на солнце.

Майор Сандерс пугал Райана непредсказуемостью и помешанностью на контроле. Он делал, что хотел, и не признавал никаких авторитетов. Иногда на Сандерса находило настроение потрепаться, и майор казался почти нормальным, но уже в следующую секунду все менялось, и он пер на врага, как слетевший с катушек тяжелый танк.

Райт вел себя так, будто между ним и Скотти не было преград в виде званий и должностей. Забияка плохо помнил своего отца, которому до него не было особенных дел, да и разница в возрасте между ним и Даном составляла от силы лет пять, но генерал Райт относился к нему с почти отеческой заботой. Как, впрочем, ко всем близким. И не близким тоже. Как у него хватало сердца заботиться обо всех, Скотти не понимал. Это было что-то за гранью.

Но именно с Веньяром Скотти работалось лучше всего. Наверное, Забияка даже привязался к нему. А уж теперь, когда полковник прилетел за ним и вырвал из плена, он готов был умереть за своего командира. Скотти содрогнулся, вспомнив, как несколько часов назад болтался на трубе, и жесткая рука косомордого щупала его между ног.

От этой мысли член сразу стал на полшестого, а голова махом прочистилась.

- Семнадцать тридцать, - сказал Веньяр, нажав подсветку на своих часах, - пора собираться.

- Да, - согласился Скотти.

- Может, еще не успеем поймать ее за одну ночь.

- Я вообще не уверен, что она все еще в Локе. Но если она тут, то выползет на запах крови.

Они выбрались из-под теплого одеяла, Райан тут же съежился в холодном воздухе, поспешно схватил футболку, принялся одеваться. Веньяр, не глядя на него, аккуратно застелил кровать. Потом зачем-то перемыл посуду. Когда Скотти оделся, он рассовывал по карманам таблетки, медикаменты и пакет с сухарями. Они сжевали по одной пастилке из запасов Забияки и покинули квартиру.