Другая история (СИ)

Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.litmir.me

========== Глава 1. Мечты ==========

— Да, Стив. Отлично. И отсюда можно уйти на жете антреласе, — Роджерс, глядя в зеркало зала, видит, как Баки кивает в такт каждому его движению. — У тебя будет лучше получаться, если наконец научишься правильно тянуться. Попробуй батман фондю, — сказав это на автомате, Джеймс ещё дальше отходит назад, достает из спортивной сумки пластиковую бутылку с минералкой и делает несколько мелких глотков, прикрывая глаза.

— Эй, — Стив останавливается, не завершив прыжка, — Какое ещё фондю? Это же просто стриптиз, Бак!

Замечая, как после этих слов стекленеют глаза партнёра, он понимает, что опять сказал что-то лишнее.

— Конечно, — говорит Баки бесчувственным голосом. — Ты прав… Просто стриптиз…

Он стремительно отворачивается от зеркала и активно делает вид, что ищет в сумке телефон. Ему до сих пор требуется немного времени, чтобы успокоиться при упоминании о несложившемся в прошлом.

— Баки, — сгорая в приступе самоненависти, нежно зовёт партнёра Стив.

Тот не делает в ответ ни одного движения, не говорит ни слова, продолжая мнимые поиски.

Роджерс подходит, кладёт своему Баки руку на спину, чувствуя напряжение, начинает медленно гладить, проводя от лопаток к пояснице, как тот любит, как всегда просит.

Джеймс, словно кот, обычно разве что не урчит, выгибаясь под ласкающей рукой Стивена. Но не в этот раз… Он выпрямляется, поворачивается к Роджерсу лицом к лицу и глухо говорит:

— Поехали домой. Я устал, хочу подремать, сегодня ночью такое шоу, и…

— Прости меня, — выпаливает Стив не дослушав. — Конечно, поедем, — он пытается обнять партнёра за плечи, и тот поддаётся, конечно, но глаза его остаются переполненными безысходной тоской.

Не так он представлял себе светлое будущее…

***

Ещё пять лет назад единственный, горячо любимый сын, служащих в России дипломатических работников — Джеймс Бьюкенен Барнс — подавал большие надежды.

Когда ему исполнилось четыре года, мама по рекомендации знакомого ортопеда отдала его в ближайшую к дому танцевальную секцию, чтобы исправить врожденный вальгус стоп. Никто и не думал, что мальчишка всем своим маленьким сердцем безумно полюбит балет.

Пять лет назад ему было всего девятнадцать. Он учился в Москве по системе Вагановой в небольшой студии Натальи Романовой, временно вернувшейся к родным пенатам из Нью-Йорка. Та даже стала называть Джимми за глаза своим орденом Красной Звезды…

Бесконечные выматывающие экзерсисы…

Батманы, прыжки, туры, плие, плие, плие…

Ронд де жамб партер, батман фраппе, девелопе, гранд батман жете…

Но Джеймсу нравилось. Он часами не мог оторваться от станка… Представлял, как будет блистать на сцене Большого театра… И смог бы, вне всяких сомнений, смог…

Нелепая авария перечеркнула его балетную карьеру, разбив вдребезги все мечты.

После тяжелой травмы ни о каких поддержках и классических постановках речи больше быть не могло. Баки полностью сросшейся после нескольких переломов левой рукой и стакана с водой удержать не мог. Ещё до завершения реабилитации стало ясно, что его жизнь никогда не вернётся в прежнее русло.

Навестившая в больнице одного из своих самых одарённых учеников, Романова искренне посочувствовала своей Красной Звезде, отметив на прощание, что всё, что ни делается — к лучшему.

— Хорошо, что ты вообще остался жив, Джеймс, — грустно улыбалась Наталья Альяновна, ставя на тумбочку у больничной кровати привезённую корзину с фруктами.

Когда Барнса выписали, Романова, уставшая от пристального внимания со стороны своего восторженного и глубоко женатого почитателя-депутата, уже вернулась в Нью-Йорк, откуда всего через пару месяцев направилась в далёкую Индию, чтобы привести в порядок расшатавшиеся от навязчивых преследований нервы.

Родители же, едва Джеймс поправился, начали пытаться отвлечь сына разными способами, и, пожалуй, всё смогли бы принять, кроме одного…

Комментарий к Глава 1. Мечты

Если кто не заметил ссылку в шапке - вот:

https://www.youtube.com/watch?v=IAFmXljybeg

Рекомендую))

Учитывая, что большинство знаковых событий с героями происходят в 2013-м и 2016-м, решила вынести годы рождения персонажей и возраст, соответственно:

Стив и Баки 1992 гр. В 2013-м им по 21 году, в 2016-м — 24;

Брок Рамлоу 1985 гр. В 2013м — 28 лет, в 2016-м —31;

Локи Лафейсон 1976 гр. В 2013-м — 37 лет, в 2016-м — 40;

Тор Одинсон 1973 гр. В 2013-м — 40 лет, в 2016м — 43;

Ник Фьюри 1972 гр. В 2013-м — 41 год, в 2016-м — 44;

Сэм Уилсон 1991 гр. В 2013-м — 22 года, в 2016-м — 25;

Тони, Роуди, Клинт, Пеппер 1976 гр.

В 2013-м им по 37 лет, в 2016-м — по 40 лет.

========== Глава 2. Новая жизнь ==========

Баки, привыкший к безусловной родительской любви, не подумал скрывать первый любовный интерес и, не сомневаясь в толерантности родителей, привёл домой своего двадцатишестилетнего парня. Отец тут же выставил их обоих за дверь, в нелестных выражениях объяснив, что именно он думает о подобных закидонах со стороны единственного наследника.

Подтвердившиеся подозрения о сексуальной ориентации сына привели в ярость и мать Джима. Она долго ещё выговаривала по телефону опешившему Баки, что жалеет о том самом дне, когда позволила ему остаться в балетной школе, что сразу надо было понять, в кого он там может превратиться.

Джеймс попробовал несколько раз объясниться с любимыми родственниками, но реакция их оставалась прежней. Никто и не думал принимать Баки таким, какой он есть, предложив в случае «неспособности справиться с обуревавшими его богомерзкими страстями» — собрать свои вещи в чемодан и катиться на все четыре стороны.

Барнсу не было и двадцати, когда он фактически оказался на улице. Поддержал его только тот самый бойфренд, предложивший развеяться, съездив на пару месяцев в Штаты.

Брок был младшим сыном бандита, в девяностые годы переехавшего в Россию и сколотившего здесь незаконным путём целое состояние. Понимая, что особого выбора не предвидится, не желая возвращаться в отчий дом, Джим согласился с предложением своего первого любовника.

В Нью-Йорке их дороги разошлись. Баки, восхищенный до глубины души Большим Яблоком, пожелал остаться в Америке после целого тура по штатам, который устроил ему Рамлоу.

Благодаря этому путешествию, Джим осознал, что довольно сносно владеет английским, несмотря на то, что почти всю жизнь провёл в России. Баки не исполнилось двух, когда родителям предложили новую работу. По сути никаких детских воспоминаний о жизни в Штатах у него в памяти не осталось. Дома говорили и на русском, и на английском, поэтому Барнс вырос билингвом, но небольшой акцент и отсутствие знаний сленговых словечек сразу выдавали в нём приезжего.

Серьёзных отношений с Броком не сложилось, поскольку чувства Барнса скорее представляли собой интерес перед неизведанным, а для Рамлоу — являлись попыткой хотя бы перед самим собой отстоять независимость от деспотичного папаши, до конца дней уже распланировавшего все значимые события в жизни сына. О гомосексуальных пристрастиях младшего бывший бандит, а ныне уважаемый и успешный бизнесмен, и знать не знал, и думать не думал.

Брок со смехом воспринял желание наивного и слишком уж чувственного, как ему казалось, парня остаться в Штатах. Без тени сожаления расставшись с Баки, он оставил тому напоследок достаточное количество налички на первое время.

Джим, взяв деньги, ответил, что вернёт их все до последнего цента в ближайшем будущем. Рамлоу, усмехнувшись, кивнул на это сообщение, искренне не веря в подобный расклад, но деньги никогда не представляли для него особой проблемы, так что их уж точно было не жалко.

— Если нужна будет помощь — звони, — шлёпнув на прощание Джеймса по заднице в людном зале аэропорта, шепнул в самое его ухо Брок, отходя к стойке регистрации на рейс до столицы своей родины.