Времена года. Пернатый змей (СИ)

Это все-таки было больно. Он снова невольно вздрогнул.

— Тебе больно?! — встревожился Алекс.

— Немного… Не двигайся пока…

— Хорошо…

Через какое-то время Тони шепнул, приобнимая любимого за бедро одной рукой и прижимая его к себе:

— Продолжай…

И Алекс продолжил. Подумал, что хорошо, что это уже второй раз. Тони был таким тесным и горячим, что будь это первый раз, он бы уже кончил, не доставив любимому удовольствия, а только причинив боль. Он придерживал член правой рукой, приподнявшись на локте левой, и входил так медленно, как только мог, пока не почувствовал, что может высвободить правую руку и обнять ею своего — от этого понимания он чуть не закричал — своего парня.

— Мой Ти…

— Твой, Ал, твой…

Тони все еще было немного больно, но от осознания того, что он отдается своему любимому, хотелось взвыть от счастья. И начхать, что его фантазии были «неправильными»! Когда Алекс снова, уже в который раз за те дни, которые они встречались, назвал его своим, у него опять все перевернулось внутри.

— Ты такой теплый, — шепнул Алекс, — и тесный…

— А ты… Ты такой большой…

— Не больно тебе?

— Уже нет…

Алекс замер, войдя, как он почувствовал, до конца.

— Подвигайся, — шепнул Тони, краснея и по-прежнему прижимая его к себе за бедро.

Они двигались сначала неуверенно, медленно, привыкали к необычным ощущениям, переполняющим обоих, помогали друг другу найти такое положение тел, при котором оба получали бы максимум удовольствия. Когда Тони выгнулся, у Алекса перехватило дыхание!

— Ти! Все хорошо?

— Да… — только и смог простонать Тони.

Он ощутил, как член Алекса вошел глубже, как задел простату, как заполнил собой его до предела… Или нет? Он прогнулся сильнее… Да… Так было еще приятнее… Тепло заполняло его изнутри, возбуждение накатывало волнами, сначала едва заметными, но постепенно все более интенсивными.

— Ти! Я с ума сойду…

— Лучше трахай меня… — сквозь стон тихо сказал Тони, желая только одного: чтоб любимый не останавливался!

— Да, да, да! Тебе нравится? Я все так делаю?

— Д-да, — выдохнул Тони. — Еще… Пожалуйста…

Он убрал свою руку с бедра Алекса и ухватился обоими руками за край дивана.

Алекс от увиденного, от ощущения того, насколько глубоко принял его в себя Тони, чуть не заорал во всю глотку! Только то, что на его вопль прибегут соседи, удержало его от выражения своих чувств в полную силу.

— О, Ти… Да, да…

Отпустив свои волнения и тревоги, они наконец-то смогли расслабиться. Страсть подхватила их, подчиняя своему ритму и мягко, незаметно, но все настойчивее с каждым движением соединяла в одно существо. Кажется, они уже даже дышали, стонали одновременно, все свободнее проникая друг в друга, быстрее, глубже…

— Прости… Не могу, не могу больше! Счастье мое! — вскрикнул Алекс, не выдерживая напряжения и теряя контроль над собой. Инстинкты брали над ним верх, как бы он ни хотел позаботиться о своем Ти.

— Твое, — выдохнул Тони.

Алекс словно сорвался, задвигался быстро и мощно, распаляя возлюбленного еще сильнее. Тони невольно взял себя за член и начал дрочить, желая разрядки от всех незнакомых ему прежде ощущений, захлестывающих уже целиком. Алекс тем временем замер, войдя до упора. Тони ощутил подрагивающий член любимого в глубине тела… От осознания того, что сейчас происходит, от своего возбуждения, от любви, он только снова застонал… И понял, что испачкал простыню. Теперь там будет мокро… Плевать…

У Алекса потемнело в глазах, тело свело судорогой, сердце колотилось как бешеное. «Я сделал это…» — пронеслось у него в голове.

Дождавшись того, что Алекс вышел из него, Тони развернулся к любимому лицом. Алекс обнял возлюбленного, пытался отдышаться, целовал снова и снова, шептал о том, как он любит своего ненаглядного — сильно-сильно. И им обоим было пронзительно хорошо.

***

Полежав немного, Тони пошел в ванную. К его удивлению, у него ничего не болело. Он вернулся и улегся обратно на диван, завернувшись в простыню. Алекс ушел в душ, а он лежал и пытался прийти в себя. Вспоминал секс и солнечное сплетение у него трепетало почти до боли.

Алекса не было долго. Он даже задремать успел. Хорошо, что хоть в сновидение не провалился.

— Ти… — услышал он шепот.

Алекс терся об него как зверек…

— Котеночек мой, — не сдержавшись, в полусне, брякнул Тони.

Он очень смутился от того, что сказал такую откровенную нежность. Но Алекс, его Ал, хоть и покраснел, не стал возражать. Уткнулся ему в плечо и шепнул:

— Твой… Возьми меня, Ти!

Тони целовал любимого в губы, прикасался к нему и гладил везде, куда хотелось дотронуться. Ласкал спину, ягодицы, целовал аккуратные маленькие соски, затвердевающие у него во рту, живот… Член Алекса был уже опять напряженный… Он сглотнул и коснулся губами головки, провел по ней языком. Алекс застонал совсем тихо. Очень хотелось отсосать, но это он сделает позже, а сейчас… Алекс развернулся спиной, тоже ложась на левый бок. Тони не выдержал, взял его за член и нежно огладил головку, теперь пальцами, а не языком. В ответ Алекс прижался к нему так плотно как только мог.

Тони повторял все, что делал в прошлый раз Алекс. Осторожно ласкал друга, ощущая влажные от смазки, сначала совсем тугие, но постепенно чуть расслабляющися мышцы ануса, и млел от переполняющей его любви. Почувствовав наконец, что три пальца проникают свободно, он дрожащими руками надел презерватив, смазал еще и свой член, и решился войти.

— Ай! — невольно тихо вскрикнул Алекс.

— Потерпи немножко, оно пройдет, — поцеловал Тони любимого в плечо.

Он остановился и ждал, пока Алекс будет не так напряжен. Постепенно, лаская и целуя, Тони входил, пока не почувствовал, что вошел до конца. Он замер.

Алекс едва дышал. Боль, к счастью, прошла и осталось только ощущение растягивающего его до предела члена. Черт, это ему тоже понравилось! Сначала он хотел отдаться любимому, чтоб все было «честно» и «справедливо», но сейчас… Сейчас он понял, что без всякой «честности» ему очень, очень хорошо и хочется большего! Он шевельнулся, подаваясь навстречу Тони. Тот только обнял покрепче, поцеловал в плечо.

— Подвигайся, Ти!

— Хорошо…

Тони толкнулся. Это… Это было восхитительно — быть в горячем, тесном тепле! Возбуждаться и толкаться… Еще и еще… Медленно, чтоб не причинить боль…

— Ти! Ти!

— Котеночек мой… Ал…

— Да… Твой… Да…

Шепот Алекса сводил с ума. Тот самым натуральным образом его соблазнял. А он… Он не сопротивлялся, двигался с каждым толчком все глубже и все увереннее.

— Еще… Да… — слышал в ответ и дурел все больше.

Об этом он фантазировал мало, но сейчас реальность захватывала его. Алекс, его Ал отдавался ему безо всякого стеснения, искренне и открыто хотел чувствовать в себе его любовь, которую Тони так долго скрывал от всех. Он чуть не начал кричать от счастья. И был очень рад, что быстро уже не кончит, сможет любить своего Ала долго, доставлять ему удовольствие, которого недавно так много получил сам.

Ведомые теперь уже страстью Тони, они снова сплетались в единое целое. Неотвратимо, с каждым биением сердца сближаясь и телом и душой…

— Ох, ё… Ти… Ти… Мне так хорошо! Люблю тебя! — чуть не взвыл от восторга Алекс.

Тони вбивался в него уже в полную силу, насаживал Алекса на свой член неистово, яростно. Он раньше даже представить себе не мог, что и активная роль ему настолько понравится. Алекс выгибался, стонал, ласкал себя, а Тони, отключившись от всего, забился в экстазе.

— Ал… Ал… — захрипел он.

Алекс только выгнулся еще сильнее, прижался к нему, чтоб принять полностью.

Не сдержавшись, Тони впился Алексу в шею… И кончил.

— Ох, Ти… Как же ты меня отодрал, — выдохнул Алекс, продолжая доводить и себя до оргазма.

— Тебе больно?! Прости! Черт, я и засос тебе поставил! Прости!

— Нет… Нет… А-ах-х…

Спустя несколько мгновений Алекс развернулся к Тони лицом. Тот встревоженно смотрел на него.