Мое побережье (СИ)

Помимо меня, его неравнодушие к этому прекрасному днем (и в особенности — летним днем) месту заметила Наташа. Застегнув куртку, она подошла к нему и что-то тихо проговорила, отчего Стив склонил голову, в следующую секунду улыбаясь. В голове не успела сформироваться мысль относительно того, что они, как ни странно, смотрятся вместе весьма органично, как Старк снова издал командный клич, призывая всех двигаться к дому.

Всем существом я была сосредоточена на том, как бы подол не выпал из рук прямо в снег, и не сразу поняла, что произошло, когда где-то за спиной раздалось возмущенное мальчишеское: «Эй!». Обернувшись, я имела возможность лицезреть недовольную до крайности физиономию Роджерса, от которого стремительной поступью отдалялась Наташа, натягивающая на рыжеволосую голову отобранную шапку.

Парни, видимо, не сочтя происходящее важным, продолжили свой путь; я слышала голос Джарвиса, приветствующего «сэра Энтони», но любопытство все-таки заставило замедлить поступь и навострить уши.

— Я простыну и заболею, — Стив.

— Я тоже, — беспечно отозвалась Наташа, и боковым зрением я уловила, как она дернула свисающие кисточки.

— Ты никогда не носишь шапки, — возмущенно.

— Ну, надо же когда-то начинать.

— Нат, отдай, — судя по дрогнувшему тону, он совершил рывок в ее сторону, но Наташа выбежала вперед, мелькая в зоне моей видимости. — Здесь ветер!

— Ага!

Я поморщилась, когда, словно в подтверждение ее словам, раздался воющий порыв, подхвативший с земли снег. Белые крупинки ледяными иголками хлестанули по лицу и щекам; я поспешила уткнуться носом в шарф. Такими темпами вся меховушка на пуховике коркой льда покроется.

— Хватит вести себя, как ребенок, это глупое и неуместное дурачество, — фраза со свистом затерялась в очередном порыве ветра и унеслась далеко-далеко, к морю. — Наташа! — Стив съежился и кинулся к шапке, а она вновь сорвалась с места и побежала по направлению к береговой линии.

— Не будем их ждать, это надолго, — голос Тони выдернул из забытья, и я только сейчас осознала, что застыла на крыльце, глядя на двух друзей — таких же, как и мы, — но чья дружба была… нормальной?

Почему мы не могли быть такими же? Беспечными, свободными.

Наташа смеялась; точно выбившись из сил, упала в сугроб, утопая коленками в белом плену, а Стив завалился рядом, протягивая руки к заветной вязаной детали гардероба.

— Как Брюс? — внезапно вспомнив об увлечении Беннера Наташей, я нахмурилась и развернулась к Тони.

Лицо с казавшимися в темноте черными глазами оказалось совсем близко. Почему мы не могли быть такими же? Ответ напрашивался сам собой.

— Ревностью не съедаем, — ответил он на выдохе и кивком поманил к двери. — Пока. После нескольких рюмок забудет, как добрался сюда, так что все под контролем.

Я подавила желание подольше задержаться взглядом на парне, выкрикивавшем на грани приличия какие-то угрозы, и девушке, бесцеремонно оседлавшей его бедра и посыпавшей лицо несчастного ледяными порциями снега. Кажется, она планировала слепить собственного Роджерса-Снежного-Человека.

Удивительная штука — эта дружба.

Я тихо прикрыла за собой дверь и с облегчением вздохнула, оказавшись в тепле.

Дом. Прекрасное и уютное во всех отношениях место, идеально подходящее для памятного времяпровождения с лучшими друзьями. Как же я любила этот отдаленный островок у моря.

Здесь время текло иначе, а раздражающая реальность и удручающая повседневность оставались за гранью.

Тони успел вернуть нажатием пульта стереосистему к жизни, заработав порцию недовольного стенания от Хэппи, высказывавшегося, что «эта Hells Bells» у него уже «вот тут сидит», однако ответом Хогану служила лишь прибавка громкости и не менее звучное подпевание «AC/DC». Я неосознанно усмехнулась и покачала головой. Неисправимый.

— Мисс Поттс? — Джарвис как всегда возник из ниоткуда и в лучших традициях дворецких из фильмов про светских львов принял мой далеко не аристократичный пуховик.

Несколько яростных глотков, стук стекла о деревянную поверхность небольшой барной стойки: Хэппи припечатал ладонь ко лбу и, не рассчитав силу, проехался локтем опорной руки вдоль столешницы, да так и застыл в сей безысходной позе. Я сомнительно покосилась на пиво и чуть придвинула бутылку к себе — мало ли, вдруг начнет буйствовать, размахивая своими конечностями.

— Это… какой-то кошмар.

Надо сказать, веселье было в самом разгаре; если можно было окрестить данным словом массовую попойку. Где скрывался от разрывающего барабанные перепонки гомона Джарвис, мне ведомо не было — могу лишь предположить, что на втором этаже ему была выделена комната. В самом отдаленном крыле. Со звуконепроницаемыми стенами.

Мальчишки развалились на диване у камина, обсуждая… что-то, во что я даже не вслушивалась. Мы с Хэппи восседали на высоких стульчиках друг напротив друга, между гостиной и кухней, а дальше — за красивым лакированным столом из темного дерева, в полумраке, разбавляемым лишь светом от вытяжки над плитой, — уединялись Брюс и Наташа, о чем-то в полголоса беседовавшие.

Стереосистема, хвала всевышнему, разорялась уже не столь громко, разряжая обстановку музыкальным сопровождением. Вероятно, Тони понял, что в противном случае его голова лопнет раньше предполагаемого времени, и сдался уговорам Роудса.

Они успели переодеться: Хэппи — в одну из своих фирменных клетчатых рубашек, Тони — в старую добрую футболку с логотипом «Black Sabbath». В «бальных» одеждах остались лишь мы со Стивом, который, однако, пристроил не без помощи Джарвиса пиджак на плечики в шкафу и успел закатить по локти рукава белоснежной рубашки.

Я же испытывала глупое желание подольше походить в столь полюбившемся и уже менее стесняющем после опустошенной половины бутылки пива платье. Хочу побыть Золушкой хотя бы до полуночи.

Хэппи уткнулся страдальческим взором в вазу с фруктами перед собой. Надо отметить, интерьер здесь был потрясающий.

— В смысле? — я отправила в рот виноградину, слегка вскидывая бровь.

— Кристи, что же еще!

— Снова поссорились?

— Мы не ссоримся, — с обидой и укором в слегка хмельных глазах. — Почти. Но она опять взялась за старое: сначала все было прекрасно, затем ни с того ни с сего сбрасывает звонки. Обиделась, потому что я не сидел на вечере за столиком с ее подружками! — речь его была немного несвязной, и сдвинувший брови Джеймс, подошедший к нам и укравший из вазы апельсин, был тому живым свидетельством. — В гробу я их всех видал. «Ты видела платье Аманды? Клэр, кстати, рассталась с Сэмом. О да, он тот еще козел! Бывшей своей постоянно изменял, я предупреждала, а она не верила» — заблеял Хэппи и приложился к пиву.

— Клэр рассталась с Сэмом? — вдруг воодушевился Роуди, встречая на себе злой взгляд Хогана.

— Да. И у меня нет ни малейшего желания слушать об этом в десятый раз, — огрызнулся он. — А теперь ее не устраивает то, что я уехал на всю ночь к Тони.

— Но ты ведь предупреждал? — в голове всплыли жалобы Хэппи двумя днями раннее.

— Ты думаешь, это кого-то волнует? — с истеричными нотками провозгласил он, чем привлек внимание даже Брюса, обернувшегося на секунду через плечо. — Главное, что я уехал. И не прочитал ее мысли о том, что мне надо было остаться дома и развлекать ее смс-ками до десяти вечера.

— Эй! Как насчет того, чтобы сыграть в «правду или действие»? — голос Тони, как всегда, огласил все помещение и не дал ни одному говорящему закончить свою реплику.

Я отклонилась на стуле, вздыхая настолько тяжело, насколько могла:

— Ты затеваешь эту игру каждый…

— Нет, не так, — он прервал меня на полуслове, резко подрываясь с дивана, слегка покачиваясь на некрепких ногах, и схватил пульт от стереосистемы. — Давайте играть в «правду или танец». Или в «правду или песню»! — он сделал музыку значительно громче, и я была готова поклясться, что услышала стон Хэппи. — Все в круг, на диван! Все идите сюда, эй, Беннер!