Гадюшник

Сара рассеянно смотрела куда-то в сторону. Похоже, она не придала имени должного значения.

— Говорят, это один из крупнейших мафиози, — добавил Джеггли.

Сара побледнела и напряглась — словно маску нацепила, уйдя в себя. А внутри у нее творилось нечто невообразимое: растерянность, паника, страх. Страх, сменяющийся злостью, поначалу легкой, даже, собственно, не злостью, а раздражением, а потом — все сильнее и сильнее, пока в голове не зашумело.

— Ну а теперь давай ты, что там у тебя происходит. — Голос Джеггли донесся словно откуда-то издалека.

Встрепенувшись, Сара посмотрела на него со странной отчужденностью, затем взгляд ее потеплел.

— К сожалению, ничего не могу сказать — разве что я тоже действую по поручению.

Что-то в тоне Сары заставило Джеггли сразу же ей поверить.

— И эти деньги, эти миллионы, — часть общего дела. И будет лучше всего, если ты просто сделаешь вид, что ничего не заметил. Я понимаю, просьба нелегкая, но… — Сара замолчала, затаив дыхание в ожидании ответа. Трудно сказать, почему именно, но она была уверена: нельзя, чтобы кто-нибудь узнал про эти три миллиона. Тот же самый инстинкт, что удержал ее от излишней откровенности с Баррингтоном, возопил сейчас: «Молчи!»

Джеггли развел руками:

— Ну что ж, буду молчать. А если я никому не скажу, то никто и не обратит внимания. Но знаешь, Сара…

— Да?

— На твоем месте я бы покончил со всем этим.

Сара снова перенеслась в какие-то иные края. Петер подлил ей виски, пододвинулся и потрепал по волосам.

— Ладно, коль скоро уж ты оказалась здесь, давай забудем обо всей этой истории. Может, останешься на субботу и воскресенье? Можно съездить в горы, погулять немного…

Сара с улыбкой повернулась к нему. Вроде возвращается, подумал Джеггли.

— В самом деле, почему бы и нет? Прекрасная идея.

Самолет швейцарской авиакомпании вылетел из Женевы в Лондон 838-м рейсом в восемь часов пять минут вечера в воскресенье. Пристегнув ремни, Сара засмотрелась в иллюминатор. За окном вдалеке белели отроги Альп.

Они с Петером провели чудесные два дня — лазали по горам, ели, выпивали — совсем как в старые времена вместе с Алексом. На какое-то время ей даже удалось прогнать все свои страхи.

Она смотрела на горные пики, врезающиеся прямо в небо, и думала о брате, о друге, которые сейчас далеко-далеко отсюда — в Гималаях. Интересно, как они там? Вспоминают ли ее? И снова ей стало одиноко и страшно.

Самолет приземлился в Хитроу без четверти девять по лондонскому времени. Она прошла через таможню, отыскала свободную телефонную будку, бросила в прорезь пятидесятипенсовик и набрала номер Данте. Он ответил на третьем звонке.

— Данте, это Сара.

— А, вернулась-таки? Ну и как там твое срочное личное дело?

— Слушай, что, если я зайду прямо сейчас? Мне хоть с кем-то надо поговорить. Ты один?

— Один, — засмеялся он. — Приходи.

Глава 22

Джанни Карудо выругался про себя. Сара Йенсен так и не вернулась домой, явно куда-нибудь уехала на субботу и воскресенье. Это ясно. Ее ни видно, ни слышно. Свет потушен, автоответчик включен. Он вслушался в ее голос — хороший, сильный и решительный голос. Ему нравятся такие. Джанни звонил каждые полчаса. А ее все не было. Через некоторое время он уже возненавидел голос на автоответчике.

Ну да ничего, когда-то же она должна вернуться, не исключено даже, что и сегодня, а к тому времени он будет вполне готов. Его все больше охватывали нетерпение и злость.

Кристин Вилье почувствовала первые признаки охватывающего ее возбуждения. Она наблюдала за домом всю субботу и воскресенье. Наконец-то девушка ушла. Теперь Скарпирато один, в этом она уверена. Кристин огляделась. На улице совершенно пустынно. Улыбнувшись, она двинулась к входу.

Скарпирато тем временем налил себе рюмку водки, закурил сигару и принялся поджидать Сару Йенсен. Ее звонок не удивил Данте. Он знал, что рано или поздно она вернется.

Послышался негромкий стук. Он вышел в коридор и открыл дверь. На пороге стояла совершенно незнакомая женщина. Данте вопросительно посмотрел на нее:

— Чем могу служить?

Так. Среднего роста, блондинка, красивая. Из-под бейсбольной кепочки чуть не до пояса тянется конский хвост. Фигура угловатая, острые скулы, прямой нос. Волевое лицо, даже улыбка его не смягчает. Глаза холодные, неулыбчивые. На ней узкие джинсы и безрукавка — в таком костюме она выглядит гораздо моложе, чем можно судить по выражению глаз. Женщина представилась Габриэлой, сказала, что она приятельница Сары Йенсен и что ей нужно с ним поговорить.

У Скарпирато была слабость к блондинкам. Он отступил в сторону, пропуская женщину в коридор. Дверь со стуком захлопнулась. Данте предложил гостье пройти. Поговорить? Отчего бы не поговорить?

Все складывается наилучшим образом. Коридор длинный и темный. Окон не видно, стены толстые. Кристин сунула руку в сумку и вытащила пистолет 22-го калибра, снабженный глушителем. Она твердо уперлась в пол, сомкнула обе ладони на рукоятке, взвела курок и тщательно прицелилась в затылок, покачивавшийся в трех футах впереди. Данте повернулся в тот самый момент, когда Кристин нажала на спусковой крючок. Непроизнесенные слова замерли у него на губах. Данте рухнул на ступеньки, при этом сигара вылетела у него из пальцев и, слабо мерцая в темноте, прожгла ковер. Не пройдет и пяти минут, как разгорится настоящий пожар.

Кристин внимательно оглядела пистолет и бережно положила его назад в сумку. Придется от него избавиться, ну да ладно: благодаря господину Данте Скарпирато у нее будет возможность щедро компенсировать потерю.

Так, теперь одежда. Вроде пятен крови нет. Стреляла она все-таки с некоторого расстояния. Стена позади него забрызгана, но до нее брызги не долетели. Она спокойно вышла из дома и закрыла за собой дверь.

Повернув на Кингз-роуд, Кристин слилась с потоком пешеходов. Выбрав на всякий случай кружной путь, она тем не менее уже через двадцать минут была дома, откуда и сделала два звонка — один по делу, другой — для себя. На лице ее заиграла улыбка. Сегодня придет Николь.

Такси стремительно мчалось к центру города. Двигатель грохотал так, что у Сары уши заложило. Впрочем, поворачивая с Кромвель-роуд на Эрлзкорт-роуд, водитель сбавил скорость, и шум стих.

Сара рассеянно смотрела в окно на праздных пешеходов и проезжающие мимо машины. Через пять минут она будет дома, переоденется, быстро примет душ и отправится к Данте.

Откинувшись на спинку, она вспомнила разговор с Джеггли. Слово «мафия» так и стучало в висках.

Катанья и Витале — итальянцы. Может, они связаны с мафией? Учитывая, как часто разражаются в Италии скандалы с участием мафии, правительства и большого бизнеса, будет неудивительно, если мафия связана и с этим делом.

Мысли метались беспорядочно, сосредоточиться никак не удавалось. Сара решила, не заезжая домой, ехать к Данте. Хотелось закрыть глаза и выбросить всю эту историю из головы.

Через несколько минут глазам Сары открылось нечто невообразимое. Водитель притормозил на углу Кингз-роуд и Веллингтон-сквер. Дальше путь был закрыт, площадь оцеплена, а за кольцом оцепления виднелись во множестве полицейские автомобили и пожарные машины. Что-то горит. Дым пробивался сквозь ветви деревьев посреди площади. Номера горящего дома Сара разглядеть не могла, но этого и не требовалось. Ей сделалось дурно.

Полицейский подошел к такси и заглянул в окно.

— Вы здесь живете, мадам?

— Нет. — Она пыталась говорить ровно. — Просто проезжала и решила зайти к приятелю. Не важно. Как-нибудь в другой раз.

Полицейский кивнул и отвернулся — на площадь въезжала другая машина. Сара чувствовала себя хуже некуда. Наклонившись к водителю, она дала ему адрес Джейкоба и обессиленно откинулась на спинку.

Она знала, что это полыхает дом Данте, и с леденящей ясностью чувствовала, что Скарпирато мертв.