Репортаж перед смертью (СИ)

Поболтав ещё немного с миссис Коннелл, журналистка всё же перешла к причине, побудившей её побеспокоить подругу:

– Мне нужно найти одного человека, – чтобы не втягивать друзей в неприятности, Люси решила не рассказывать Биске всего. – Примерно год назад он снял одну из ваших квартир. Поможешь?

– Ты же понимаешь, что это конфиденциальная информация? – получив от собеседницы жаркие заверения в духе: «Никогда, никому, только через мой труп!», Коннелл вздохнула: – Только потому, что ты моя старая подруга. Будешь мне должна один выходной с Аской. Сводишь её в зоопарк, она давно просится. Хорошо, говори всё, что знаешь, – Биска записала информацию и, пообещав позвонить, как только что-то узнает, отключилась.

Её номер высветился на экране телефона журналистки на следующий день после обеда. Коннелл назвала адрес, куда подъехать, и, отдавая при личной встрече запасной ключ, рассказала следующее:

– Квартиру снял молодой человек. Договор заключили на шесть месяцев, потом продлили ещё на полгода. Срок аренды заканчивается через неделю. Нареканий и жалоб со стороны соседей нет. Они вообще его очень редко видели. Удачи!

Люси поблагодарила и уже через пятнадцать минут стояла в полутёмной прихожей, пытаясь унять бешеное сердцебиение. В квартире была тишина, пахло пылью и пустотой, как в закрытых и давно не посещаемых местах. Девушка медленно обходила одну комнату за другой: кухня, туалет, ванная – внимательно осматривая их и прокручивая в голове полученную от Биски информации. «Видели очень редко» – Нацу говорил, что работал допоздна, они могли с соседями просто не встречаться. «Договор на шесть месяцев» – тоже ничего необычного. «Продлил аренду ещё на полгода» – почему, если, по словам Драгнила, в это самое время они с Лисанной уже стали жить вместе? И жили они не здесь. В таком случае, зачем нужна вторая квартира?

Гостиная. Большая, светлая. Прямо напротив входа – высокий открытый стеллаж, слева – тумба с телевизором и видеоаппаратурой, справа – диван, посередине комнаты – журнальный столик. Люси положила на него сумочку и, подойдя к шкафу, провела рукой по корешкам стоящих на полках книг. Зигмунд Фрейд, Карл Юнг, Альфред Адлер, Роджер Браун… Хозяин квартиры серьёзно увлекался психологией. Чуть ниже в ряд на специальной подставке – DVD диски. Девушка вытащила наугад один из середины, открыла коробочку. Вместо названия была написана цифра «8». Чуть помедлив, Люси подошла к стойке с аппаратурой, но посмотреть диск не смогла – в проигрывателе уже находился другой, с номером «19». Она не стала менять их местами и включила тот, что был в магнитофоне.

Начальные чёрно-белые кадры резко сменились другой картинкой. Маленькая комнатка, выкрашенная в серый цвет, из мебели – стол с металлической, тускло отсвечивающей поверхностью, за которым сидит человек, мужчина лет сорока. Почти не вслушиваясь в звучащий за кадром голос, девушка глубоко вздохнула и произнесла одновременно с тем, кто сидел за столом:

– Джон Адамс.

Дальше можно было не смотреть. Люси нажала на «Стоп» и вытащила из проигрывателя диск. Получается, на них записаны выпуски «Репортажа», а номер показывает последовательность выхода передачи. Значит, если следовать логике, на диске под номером «8» должен быть… Журналистка мысленно подсчитала и кивнула сама себе, подтверждая полученные выводы, но всё же решила удостовериться. Через несколько минут девушка, выключив аппаратуру, вернула тонкую прозрачную коробочку на место. Да, она не ошиблась. Но зачем Драгнил записывал выпуски? Хотел потом ещё раз их посмотреть? А почему тогда хранил диски здесь? Может, Лисанна не одобряла его интерес к подобного рода вещам? И только ради того, чтобы насладиться любимой передачей, он продлил аренду квартиры? Очень странно…

Люси снова окинула взглядом полки, надеясь найти на них ещё что-нибудь, но больше ничего интересного обнаружить не удалось. Оставалось только проверить ящики внизу стеллажа. Три оказались пусты, а в последнем лежала толстая коричневая папка обратной стороной вверх. Девушка аккуратно вытащила её и, перевернув, застыла, прикипев глазами к сделанной от руки надписи на титульном листе: «Люсьена Хартфилия». Что всё это значит? Почему здесь написано её имя, настоящее имя? Ответы были внутри. Журналистка медленно, словно боясь, что папка взорвётся в руках, положила её на журнальный столик и опустилась рядом на колени. Густой ворс ковра мягко пощекотал кожу, но Люси этого даже не заметила, развязывая стягивающий обложку папки шнурок.

Фотографии. Сколько – двадцать, тридцать, больше? На каждой была она: на улице, в машине, у студии, в магазине, одна, с коллегами, друзьями… Судя по одежде и мелькавшему на заднем плане пейзажу следить стали около полугода назад, почти тогда же, когда журналистка начала работать над «Репортажем». Совпадение? Вряд ли. Люси отложила снимки и стала просматривать аккуратно подклеенные на листы бумаги вырезки из газет и журналов разной давности: она и Локи на городской благотворительной ярмарке, где они познакомились (тогда фотографировали многих, но в «Городской вестник» попала именно их пара, победившая в одном из конкурсов); интервью в журнале «Люди и события», которое ей пришлось давать через месяц после выхода первого выпуска передачи; статьи о маньяке, убившем Мишель… А ещё информация о родителях, бывших одноклассниках и снова фотографии: их дом, кладбище, из школьного альбома.

На самой последней странице – написанные чётким, уверенным почерком слова, сказанные ею в том самом интервью: «Работа репортёра – искать и показывать правду. Какая бы она ни была, куда бы её не запрятали, я должна найти её и донести до людей. Рассказать то, что было на самом деле, без экивоков, приукрашивания и замалчивания. Только правду и ничего, кроме правды. Ведь именно она и является основой для моего «Репортажа».

Вся её жизнь. Разложенная по полочкам, вывернутая наизнанку. Глупо спрашивать: «Зачем?» и «Почему я?». Кроме того, кто всё это сделал, ей никто не ответит. Можно только строить догадки и пытаться совладать с леденящим, поедающим душу страхом. Девушке захотелось как можно скорее покинуть эту странную квартиру. Она судорожно, дрожащими руками сложила листы и фотографии обратно, даже не заботясь о том, чтобы всё лежало, как раньше, и уже хотела убрать папку в ящик, но увидела в нём, в самом углу, маленький тканевый мешочек.

Растянуть связывающую горловину тесёмку и высыпать содержимое на ладонь – дело одной минуты. Гораздо больше времени потребовалось на то, чтобы осмыслить увиденное. Люси осторожно тронула пальцем золотые капельки, нежно поблёскивающие синими камешками, словно хотела убедиться, что это сон. Страх, словно змея, распустил кольца, всё крепче сжимая в своих объятиях слабое человеческое тело. Рука невольно опустилась, рассыпая кулончики. Те звонко застучали по мебели, закатываясь в щели или замирая, упав на пол. Когда последний звук в комнате затих, девушка, точно очнувшись, схватила сумочку и выбежала из квартиры, даже не закрыв входную дверь на ключ.

Только в машине она смогла немного успокоиться и хотя бы попытаться обдумать ситуацию. Но все мысли расползались, оставляя в голове звенящую пустоту. Надо с кем-то поговорить, потому что оставлять ЭТО в себе и медленно сходить с ума от вопросов и подозрений было мучительно. Люси завела машину и поехала к единственному человеку, который хоть как-то мог объяснить происходящее.

***

Дверь медленно отворилась, впуская нежданного посетителя. Он медленно прошёлся по помещению, равнодушно осматриваясь по сторонам. Первые сумерки уже опустились на город, но ещё не превратились в кромешную тьму, поэтому гость не стал включать свет. Под ногой неожиданно что-то хрустнуло. Человек присел, на ощупь поднял оказавшийся под ногой предмет, покрутил его в пальцах и бросил обратно на пол. Он опоздал. Ну, что ж, пожалуй, так будет даже интереснее. Это всего лишь игра. Его игра. Тогда почему бы ему не изменить правила? Однако в этом случае надо помочь другим игрокам вовремя занять свои места. Человек развернулся и, выйдя за дверь, плотно прикрыл её за собой.